Пиастры, ром и черная метка!

Она громко хлопнула в ладоши три раза, и, как по мановению волшебной палочки, в холле появилась миниатюрная служанка с подносом в руках, на котором стоял кувшин и три хрустальных бокалов.

— Вино? Наконец-то! — радостно воскликнул дон Эстебан, совершенно игнорируя присутствие Максима, Васко и Ганса, словно их тут и вовсе не было. — Подавай живее, в горле пересохло! Чего копаешься, дура?!

Васко вздернул подбородок и выпятил грудь, расправив плечи, что означало у него крайнюю степень агрессивности. Он и так все эти дни был злой до невозможности и подспудно искал жертву, на которой можно было выместить раздражение.

— Мне кажется, это вино принесли нам! Будьте любезны дождаться своей очереди! — неприятным голосом произнес он и замер, ожидая реакции.

— Вы еще кто такие? — дон Эстебан, кажется, только заметил, что в холле есть и другие гости.

Он был настолько пьян, что еле держался на ногах. Взгляд его сконцентрировался на лице де Кардоса, рот при этом слегка приоткрылся, и с уголка губ вниз потянулась нитка слюны.

Другие его спутники были трезвее, и тут же положили руки на рукояти шпаг, предчувствуя драку. Максим насчитал семерых, помимо дона Эстебана, так что численное преимущество было на их стороне.

— Мое имя де Кардос! И я требую говорить в более уважительном тоне!

Дон Эстебан громко икнул и ринулся в атаку. Его шатнуло в сторону Васко, он пролетел несколько шагов вперед и едва сохранил равновесие, остановившись прямо напротив Максима, непроизвольно выступившего ему навстречу.

— Шелудивый пес смеет что-то требовать? Это нонсенс! — Эстебан едва выговаривал слова, но был настроен крайне решительно. — Сейчас вы будете наказаны за свою наглость…

Хьюго не стал дожидаться завершения угроз. В полшага приблизившись вплотную к кабальеро, он одним мощным ударом в челюсть отправил его на пол в глубокий нокаут. Максим же как бы временно отошел в сторону, передав бразды правления телом бывшему хозяину.

На несколько мгновений в холле воцарилась полная тишина.

Друзья дона Эстебана ошарашено замерли, не в силах поверить, что кто-то столь беспардонным образом обошелся с грандом.

И прежде чем кто-то из них выпал из ступора и схватился за рапиру, совершив непоправимое и начав всеобщую свалку, где без пары-тройки трупов бы уж точно не обошлось, вперед шагнул Ганс.

Он не стал выдумывать ничего особенного, просто вытащил из-за пояса свой боевой цеп и начал его раскручивать в воздухе. Скорость, с которой он это делал, поражала воображение. Перед лицом испанцев словно возникла железная стена, в которой не было ни малейшего просвета. И не нашлось ни одного желающего проверить на прочность эту стальную завесу.

Они подхватили с пола своего бессознательного товарища и, бормоча проклятия, вывалились на улицу.

Это нам еще аукнется, понял Макс.

— Я же просила вас не вмешиваться! — недовольно заявила донья Кармелита.

— Они хотели выпить наше вино, — немного смущенно пожал плечами Васко, а Ганс засунул за пояс свой страшный цеп.

— Обстоятельства оказались выше нас, — извинился Максим.

— Вы же понимаете, что это еще не конец? — подняла вверх тонкую бровь хозяйка борделя. — Как только он придет в себя, то будет взбешен. Хуже того — оскорблен! Вас арестуют, всех троих! Алькальд и начальник гарнизона сделают все, что прикажет дон Эстебан. Я бы посоветовала вам немедленно покинуть Портобело, иначе я не дам за ваши головы даже пары пиастров.

— Благодарим за совет, милейшая сеньора, но мы никуда не побежим, — решительно ответил де Кардос. — А сейчас, если можно, покажите место, где мы сможем, наконец, отдохнуть! День выдался тяжелым. И вот что — получите авансом за наше проживание, вдруг вы окажетесь правы, и нам придется сменить ваши комнаты на тюремные казематы.

Васко быстро отсчитал нужное число монет из кошелька, притороченного к поясу, и вручил их Кармелите.

— А вы изменились за эти три года, кабальеро, — уважительно ответила она, принимая деньги. — Может, слегка поглупели, но стали настоящим мужчиной!..

Глава 6

Глава 6

— Вы знаете, дон Хьюго, а ведь нам, и правда, лучше всего было бы бежать из города со всех ног, — задумчиво протянул Васко, развалившись на диванчике в окружении множества подушек и лениво потягивающий вино из бокала.

— Испанец дело говорит, — проворчал Ганс по-немецки. Он сидел за крепким дубовым столом и поедал мясо, запивая его гигантскими порциями пива прямо из массивного кувшина.

Апартаменты, которые им выделили, состояли из двух смежных комнат, соединенных между собой внутренней дверью. Две остальные двери, ведущие в коридор, были снабжены, помимо обычных замков, крепкими засовами, которые Ганс сразу же задвинул. Окна выходили в небольшой внутренний дворик, окруженный высокой стеной. Обстановка комнат выглядела достаточно лаконично: в каждой комнате по просторной кровати, плюс один дополнительный диван, несколько стульев, широкий стол, вещевые сундуки в углах, множество растений в горшках по разным углам для красоты, да несколько пейзажей на стенах. И не скажешь, что тут гнездо разврата. Обычная жилая комната в трактире, мало чем отличавшаяся от тех, в которых Максим ночевал миллион раз в туристических поездках. Разве что электричества нет, и холодильник с мини-баром отсутствует, а в большой кадке посреди комнаты растет пальма, на которой сидит попугай и время от времени недовольно каркает, словно ворона, во все стороны одновременно.

— Хочу вас предупредить, чтобы не случилось недоразумения — я слегка владею германским наречием, — предупредил де Кардос. — Поэтому если вы когда-то пожелаете сказать нечто, не предназначенное для моих ушей, лучше говорите на французском. Терпеть не могу этот язык! Как, впрочем, и народец.

— Правильно, — охотно поддержал разговор Вебер, — то ли дело прекрасный германский! Послушайте только, насколько величественно звучит: «Айн шённер шметтерлинг ист цвишен дэн цартен лилиен фершевунден!»

Голос его был низкий, хриплый и звучал невероятно внушительно.

— Клянусь, — восхитился Васко, — я не удивлюсь, если этой фразой вы вызвали дьявола и через минуту он войдет в эти комнаты! К сожалению, я не настолько хорошо владею языком, чтобы сходу перевести…

Максим улыбнулся. Он сидел за столом напротив Ганса, но не пил и не ел, не было аппетита.

— Это всего лишь означает: «Красивая бабочка исчезла между нежных цветов лилии», — пояснил он.

(Прим.автора) Кому интересно, немецкое написание выглядит так:EinschonerSchmetterlingistzwischendenzartenLilienverschwunden.

Ганс заржал, как лошадь.

— Я постараюсь заучить это наизусть! — пообещал Васко. — И в следующий раз произнесу, когда буду объясняться в любви очередной красавице. Успех буде мне обеспечен! Ни одна девушка не переживет подобное и просто рухнет в мои объятия, а мне останется лишь подхватить бездыханное тело.

— И использовать по назначению! Вы мастер, дон Васко, — похвалил его Ганс, откусывая огромной кусок жареной свиной ноги. — Учитесь, хозяин, как с девками обращаться надо! Поймал и имей, пока дышит! А то вы вечно тянете осла за яйца…

— Придержи-ка язык! — оборвал его Макс, пока германец не принялся более подробно развивать тему.

— Запомните, молодые господа, вы оба, — Вебер наставительно поднял вверх палец, с которого капал жир, — девки нам даны для счастья, а счастья не может быть много! Поэтому, если есть шанс закрутить с девкой, используйте его! Второго может и не представиться…

Де Кардос одобрительно захлопал в ладоши.

— Да вы настоящий философ-теоретик, Вебер!

— Я — практик, — покачал головой Ганс, поднимаясь из-за стола и вытирая жирные руки о штаны. — Слабый мужчина сделает женщину своей правой рукой, сильный мужчина сделает правую руку своей женщиной! Пойду-ка отолью… заодно пропердеться надо! Поссать без пука, как поесть мясо без лука!