Пикантное пари

– Крепкое спиртное, миледи, – наконец натужно выдавил Керби. – Он ненавидит пьяниц.

«Всего-то», – подумала она, слегка пожимая плечами. А она уже вообразила себе бог знает что. Тем не менее алкоголь открывает перед ней некоторые возможности. София торжествующе улыбнулась.

– Вот и прекрасно, Керби. Сегодня вечером я напьюсь до полного неприличия.

Керби откашлялся, явно испытывая неловкость от такой мысли.

– Хм, мэм, а вы когда-нибудь выпивали лишнего?

– Конечно нет! – Она энергично вскочила на ноги. Но это и хорошо, только сильнее опьянею.

Он снова замялся, поморщившись.

– Это не так-то просто, миледи…

– Да ерунда, это отличная идея. Единственное, что… – София замолчала, пытаясь вспомнить содержимое бара тетушки. – Не знаю, найдется ли у тети достаточное количество одного напитка. Впрочем, это все равно, просто выпью все, что там есть.

– Однако…

– Ну-ну, Керби, – беспечно сказала она, быстро направляясь в сторону дома. – Вы подали отличную идею. Пожалуйста, не отговаривайте меня.

Она решительно расправила плечи.

– Если все пойдет как надо, вы будете возвращаться в Лондон уже завтра утром.

– Да, отозвался он угрюмо. – Или получу по голове за то, что такое придумал.

Глава 5

– Надо же! – воскликнула София, наигранно зевая во весь рот. – Уже поздно.

Она бросила взгляд на тетю.

– Неужели вы совсем не устали?

Тетя Агата подняла глаза от своего рукоделия и уставилась на племянницу таким пристальным взором, что Софию охватило беспокойство.

– Нет, София, – неспешно ответила она. – Я не утомлена.

Наоборот, с Каждой секундой чувствую себя все более бодрой.

София залилась краской под недоверчивым взглядом тети. Она поняла, что портит всю затею, но мысль о том, чтобы напиться допьяна в присутствии тети, вдруг показалась невозможной. Однако отступать было некуда. Ей нужно незамедлительно приниматься за дело. Скоро майор выполнит свои обязанности и удалится спать. Кухарка и Мэри уже улеглись в постели.

Еще раз взглянув на часы, София вздохнула и положилась на волю судьбы. Она потом все объяснит тете. А сейчас ее задача заключается в том, чтобы напиться до полной потери всяких приличий.

Она приблизилась к ряду бутылок со спиртным в буфете.

Раньше она не имела дела ни с чем, кроме вина и шампанского, и даже с этим совсем мало. Но она помнила, что отец предпочитал бренди, поэтому решила, что оно ей подойдет.

Выбрав самый большой стакан из всей имеющейся в буфете посуды, она налила в него спиртное.

– София! – воскликнула тетя. – Я и не знала, что ты любишь бренди.

– Ах, я…

– Так вот почему ты хотела прогнать меня в спальню. Но дорогая моя, тебе нечего стыдиться. Я тоже часто наслаждаюсь спиртным. По правде говоря, я воздерживалась, только чтобы не оскорблять твою утонченную натуру. – Она заговорщически подмигнула племяннице. – Но теперь, когда я знаю, что ты тоже не прочь пропустить стаканчик… В общем, налей и мне немного.

София ошеломленно уставилась на свою пожилую родственницу.

– Но…

– Давай, давай, – оборвала ее тетя. – Хватит уже этой ложной скромности. Выпьем за прекрасное лето.

– А, ну ладно.

Ей не оставалось ничего иного, как сделать то, о чем ее просят. Налив умеренную порцию в стакан, она понесла его тете Агате, не переставая удивляться. По ее понятиям, леди не пьют бренди.

– Вижу, ты еще не вполне повзрослела, – сказала тетя, грустно глядя на свой стакан. – Но это не важно, неси сюда бутылку, и мы уютно посидим.

София не стала больше удивленно разевать рот, поскольку именно она первая откупорила бутылку. Она принесла бренди и, поставив его на стол, смотрела, как тетя доливает свой стакан до краев.

– Ну, давай, София, – сказала тетя, изрядно отхлебнув спиртного. – Расскажи мне что-нибудь о Лондоне.

– Ах да…

Но Софии ничего не приходило на ум. Она только и могла глазеть на непривычное зрелище: как ее тетя непринужденно осушает свой стакан.

Тетушка подняла на нее глаза, ее щеки уже порозовели.

– Что-то не так с бренди?

София глянула в свой все еще полный стакан.

– Ох!

Вспомнив о своих намерениях, она поднесла стакан к губам и залпом его осушила. Точнее, попыталась осушить. Ей удалось сделать всего два глотка, прежде чем она едва не задохнулась до смерти.

Она словно проглотила огонь, и он жег ее внутри от горла до самых кончиков пальцев на ногах. Она кашляла и хрипела, как умирающий старец, пока тетя стучала ее по спине и добродушно посмеивалась.

– Господи боже, София! Глядя, как ты приступила к делу, я решила, что ты подворовывала бренди у своего отца с раннего детства. А теперь получается, что я тебя совратила.

– Ерунда, тетя Агата, – громко просипела София, не забывая о том, что ее должен услышать и майор: – Я не отказываюсь от бренди каждый раз, когда предоставляется такая возможность.

– Конечно, не отказываешься, – весело расхохоталась пожилая тетушка. – Ну так пей, или, может, лучше пойдешь спать? Она бросила многозначительный взгляд на окно, за которым угасал закат.

– Уже довольно поздно.

София испуганно закусила губу, но потом успокоилась и улыбнулась.

– Вы меня не проведете, тетя. Вы хотите со мной расквитаться за то, что я пыталась отправить вас спать.

Тетя Агата подалась вперед.

– Не пытайся меня обмануть, моя дорогая.

Уверенным жестом тетушка вновь наполнила стакан своей племянницы.

– Теперь пей и выкладывай, что тебя беспокоит.

София смущенно замялась.

– Но меня ничто не беспокоит.

– угу, – ответила тетя, серьезно кивая. – Допивай свой бренди, а потом мы поговорим о том, почему ты уехала из Лондона, не дождавшись окончания сезона. И мы, возможно, не раз при этом вспомним майора, не так ли?

Она обратила на племянницу взгляд, полный понимания, не требующего объяснений.

– Однако…

– Ладно, ладно.

Тетя сунула стакан Софии в руку.

– Сначала выпей, а потом мы побеседуем.

Энтони проверял, заперта ли входная дверь, после чего собирался отправиться спать, когда услышал громкий женский смех, доносящийся из гостиной наверху. Куда-то подевались мягкие интонации голоса Софии, вместо них был слышен заливистый озорной хохот, словно она впервые в жизни позволила себе веселиться от души, ничем себя не сдерживая.

Эта мысль заставила его подняться по лестнице, медленно и беззвучно ступая, хотя он был уверен в том, что хозяйки ничего не услышали бы, даже если бы целый полк ломился во входную дверь.