Пилигримы

А мы такие, да – стоим и поджидаем жертву. Тощий излюблено закинул шмалабой на плечо, выдвинул челюсть и смотрел не по-доброму.

– Спустишься, командир? – понял Замес, облокачиваясь на видимость оградки. Маленький камешек из-под его ботинка скакнул по выбоине и канул в тень провала, точно рассосался.

– Продолжайте доминировать, - кивнул я. – И дайте мне пару минут.

Мелкая, выдвинувшая челюсть на манер тощего, выглядела спорно – на контрасте. Шест покосился и наддал мимики. Ива и Фрау переглянулись в непонятной солидарности. Лады - надо бы успеть, пока бойцы не вывели спектакль на новый уровень.

Растрепанный канат под руками чувствовался ненадежно. Но если вспомнить все, на чем успел повисеть в далеком прошлом, у меня, считай, красная ковровая дорожка – достаточно, чтобы проскользнуть вниз, пользуя размытые уступы и слушая затяжные шорохи осыпей, перебраться по куску перекрытия к отвалу из черно-желтой пены и коснуться первых осколков оборудования.

Мышцы легким намеком обозначили, что стоит поспешить, да и в целом, организм выразил несогласие с любительской акробатикой. Но многого и не надо… Окстись, Джимми, многого ты и не получишь. Стоит взглянуть на вывороченные части агрегатов и вопросы отпадут – черное, серое, ржавое и кривое, прям набор бесполезности.

На исходе, ради чего все и затевалось, мазнул наручем по искореженному куску аппаратного конструкта, в котором еще мало-мальски различались составные части. Веревочное плетение спуска опасно тряхнуло. Меж висков нездорово торкнулся легкий спазм.

– Анализ, - успел выдохнуть, фиксируя тряску. И лучше поспешить - функция активизировалась в легком приступе паранойи. Что-то не так на дне, скрытом тенями и пылью. И вот какого хрена я не могу разглядеть подробности?

«Шлюзовой контроллер базового операторского модуля 7-24. Дисфункция»

– И все?
– спросил, изучая любопытные мордахи наверху. Силуэты бойцов прям нависли в неуемном познании. Хотя вроде как просил о другом. – А развернутую справку?

«Ввод?»

Досадно – болтаешься в непонятном и стремном месте, пытаешься найти ответы, рвешь жилы и нервы, а тебе сука – машинным минимализмом в светлую душу и вся обратная связь. И я почти готов расстроиться, но инсталляция, точно почуяв, легкими коликами скользнула по мышце, что выродилось в заветное дополнение:

«Остаточная метка аварийной блокировки. Недопустимо. Перенаправление цепей питания на внешний периметр. Недопустимо»

«Сбой»

«Сбой»

– Прекратить истерику, - прошипел, перехватывая веревки.

Пора возвращаться. Чтобы не случилось в прошлом операторского модуля, оно фонило яркими нотками катастрофы, в которой операторы застывали вековыми мумиями в креслах, а подсобная машинерия нещадно взламывалась. Такое мне знакомо, такое сам проворачивал, когда не служил. И вот просто догадка, сука - внешний периметр там, где Пугала?

Информация на первый взгляд не несет большой практической пользы, но, если подумать - задерживаться в месте, хранимым остаточной машинерией – из разряда смелого и кармического. А я не фаталист.

Спеша расстаться с мутью провала, вскарабкался наверх, попытался одолеть бордюр и был мягко поднят Шестом – прям как подъемником цепанули, только в запястье, за которое ухватил боец, торкнуло болью.

Тротуар под ногами сошел за приятную твердь. И можно выпустить из рук шершавую бахрому веревки, обретя надежную опору. Я покрутил кистью и покосился на тощего, который философски пожал плечами:

– Зато быстро.

Смелое и яркое выступление. Нетерпеливый Замес отодвинулся от грани провала и спросил со значением:

– Ну че там?

– Не до конца мертвое, - сказал я задумчиво, отвлекаясь от раздумий о ближайшем будущем костлявого. И вправду поднял, как два пальца. Мяско благодарно, а воля пусть крепнет. Шест, почувствовав, что пронесло, слегка выдохнул.

– Не до конца… - протянул Замес, чем заставил соратников напрячься. Творец саспенса от Оси и бесплатно.

– И мне не нравится, - закончил я.

Смена №7 важно покивала - хотя вижу, что из простой солидарности. Для них реальность пока сущий ништячок - в перспективах лишь полезное, а с негативом разберемся единой командой и нас не остановить. Что ж, разочаровывать не стану:

– Трусцой, марш. – И подал пример, уходя в легкое ускорение. Позади забренчало.
– Кто звучит?

Через мгновение меж ускользавших назад пейзажей слышались лишь дыхание и топот. А спустя пару десятков метров Крыса сдавленно прошипела на грани слышимости:

– Да знаю, знаю…

Клановое стойбище встретило суетой – по первому впечатлению тела бессистемно кружили вокруг построек, выполняя мелочные работы, лишенные смысла, а иногда и просто наматывая метры с выпученными глазами и невнятным словесным поносом. Денек у них, несомненно, знаковый, что не слишком полезно для гостей, не вхожих в тусовку.

С минуту команда потолклась на входе в попытке наделить клановые метания толикой смысла и по моей отмашке свернула к позициям, отданным нам под стоянку. Там будет поспокойнее в плане тяжелого нервного духа, повисшего над застройками.

Тощий опять же сунулся к телеге, пока мы размеренно располагались. Умник, скупо потянувшись, отложил шмалабой и присмотрелся, как Фрау ворошит угли:

– У нас интерес к Оторве? – умеет чертяка задавать нейтральные вопросы.

Ива настороженно глянула на ощерившуюся мелкую и проглотила комментарий. Понимает, либо своевременно интерпретирует мою усмешку.

– Чай будет в самый раз, - пробормотала кулинар. Зазвенела посуда.

И бойцы немного оплыли, перестав напоминать сурикатов на стреме. Тощий, не отрываясь от колесницы, внес весомый аргумент:

– Нам должны.

– Так айда, спросим, - воспряла Крыса. – Если вы их подержите…

– Да ладно, - сдалась Ива. – Лишняя агрессия всегда приводит к последствиям…

– Само собой, - не поняла мелкая.

Я поднял руку, и подопечные с готовностью замолчали. Да и говорили они лишь с одной целью – вытянуть из меня определенность. Потому не особо вникали в анализ и просто озвучивали очевидное -простенько и дерзко. Но я переплюну:

– А чай совсем хорошо, – одобрительно посмотрел на Фрау. Женщина с легкой улыбкой сунула руку в рюкзак. С десяток секунд царило молчание под аккомпанемент лагерного жужжания. – Замес?