Пионерск

Недовольно шурша, они выполняют команду и исчезают. А я обнаруживаю, что в очередной раз опаздываю на встречу. Вот блин! И не побежишь ведь — не положено, не вписывается в образ. Ладно, обождут, не пожар ведь и не стихийное бедствие — тогда бы напрямую директору лагеря сообщили.

На указанном в сообщении месте, точно, не пусто — стоит древний милицейский уазик, поблескивающий на солнце свежей краской. Под антикварным кузовом, впрочем, скрывается форсированный двигатель с распределенным впрыском и усиленная защитная капсула. Закупщикам просто деньги было некуда потратить, как я думаю — машина здесь все равно не разгоняется больше сорока, да и то только когда нужно за пивом-водами на торговую точку смотаться. Но «ментолы» свои огрызки любят. Наверно, приглушают тем самым какие-то подростковые комплексы.

Вот и сейчас рядом с открытыми дверями прохаживается, смоля косяк, один из охранников — баскетбольного роста парень по имени то ли Леша, то ли Геша, скрипя ремнями и разбрасывая солнечные зайчики от начищенных до блеска сапог. При виде меня он ухмыляется и щелчком отправляет недокуренное в зеленую траву.

— Пионерский салют! — рявкает охранник так, что с ближайших деревьев, каркая, срываются вороны. — Девушка, позвольте пригласить вас на медленный танец! У нас даже радио имеется, скажи, Тоха!

— Угу, — басит изнутри «уазика» невидимый Тоха.

— Вы прислали мне сообщение, — одним махом обрываю я романтические потуги охраны. — Это и было приглашение на танец? Вы всегда им занимаетесь в рабочее время? Это войдет в ваш ежедневный отчет?

«Ментолы» переглядываются.

— И вот так всегда, — суммирует баскетболист, одобрительно глядя на мои голые ноги. — Только встретишь приятную девушку — глядь! — а она оказывается той еще сукой.

Он выдерживает паузу, которую я решаю не прерывать. Посмотрим, куда это выльется.

— Не о вас, конечно же, — с легким разочарованием говорит наконец Леша, он же Гоша. — И нет, мы вызвали вас по другой причине. Похоже, у вас в лагере завелся крот.

— Животное?

— Само ты… Нет, промышленный шпион, как мы думаем. Смотри: слушаем мы сегодня утром радио, потом Тоха ради смеха начинает шарить по другим волнам и где-то на дециметровых вылавливает тайную передачу… На дециметре же, Тоха?

— Угу, — гудит из машины неразговорчивый напарник.

— Вот… — дылда метко сплевывает в траву. — Передача, говорю, прошла.

— И что там было? — мне скучно. Охранники бесятся со скуки, а мне взбеситься сейчас мешает только накрепко вколоченный в мозги корпоративный кодекс. Вежливость — главное оружие эффективного менеджера! — Список тайников? Местоположение секретной карты? Коды доступа ракетных шахт?

«Ментол» кривится.

— А ты точно не робот? Тупишь прямо как они временами.

— Если ты сам не можешь определить — то какая разница? — выдаю я еще одну корпоративную мудрость.

— Сказано же — передача была тайная. Шифрованная, поняла? Компьютер растолковать не смог, и на другой язык непохоже. Просто длинный столбик данных, вроде координат. Или, может, команд. Из одного конца лагеря в другой.

— Серьезно? — мне становится чуть интереснее. — А что, использование дециметровых приемников-передатчиков запрещено правилами лагеря? И если да, то почему вы не направили формальный отчет начальству — собственному или моему? Что это за секретные беседы с вызовом через «хозяек»?

Охранники переглядываются и кряхтят.

— Ну, это… мы думали, у вас есть на этот счет инструкции — типа, выдвигаться туда-то, нажать кнопку такую-то, запросить усиление… а это и есть мы.

Ну, понятно. Ребятам стало скучно и захотелось героизма. А тут еще милая девочка в короткой юбочке в роли хостесс с секретными указаниями — совсем хорошо получается. Надоели. Как же вы мне надоели, тупые, ограниченные, недалекие…

— Я сообщу о зафиксированном явлении и уточню у руководства порядок действий, — щебечу я с дежурной очаровательной улыбкой. — Спасибо за оперативное извещение, мы обязательно свяжемся с вами еще!

— Девушка, а девушка! — из машины высовывается Тоха, невысокий, розовощекий и круглолицый. — А давайте встретимся вечером! Сходим в бар, потанцуем, напряжение снимем! А то и искупаемся ночью, под луной!

— Голыми! — поддерживает его первый «ментол» и жизнерадостно гогочет. — Романтика!

— Друг с другом искупайтесь — заодно и напряжение сбросите, — советую я им и ухожу под громкое обсуждение моих моральных принципов, характера и ориентации. По всем трем параметрам я, как и следовало ожидать, безнадежно проигрываю предыдущим их знакомым. Впрочем, плевать.

Что там дальше по плану — осмотр бракованной Лены с Шуриком и Электроником? Ну уж нет! Теперь только в бар!

***

Часть 3

Бар для персонала ожидаемо устроен в том же помещении, что и столовая для «пионеров», только с другой стороны. Это удобно: кухня одна, повара одни, даже продукты в одном месте разгружаются. Только если нам из этих продуктов делают деликатесные гренки с розмарином, свиные кебабчеты и баранину с фасолью и чили, то гостям предлагают более традиционную отварную гречку, котлеты и салат «Здоровье». Повара у нас хорошие, могут и нашим, и вашим. Впрочем, многим гостям нравится, говорят — очень ностальгически выходит.

В баре, несмотря на ранний час, уже тихонько играет музыка, и вкусно пахнет жарящимся мясом. Дизайн оригинальный, «а-ля колхоз»: столы и стойка из толстых деревянных балок, абажуры на лампах в виде цинковых ведер, по стенам развешаны полки с соленьями и бутылками.

Называется заведение «Загон». Странное дело, но мне тут очень уютно.

— О! Славя пришла! — машет мне рукой с другого конца бара Аня. — Давай сюда, к нам!