Пипец Котенку!

Подбегаю к двери и начинаю быстро-быстро стучать по стеклу. Продавец, мужчина с тонкими изящными усиками, оборачивается и качает головой. Я показываю деньги и снова стучу. Мужчина корчит недовольную физиономию и показывает на табличку.

Я неумолим и, в конце концов, заставляю продавца подойти и приоткрыть дверь.

— Ну-с, чего вам, юноша? — возмущенным тоном спрашивает он.

— Пуховый платок. Вон тот, в витрине. Два.

— Сожалею-с, мы закрыты! Приходите завтра.

— Завтра не получится, — сую мужчине деньги. — Он ведь стоит двадцать рублей? Здесь сорок пять, за два платка и вам за неудобство.

Цокнув языком, продавец с деланной медлительностью пересчитывает деньги. Морщится оттого, что они грязные, а на одной купюре точно пятнышко крови. Но в итоге говорит:

— Подождите здесь.

И через минуту возвращается с двумя бумажными свертками. Заглядываю внутрь: точно те платки, одинаковые. Светочка будет в восторге, а второй я подарю Кристине.

— Благодарю! — восклицаю уже на бегу.

— Подождите! — мужчина выходит на улицу и протягивает мне обратно пять рублей. — Я так полагаю, это для дам. Невежливо-с будет брать с вас деньги.

— Благодарю ещё раз, сударь! Приятного вечера!

Продавец кивает и скрывается за дверью. А я бегу к автобусу.

Успеваю к автобусу в последнюю минуту. Конечно, без меня бы не уехали, но опоздание сулит как минимум выговор.

Залезаю в автобус, сталкиваюсь с Бернардом. Благодаря целительной магии по нему и не скажешь, что полчаса назад он участвовал в кровавой схватке на кулаках. Тренер смотрит на меня исподлобья и мотает головой — мол, садись на своё место.

Тяжело дыша, прохожу по салону, не обращая внимания на взгляды однокашников. Падаю рядом со Светой и, улыбаясь, протягиваю ей один из свертков.

— Что это? — удивляется девушка и даже забывает спросить, где это я пропадал.

— А ты открой.

Светочка недоверчиво разворачивает бумагу и застывает, видя желанный платок. Переводит сияющий взгляд на меня и визжит от восторга, а потом заключает в объятия и дарит тысячу звонких поцелуев.

— Ну хватит, хватит! — кое-как уворачиваюсь.

— Спасибо, Ярослав! Ты где деньги взял? — спрашивает Света, понизив голос.

— Где взял, там уже нету, — подмигиваю. — Нравится?

— Конечно! Нет, ну, правда, откуда…

— Да не думай ты об этом. Какая разница? Постарался и добыл.

— А это что? — Светочка смотрит на второй сверток.

— Для Кристины. Решил, будет невежливо оставить её без подарка.

Вижу, что Света ревнует. Но молча кивает, достает платок и каким-то особым образом повязывает вокруг головы и шеи.

— Красиво?

— Прям барыня из сказки, — улыбаюсь. — Тебе очень идёт.

Света целует меня в губы, а потом берёт под руку и кладёт голову на плечо. Приятно, что я смог порадовать девушку. О том, чем она может меня отблагодарить, даже не думаю. Уже и так получил, что хотел, от развратной фурии Зореславы… Да и вообще, я не ради этого купил подарок.

Свете-то уже исполнилось восемнадцать. Можем вполне законно заниматься сексом, хотя мне самому в этом теле ещё семнадцать. Но никто из нас не торопит события — ну и славно, меня вполне устраивает приберечь десерт на потом. Тем более, что удается тут и там «подворовывать сладости».

Почему-то кажется, что первый раз со Светочкой будет особенным…

О том, что спустил почти весь гонорар, не жалею. Деньги нужны, чтобы их тратить. Я всегда могу заработать ещё, и для этого теперь есть как минимум одна возможность. Идею с охотой я не забыл и обязательно придумаю, как её осуществить. Но есть кое-что доступнее, а именно подпольные бои. В прямом и переносном смысле подпольные.

Завтра обсужу это с Бернардом Хенриковичем. Конечно, я уже понял, что он против. Но надеюсь, получится уговорить. Меня не устраивает безвылазно сидеть в приюте и развивать навыки бесцельно. То, что умеешь, надо применять на практике.

Пока едем обратно в приют, закрываю глаза и медитирую. Светочка дремлет, пригревшись в своём новом платке. Обнимаю её, наслаждаясь близостью непорочного юного тела, и одновременно восстанавливаю магические силы. Хоть я и не использовал печати в бою, но потратил немало маны на усиление и ускорение.

Возвращаемся уже после официального отбоя. Охрана сразу разводит нас по спальным, едва успеваю попрощаться со Светой.

Всем отрядом идём в умывальную. Очень хочу принять душ, но увы. В примыкающем к спальне санузле есть только раковины, душевые отдельно, дальше по коридору. Ну и пофиг, сойдёт.

Беру ковшик, раздеваюсь догола и начинаю мыться. Парни, мягко говоря, удивляются такому поведению, но мне плевать. Продолжаю омовение. Я сегодня несколько раз обильно потел. Сначала во время боя, потом во время яростного соития с Зарёй, затем пока бегал по магазинам… Жизненно необходимо смыть с себя неприятный запах.

Конечно же, расплёскиваю воду по всему полу. Но это ничего. Есть у меня один знакомый поломойщик, который как раз пытается поржать над моей наготой.

— Ты чо, Котов?! — Тарас давится от натужного смеха. — Чего раздеться-то решил? Соблазнить кого-то хочешь? Педик, что ли?

Хе-хе, а называть меня Котёнком уже не решается…

— А чего ж ты пялишься, фуфел? Нравится? — гордо выпячиваю достоинство. Стесняться нечего, природа Ярика не обделила. Даже наградила. — Может, ты и есть педик?

Несколько парней смеются. Замечаю, что даже долговязый Данил, дружок Тараса, тайком улыбается.

— Захлопнись, урод, — сразу мрачнеет Овчуков.

Выливаю ковш воды на голову, встряхиваю постриженными волосами. Смотрю на себя в зеркало — ну, красавец. Когда немного подкачался и благодаря Светочке привёл прическу в порядок, стал выглядеть гораздо лучше.

— Почему ты никак не успокоишься, Тарасик? — взвешиваю металлический ковшик в руке. — Когда до тебя дойдёт, что я больше не мальчик для битья?

Однокашники расступаются, предвкушая драку.

— Дафай, покаши ему! — подначивает толстяк Игорь.

Вижу, что лопоухий фуфлыга не особо-то хочет драться. Потому что уже знает, на что я способен. Тем более теперь, после месяца упорных тренировок по грубу.

Это ты ещё не видел, червь, как я бился сегодня в клетке.

— Да хрен я от тебя отстану. Мне плевать, что ты с Порохом спелся и что на груб ходишь! — будто угадывая мои мысли, восклицает Тарас. — Всё равно ты как был Котёнком, так и остался! Я это ещё докажу, понял? Ты рано или поздно сломаешься.