Пираты с озера Меларен
Шрифт:
— Ищи, Кари!
В лесу было столько запахов, а на земле столько следов!
Вот тут на кочках, поросших черникой, топтались дети. Может, надо найти ребенка? Здесь большими шагами ходил человек. Сапоги у него были намазаны жиром, и от него пахло табаком. Тут топтались свиньи. Их запах ударил ей в морду. Тут пробежала собака. Кари не надо было поднимать глаза вверх, она и так чувствовала по всему, кто прыгает меж сосновых ветвей. Там разгуливала белка. Кари не сочла нужным даже тявкнуть вслед этой маленькой длиннохвостой чертовке, хотя белки — докучливые животные
И вот подметка в ее огромной пасти, она осторожно несет ее хозяину, вопросительно взглядывает на него: то ли это?
— Молодец, Кари! Спасибо, Кари! Ищи еще, Кари!
Подметку выбросили, но Кари этого не видела: она не должна была знать, что хоть какая-то ее находка забракована.
Кари прибежала с бутылочной пробкой, покрытой сверху фольгой. Может, это? Она поняла: надо было искать все то, что не пахло лесом и не имело к нему отношения.
— Спасибо, Кари! Хорошие находки, Кари! Ищи еще, Кари!
Конечно, Кари будет искать!
Потом Кари обнюхала несколько срубленных деревьев и сложенные штабелями дрова… Может, такой штабель — хорошее место? Кари не торопилась. Она обошла вокруг штабеля, тщательно обнюхивая землю, где валялись еловые ветви, с которых сыпались сухие иглы, стоило лишь кому-нибудь их коснуться. Людей здесь давно не бывало. Запахи рассказывали лишь о дереве и дровах, которые сохли. Кари отступила. Ей приказывали искать в другом направлении — и все началось сначала.
Юннесдал разделил лес на несколько зон и отметил расстояния в одном и в другом направлениях. Он должен был прочесать всю территорию, ничего не забыв и не пропустив. И не обследовать одно и то же место дважды.
Теперь они стояли посреди частого, но хилого можжевельника, росшего на вершине холма. Для того, кто хорошо знал эти места, здесь должны бы найтись прекрасные тайники. Такой колючий можжевельник умеет хорошо защищаться!
— Ищи, Кари!
Кари не пугали колючки — она просто не обращала на них ни малейшего внимания. Шуба у нее была толстая, и она не жалела времени на поиски.
— Хватит, Кари! Теперь пойдем, поедим!
Юннесдал обедал в гостинице, Соня накрывала на стол.
— Ух ты, какой красивый пес, — похвалила Соня, знавшая, что все люди любят, когда хвалят их собак. Да и против этого парня она ничего не имела. — Может, он хочет, мясную кость?
Юннесдал сказал: «Да, спасибо», — и Кари — не исключено — тоже отчетливо сказала: «Да, спасибо», когда перед ней появилась мясная кость.
— Люблю собак, — продолжала Соня. — И хорошо разбираюсь в них; у нас дома они всегда жили. Можно его погладить? Красивый мальчик, какой же ты красивый мальчик!
«Да! — подумал Юннесдал, — не очень-то ты разбираешься в собаках, если называешь Кари мальчиком».
Соня поплыла на кухню и там встретилась с другой официанткой.
— Больно ты храбрая! — съязвила та.
— Храбрая? — удивилась Соня. — С чего ты взяла!
— А как это называется, флиртовать с полицейским?
—
Это… полицейский? — вытаращила глаза Соня.— А ты не знаешь?.. Это полицейский, приехавший из Бергена с овчаркой-ищейкой, ну просто легендарной! Она может найти все на свете. Она ищет часы, которые украл тот самый мальчишка, что живет наверху, в желтом доме. Они наверняка их найдут!
«Хорошо, что часы не пахнут», — подумала про себя Соня. И уже не была больше так обходительна с красивой серой собакой и ее хозяином. Безопасности ради она сняла свои красивые золотые часики, подаренные ей несколько дней назад, и сунула их в кармашек передника. Осторожность никогда не помешает!
Пообедав, Юннесдал и Кари снова ринулись в лес — работа продолжалась.
«Странная девица! — думал Юннесдал. — Мясную запеканку она подавала с часами на руке, а кофе — уже без них. Но это ее право поступать, как ей заблагорассудится. Но может, стоит взять это на заметку?»
Кари принесла старую консервную банку, наполовину забитую песком, — она с трудом вытащила ее из земли и снова побежала на поиски.
Стемнело. Похоже, будет дождь. Хватит, что ли, на сегодня?
Но Кари опять что-то нашла. Она стояла у корней сосны и, задрав хвост и принюхиваясь, усердно рыла землю у корней, сопровождая работу коротким тявканьем. Когда показался уголок пакета, она залилась лаем, и поскольку пакет был слишком велик, чтобы ей с ним справиться, потребовалась помощь человека.
— Молодец, Кари! Спасибо, Кари! Прекрасные находки, Кари!
Фамилия и адрес владельца были написаны на посылке. Теперь
Юннесдал стал тщательно изучать местность. Земля вокруг сосны на холме была твердой и сухой, и разглядеть какие-либо следы было невозможно. Но несколькими метрами ниже на холме виднелась полоска мха и болотистой почвы, и там сохранились следы ног, чуть размытые дождем, но в них нельзя было ошибиться — это были следы мужских ног. Юннесдал тщательно снял отпечатки.
С этим уже можно было идти в контору ленсмана, — оставалось только окликнуть Кари.
Нильс сидел возле дома с куском дерева в руке и раздумывал: стоит ему вырезать лодку или нет, ведь он уже вырос для таких несерьезных дел.
— Эй, Нильс! — произнес прямо за его спиной Улав.
— Да! — не оборачиваясь, ответил Нильс.
— Подвинься, ты сидишь на самой середине скамейки.
Нильс не ответил ни слова, только чуточку подвинулся. Улав сел, но его тут же позвали:
— Улав! — крикнули снизу, оттуда, где начинался холм Иди домой!
— Что случилось?
— Иди домой, слышишь?!
Улав встал и помчался вниз, засунув руки в карманы. Иногда он пинал камень так, что тот скатывался в ущелье между высокими сорняками, серыми от пыли, которую не смывает даже дождь.
Недобрые предположения закрались в душу Нильса, но немного погодя он увидел, что Улав снова поднимается на вершину холма. Стало быть, он, Нильс, еще не совсем отвергнут, раз Улаву все-таки разрешили посидеть рядом с ним. Ну что ж. Он пока только подозреваемый, и вина его еще не доказана!