Письма. Часть 2

Уедете — увезите с собой. Не бросайте.

ЮРКЕВИЧУ П. И

22-го июля 1908

Говорила я Вам, Понтик, что буду писать по два раза в день.

Сегодня получила письмо от Сережи. [2182]

Представьте себе, в каких обстоятельствах он вспомнил меня: оркестр в японском театре заиграл Хиавату, [2183] и он, конечно, не мог не вспомнить.

2182

Сергей Иванович Юркевич

2183

Вероятно, речь идет об опере (или об увертюре к ней) чешского композитора Антонина Дворжака «Hiawatha», по поэме американского поэта Г. Лонгфелло «The Song of Hiawatha»

Не могу сказать, чтобы я была очень польщена этим обстоятельством.

Сейчас особенно темно на душе. Ася с Андреем уехали в гости с ночевкой, я одна с француженко. Ворчит-поварчивает на столе самовар, темная, совсем осенняя ночь обступила стены дома и старается проникнуть в него через черные стекла.

У меня был сегодня странный разговор, после к<оторо>ю я никак не могу прийти в себя.

Странный субъект — этот мой знакомый. [2184] Он не сильный, я его страшно боюсь. Боюсь его и иду к нему, потому что не могу не идти.

2184

Вероятнее всего, Виноградов Анатолий Корнелиевич, знакомый сестер Цветаевых по Тарусе и Москве.

Он холодный, мертвый. Увидит светлую точку и мгновенно загасит ее. Зажечь он ничего не может. Вся жизнь его полна призраков.

Сегодня он мне сказал такую вещь:

— «Как прекрасно иметь в себе огонь и тушить его!» — Я долго над этим думала. Что можно ответить на такую вещь?

К чему гасить огонь? Гасить его не надо. А к чему разжигать? Человек может погибнуть, если огонь вспыхнет в нем слишком сильно. Горение могут вынести только немногие избранные. Я лично говорю: надо всегда разжигать костер в сердце прохожих, только искру бросить, огонь уж сам разгорится.

Лучше мученья, огненные, яркие, чем мирное тленье. Но как убедить людей, что гореть надо, а не тлеть. Они потребуют моментально гарантию, расписку в счастье.

Всё сводится к риску и дерзости. Только они спасут людей от спячки.

Дерзость мысли, чувства, слова! Говорить, не боясь преград, идти смело, никому не отдавая отчета, куда и зачем, влечь за собой толпу…

Это чудно! Но… если не горенье нужно, а замерзание! Вот Брюсов, — забрался на гору, на самую вершину (по его мнению) творчества и, борясь с огнем в своей груди, медленно холодеет и обращается в мраморную статую.

Разве замерзание не так же могуче и прекрасно, как сгорание? Милый Понтик, глядя <на> все это с медицинской точки зрения. Вы скажете, что это всё сплошная отвлеченность, что природа не считается с капризами отдельных личностей и пр.

Но Вы мне тем-то и нравитесь, что в Вас эстетик сильнее врача, а то бы я не стала Вам писать всего этого.

Вы, м. б., помните мои стихи «В Монастыре», к<отор>ые показывала Вам Соня? Они написаны под впечатлением разговора с этим странным знакомым.

В нем есть что-то каменное и холодное. Когда я поговорю с ним, все светлое, красивое, смелое исчезает и дает место какому-то кошмарному бреду, полному диких ужасов и страшных картин.

Во время разговора с Вами я чувствовала себя так ясно, так хорошо. Вообще я очень отдохнула в Орловке. А теперь всё смято, беспорядочно, сумбурно. В голове бродят какие-то отрывки мыслей. Ничего не могу обобщить. Связь как-то утерялась.

Порой мне бывает страшно и откуда-то со дна всплывает что-то темное. Мне кажется, что это начало сумасшествия. Впрочем, это шаблонно — все так говорят и никто не сходит с ума.

Прочтите это письмо еще раз вечером, если хотите меня понять.

О, Петя, как тяжело жить одной. Я боюсь одиночества и своей тоски. Бегу ко всем, лишь бы забыться. Как бы мне хотелось быть сейчас в столовой и слушать. «Два гренадера». [2185] Вижу отсюда, как Соня полулежит на диване, а Вы вкладываете валик и приговариваете:

— «Ах ты черт, странно, что ж это он не лезет?» — Глажу Вас против шерстки. Лапу, товарищ!

2185

Баллада немецкого композитора Роберта Шумана на стихи Генриха Гейне «Die beiden Grenadiere».

МЦ.

<23-го июля 1908 г., Таруса>

Вы, Понтик, пожалуйста, не воображайте, впрочем. Вы такой умный, что ничего и не вообразите.

Передо мной лежит раскрытая химия и ехидно улыбается.

Знаете что? Устроим зимой кружок, хотя бы литературный с рефератами по поводу прочитанного и прочим. К этому я стремлюсь из чувства самосохранения: с другими тоска не так страшна, да <и> приятно (хотя слово «приятно» сюда не годится) обмениваться мнениями насчет прочитанного и таким образом проверить стойкость и верность своих убеждений. Как Вы думаете на этот счет? У Вас, верно, есть кто-нибудь, кто бы пожелал участвовать?

Оказывается, что экзамен мой будет числа 28-го сент<ября> месяца, так что я напрасно не осталась у Вас, чтобы ехать в Соковнино. [2186] Ругаю себя, но от этого ничего не меняется.

Погода у нас беспросветная.«Дождь и холод, грязь и слякоть,Светлых точек нить, [2187] Небо хочет нас оплакатьИ похоронить…» [2188]

2186

Соковнино — село Чернского уезда Тульской губернии. Там находилось имение тетки Юркевича по материнской линии — Анны Николаевны Бодиско

2187

Этого, положим, нет (примеч. М. Цветаевой).

2188

Из стихотворения без названия Е. Тарасова. Сборник «Земные дали. Вторая книга стихов» (Спб.: Шиповник, 1908).

Все тарусские находят, что я загорела, как цыганка. Здесь — всё лес и лес, даже странно с непривычки и грустно без открытого горизонта тульских широких полей.

Кто-то теперь без меня ласкает Буяна?

Да, Петя, пожалуйста, составьте мне список Ваших достопримечательностей (не лично Ваших, хотя, если хотите, и этот), а то я было начала перечислять и запнулась на Чермашне и Мокром. [2189]

Папа очень доволен, что я побывала у Вас, и, кажется, ничего не имеет против меня еще когда-нибудь отпустить к Вам.

2189

Названия сел в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». Судя по всему, обитатели Орловки связывали эти названия с расположенными неподалеку селами Белевского уезда.

Соня на меня не дуется, не знаете? Мы ведь с ней порядочно грызлись.

Завтра беру первый урок по алгебре, — перспектива не из приятных.

Химию начну сегодня же, по крайней мере надеюсь начать.

Как я только приехала, Ася тотчас же начала изводить меня, впрочем, очень дружелюбно. Она представляла, как я в очках, согнувшись в 3 погибели, прицепилась к лошади, и как последняя, тоже скрючившись, лениво двигается.

Слушайте, Понтик, Вы ничего не имеете против того, чтобы осенью познакомиться с одной нашей знакомой зубоврачихой [2190] — разочарованной барыней слегка в декадентском вкусе.

2190

Л. А. Тамбурер.