Письма

Dites moi, j’ai cru remarquer qu’il a du tendre pour m-lle Cath'erine Souchkoff… est-ce que vous le savez? — les oncles de mamselle auraient bien voulu les marier!.. Dieu pr'eserve!.. cette femme est une chauve souris, dont les ailes s’accrochent `a tout ce qu’ils rencontrent! — il у eut un temps o`u elle me plaisait, maintenant elle me force presque de lui faire la cour… mais, je ne sais, il у a quelque chose, dans ses mani`eres, dans sa voix, quelque chose de dur, de saccad'e, de bris'e, qui repousse; tout en cherchant `a lui plaire on trouve du plaisir `a la compromettre, de la voir s’embarrasser dans ses propres filets.

Ecrivez-moi de gr^ace, ch`ere amie, maintenant que tous nos diff'erens sont r'egl'es, que vous n’avez plus `a vous plaindre de moi, car je pense avoir 'et'e assez sinc`ere, assez soumis dans cette lettre pour vous faire oublier mon crime de l`ese-amiti'e!..

Je voudrais bien vous revoir encore: au fond de ce d'esir, pardonnez, il g^it une pens'ee 'ego"iste, c’est que, pr`es de vous, je me retrouverais moi-m^eme, tel que j’'etais autrefois, confiant, riche d’amour et de d'evouement, riche enfin de tous les biens que les hommes ne peuvent nous ^oter, et que dieu m’a ^ot'e. lui! — Adieu, adieu — je voudrais continuer mais je ne puis.

M. Lerma.

— P. S. Mes compliments `a tous ceux auxquels vous jugerez convenable de les faire pour moi… adieu encore.

Перевод

С.-Петербург, 23 декабря.

Дорогой друг! Что бы ни случилось, я никогда не назову вас иначе: это означало бы разрыв последних уз, которые соединяют меня с прошлым, а этого ни за что на свете я не хотел бы; ибо моя будущность, хотя бы на первый взгляд и блестящая, на самом деле пуста и пошла; я должен вам признаться, что с каждым днем я убеждаюсь всё больше и больше, что из меня ничего не выйдет: со всеми моими прекрасными мечтами и моими неудачными опытами на жизненном пути… потому что мне не достает или удачи, или смелости!.. Мне говорят: удача со временем придет, опыт и время придадут вам смелости… а почем знать: когда всё это явится, сохранится ли тогда что-нибудь от той пламенной и молодой души, которой бог одарил меня совсем некстати? не иссякнет ли моя воля от долготерпения… и наконец не будет ли окончательно разоблачено в моих глазах всё то, что заставляет нас в жизни двигаться вперед?

Таким образом, я начинаю мое письмо с исповеди, по правде, и не думая об этом! Ну пусть она послужит мне оправданием: вы из нее по крайней мере поймете, что если мой характер несколько изменился, то сердце неизменно. Один вид вашего последнего письма уже явился для меня упреком, конечно вполне заслуженным. Но о чем мог я вам писать? — Говорить вам о себе? Право я так пресыщен своей собственной персоной, что, когда я ловлю себя на том, что восхищаюсь своей мыслью, я стараюсь припомнить, откуда я ее вычитал. И в результате я дошел до того, что перестал читать, чтобы не мыслить… Я бываю теперь в свете… для того, чтобы меня узнали, чтобы доказать, что я способен находить удовольствие в хорошем обществе; а!!! Я ухаживаю и вслед за объяснением в любви я говорю дерзости; это еще меня немного забавляет, и хотя это не совсем ново, по крайней мере редко встречается! Вы подумаете, что за это меня попросту выпроваживают… ну нет, совсем наоборот… женщины так созданы; я начинаю держать себя с ними самоувереннее; ничто меня не смущает — ни гнев, ни нежность: я всегда настойчив и горяч, а мое сердце довольно холодно; оно бьется только в исключительных случаях: не правда ли, далеко пошел… и не думайте, что это бахвальство: сейчас я самый скромный человек — к тому же я знаю, что это не подымет меня в ваших глазах; но я это говорю потому; что только с вами я отваживаюсь быть откровенным. Это оттого, что вы одна умеете меня жалеть не унижая, ибо я сам себя уже унижаю; если бы мне не были известны ваше великодушие и ваш здравый смысл, я бы не осмелился сказать то, что я сказал. И, может быть, оттого что вы когда-то утешили очень сильное горе, возможно и сейчас вы пожелаете рассеять милыми словами холодную иронию, которая неудержимо проскальзывает мне в душу, как вода просачивается в разбитое судно. О! как я хотел бы вас снова увидеть, говорить с вами: потому что звук ваших речей доставлял мне облегчение. На самом деле следовало бы в письмах помещать над словами ноты; в настоящее время, когда читаешь письмо, словно смотришь на портрет: нет ни жизни, ни движения; отражение застывшей мысли, нечто такое, в чем чувствуется смерть…

Я был в Царском Селе, когда приехал Алексей; когда я об этом узнал, я от радости чуть не сошел с ума; я вдруг заметил, что говорю сам с собой, смеюсь, потираю руки; вмиг я вернулся к своим минувшим радостям. Двух страшных годов как не бывало…

Я нашел, что ваш брат основательно изменился, он так же толст, каким и я был в прежнее время, румян, но постоянно серьезен и солиден; но всё же мы хохотали как сумасшедшие в вечер нашей встречи, — и бог знает отчего?

Послушайте, мне показалось, что он питает нежность к Екатерине Сушковой… знаете ли вы это? — дядюшки этой девицы хотели бы их повенчать!.. Сохрани боже!.. Эта женщина — летучая мышь, крылья которой цепляются за всё, что попадается на пути! — Было время, когда она мне нравилась. Теперь она меня почти принуждает ухаживать за ней… но я не знаю, есть что-то в ее манерах, в ее голосе такое жесткое, отрывистое, резкое, что отталкивает. Стараясь ей понравиться, испытываешь потребность ее компрометировать, наблюдать, как она запутывается в собственных сетях.

Пожалуйста, дорогой друг, пишите, ведь все наши недоразумения улажены, и у вас нет поводов на меня жаловаться. Я считаю, что я в этом письме был достаточно искренен, покорен, и вы можете забыть преступное оскорбление, нанесенное мной нашей дружбе.

Мне очень хотелось бы вас снова увидеть: в основе этого желания, извините меня, покоится эгоистическая мысль; ибо возле вас я бы мог обрести самого себя, такого, каким я был когда-то — доверчивого, полного любви и преданности, одаренного всеми теми благами, которых люди отнять не могут и которые бог у меня отнял, бог! Прощайте, прощайте — хотел бы продолжить письмо — но не могу. — М. Лерма.

Р. S. Мои приветы всем, кому сочтете нужным их передать от меня… еще раз прощайте.

A. M. Верещагиной

<Петербург, весна 1835 г.>

Ma ch`ere cousine!

Je me suis d'ecid'e de vous payer une dette que vous n’avez pas eu la bont'e de r'eclamer, et j’esp`ere que cette g'en'erosit'e de ma part touchera votre coeur devenu si dur pour moi depuis quelque temps; je ne demande en r'ecompense que quelques gouttes d’encre et deux ou trois traits de plume pour m’annoncer que je ne suis pas encore tout `a fait banni de votre souvenir; — autrement je serai forc'e de chercher des consolations ailleurs (car ici aussi j’ai des cousines) — et la femme la moins aimante (c’est connu) n’aime pas beaucoup qu’on cherche des consolations loin d’elle. — Et puis si vous pers'everez encore dans is votre silence, je puis bient^ot arriver `a Moscou — et alors ma vengeance n’aura plus de bornes; en fait de guerre (vous savez) on m'enage la garnison qui a capitul'e, mais la ville prise d’assaut est sans piti'e abandonn'ee `a la fureur des vainqueurs.

Apr`es cette bravade `a la hussard, je me jette `a vos pieds pour implorer ma gr^ace en attendant que vous le fassiez `a mon 'egard.

Les pr'eliminaires finis, je commence `a vous raconter ce qui m’est arriv'e pendant ce temps, comme on fait en se revoyant apr`es une longue s'eparation.

Alexis a pu vous dire quelque chose sur ma mani`ere de vivre, mais rien d’int'eressant si ce n’est le commencement de mes amourettes avec M-lle Souchkoff, dont la fin est bien plus int'eressante et plus dr^ole. Si j’ai commenc'e par lui faire la cour, ce n’'etait pas un reflet du pass'e — avant c’'etait une occasion de m’occuper, et puis lorsque nous f^umes de bonne intelligence, ca devint un calcul: — voil`a comment. — J’ai vu en entrant dans le monde que chacun avait son pi'edestal: une fortune, un nom, un titre, une faveur… j’ai vu que si j’arrivais `a occuper de moi une personne, les autres s’occuperont de moi insensiblement, par curiosit'e avant, par rivalit'e apr`es.

— La demoiselle S. — voulant m’attraper (mot technique) j’ai compris qu’elle se comprometterait pour moi facilement; — aussi je l’ai compromise autant qu’il 'etait possible, sans me compromettre avec, la traitant publiquement comme `a moi, lui faisant sentir qu’il n’y a que ce moyen pour me soumettre… Lorsque j’ai vu que ca m’a r'eussi, mais qu’un pas de plus me perdait je tente un coup de main. Avant je devins plus froid aux yeux du monde, et plus tendre avec elle pour faire voir que je ne l’aimais plus, et qu’elle m’adore (ce qui est faux au fond); et lorsqu’elle commenca `a s’en apercevoir et voulut secouer le joug, je l’abandonnai le premier publiquement, je devins dur et impertinent moqueur et froid avec elle devant le monde, je fis la cour `a d’autres et leur racontais (en secret) la partie, favorable `a moi, de cette histoire. — Elle fut si confondue de cette conduite inattendue — que d’abord elle ne sut que faire et se r'esigna — ce qui fit parler et me donna l’air d’avoir fait une conqu^ete enti`ere; puis elle se r'eveilla — et commenca `a me gronder partout — mais je l’avais pr'evenue — et sa haine parut `a ses amies (ou ennemies) de l’amour piqu'e. — Puis elle tenta de me ramener par une feinte tristesse et en disant `a toutes mes connaissances intimes qu’elle m’aimait — je ne revins pas — et profitai de tout habilement. Je ne puis vous dire combien tout ca m’a servi — ca serait trop long, et ca regarde des personnes que vous ne connaissez pas. Mais voici la partie plaisante de l’histoire: quand je vis qu’il fallait rompre avec elle aux yeux du monde et pourtant lui para^itre fid`ele en t'ete-`a-t'ete, je trouvai vite un moyen charmant; — j’'ecrivis une lettre anonyme; «M-lle: je suis un homme que vous connait et que vous ne connaissez pas, etc… je vous avertis de prendre garde `a ce jeune homme; M. L. — il vous seduira — etc … voil`a les preuves (des b^etises) etc….» une lettre sur 4 pages!.. Je fis tomber adroitement la lettre dans les mains de la tante; orage et tonnerre dans la maison. — Le lendemain j’y vais de grand matin pour que en tout cas je ne sois pas recu. — Le soir `a un bal, je m’en 'etonne en le racontant `a mademoiselle; mad<emoiselle> me dit la nouvelle terrible et incompr'ehensible; et nous faisons des conjectures — je mets tout sur le compte d’ennemis secrets — qui n’existent pas; enfin elle me dit que ses parents lui d'efendent de parler et danser avec moi, — j’en suis au d'esespoir, mais je me garde bien, d’enfreindre la d'efense de la tante et des oncles; — ainsi fut men'ee cette aventure touchante qui certes va vous donner une fort bonne opinion de moi. Au surplus les femmes pardonnent toujours le mal qu’on fait `a une femme (maximes de La Rochefoucauld). Maintenant je n’'ecris pas de romans — j’en fais.

Enfin vous voyez que je me suis bien veng'e des larmes que les coquetteries de m-lle S. m’ont fait verser il у а 5 ans; oh! mais c’est que nos comptes ne sont pas encore r'egl'es: elle a fait souffrir le coeur d’un enfant, et moi je n’ai fait que torturer l’amour propre d’une vieille coquette, qui peut-^etre est encore plus… mais n'eanmoins, ce que je gagne c’est qu’elle m’a servi `a quelque chose! — oh c’est que je suis bien chang'e; c’est que, je ne sais pas comment ca se fait, mais chaque jour donne une nouvelle teinte `a mon caract`ere et `a ma mani`ere de voir! — ca devait arriver, je le savais toujours… mais je ne croyais pas que cela arriv^at si vite. Oh, ch`ere cousine, il faut vous l’avouer, la cause de ce que je ne vous 'ecrivais plus, `a vous et `a M-lle Marie, c’est la crainte que vous ne remarquiez par mes lettres que je ne suis presque plus digne de votre amiti'e… car `a vous deux je ne puis pas cacher la v'erit'e, `a vous qui avez 'et'e les confidentes de mes r^eves de jeunesse, si beaux — surtout dans le souvenir.

Et pourtant `a me voir maintenant on dirait que je suis rajeuni de 3 ans, tellement j’ai l’air heureux et insouciant, content [29] de moi-m^eme et de l’univers entier; ce contraste entre l’^ame et l’ext'erieur ne vous para^it-il pas 'etrange? —

Je ne saurais vous dire combien le d'epart de grand’maman m’afflige, — la perspective de me voir tout-`a-fait seul la premi`ere fois de ma vie m’'effraye; dans toute cette grande ville il ne restera pas un ^etre qui s’interesse v'eritablement `a moi…

29

перед content было: et