Письмо живым людям

Начальник корпуса тылового обеспечения негодующе мотнул облысевшей головой и промокнул носовым платком сизый, казалось, грозящий лопнуть, загривок.

— Значит… Да, с водой пока нормально, работы в шахте идут согласно графику. — Лист в руке майора чуть дрожал на весу. — Но это, господа, только одна сторона вопроса. — Майор поднял голову. — К концу подходят ионообменные составы. Через восемьдесят — восемьдесят пять суток мы останемся без фильтров.

Прокатился возмущенный ропот, кто-то даже привскочил со своего кресла, тут же, впрочем, усевшись обратно.

— А ваши не подторговывают там? — натужно повернувшись назад, к майору, крикнул начальник корпуса тылового обеспечения.

— Нет. За это я ручаюсь.

— Мне не известно ничего об утечке реагентов «налево», — негромко подтвердил начальник спецслужбы.

— Я хочу напомнить, что наш комплекс создавался как вспомогательный при министерском и оснащался соответственно, — сказал майор, аккуратно складывая листок и засовывая его в нагрудный карман. В другой он пропихнул очки. — Не так уж давно, увы, мы сменили нумерацию на картах и из объекта «А-2» стали объектом «А-1». — Он сел.

— Благодарю вас, майор, — поднялся с кресла председатель. — Вот плоды близорукой довоенной политики, господа! — Он чуть развел руками.

— О чем только думали… — утробно проворчал начальник корпуса тылового обеспечения.

— Действительно! — издевательски отчеканил начальник артиллерии.

— Между тем, — председатель сделал вид, что не слышал ни той, ни другой реплики, — как я старался показать в сегодняшнем докладе, успех прямого штурма более чем проблематичен. Находящиеся в нашем распоряжении силы и средства явно недостаточны, чтобы ручаться за успех операции.

— Газок… — сказал кто-то без уверенности, и сейчас же маленький, черноволосый начальник химической службы вскочил словно подброшенный пружиной.

— А вы не думайте, что вам первому ударила в голову эта гениальная идея! Мои специалисты неделю не спали, прорабатывали варианты! Но что я могу? В условиях герметичности мест обитания, в условиях тотального и привычного употребления — исправных! — средств индивидуальной защиты эффективность применения боевых ОВ в любой комбинации нулевая! А если к тому же воздействию подвергнется содержимое складов? Акция вообще потеряет смысл!

— Сядьте, — скрывая раздражение, сказал председатель. — Сядьте, полковник, все это понятно. — Он наклонился вперед, уставил локти на стол и положил на переплетенные пальцы подбородок. Обвел собравшихся тяжелым взглядом покрасневших от усталости глаз. — Прошу высказываться, господа.

Пронеслась напряженная тишина. Потом начальник спецслужбы чуть театрально откашлялся и встал, медленно застегивая две пуговицы эффектного бархатного пиджака.

— Кажется, только мы с начальником объединенного космического командования подготовились к сегодняшнему заседанию всерьез, — мягко сказал он, чуть поворачиваясь к сидящему рядом сухопарому генералу с умным, острым лицом. — Ты будешь докладывать?

— Говори пока ты, — ответил тот небрежно.

— Хорошо. — Начальник спецслужбы глубоко вздохнул. — Девятнадцать раз в сутки в северо-восточном секторе небесной полусферы, а именно через созвездия Корзины Цветов, Охотника и… э…

— Райской Чаши, — снисходительно подсказал генерал.

— Проходит не использованное в момент ноль боевое орбитальное устройство. Оно было выведено на стационарную орбиту два с половиной года назад в ходе выполнения программы «Верхняя граница». Этот сателлит представляет собой мощнейший лазер…

— С термоядерной накачкой, — чуть улыбнувшись, пояснил генерал.

— …И обладает высокой маневренностью. У нас есть реальный шанс провести с сателлитом сеанс связи и передать на его компьютер соответствующие команды.

— То есть вы собрались лучом шарахнуть оттуда? — без восторга, с каким-то недоверием спросил начальник корпуса тылового обеспечения.

— Не совсем так, — небрежно вмешался начальник объединенного космического командования, и начальник спецслужбы, собравшийся уже ответить, послушно закрыл рот. — Удар с орбиты, к сожалению, невозможен. Сателлит проходит низко над горизонтом, и диагональный, почти касательный луч просто завязнет в атмосфере. Да и точность боя под таким углом… — Генерал фривольно пошевелил пальцами приподнятых рук. — Нет, дело сложнее. Мы хотим заманеврировать устройство. Если это удастся, возможны станут два варианта. Сейчас оба тщательно отрабатываются у меня в штабе, созданы две независимые группы. Либо нам удастся так организовать траекторию снижения, что на высоте трех — пяти миль сателлит пройдет точно над объектом «А-2» и в зенитальном относительно «А-2» положении сделает пиф-паф. Либо, если прикидки установят малую вероятность точного выстрела «на бегу», мы посадим сателлит. Для самозащиты он оснащен многоразовыми лазерами — мы их снимем и используем вручную для вскрытия внешних оболочек бункера посредством боя прямой наводкой. Оптимальная дистанция — от полумили и менее.

— Блестяще, — сказал председатель взволнованно. — Это блестяще, господа! Каким образом вы намерены связаться с устройством?

Начальник объединенного космического командования, улыбнувшись, сделал жест, отпасовывающий вопрос к начальнику спецслужбы.

— Здесь возникают сложности, — немедленно сказал тот. — Могут возникнуть, точнее. В тридцати семи милях к западу, то есть за пределами радиуса всех до сих пор проводившихся мероприятий, находится релейная станция дальней связи. В свое время она была оборудована мощным вычислительным комплексом и укрытиями. В принципе, аппаратура и антенны могли уцелеть. В таком случае, в принципе, станция может быть использована для установления радиоконтакта.

— В чем же сложности? — нетерпеливо спросил председатель.

— Э-э… — сказал начальник спецслужбы.

— В том, — снисходительно перебил начальник объединенного космического командования, — что в разумные сроки отработать компромиссную программу взаимодействия двух неконтактных комплексов — станции и сателлита и отсюда, в режиме диалога, через посредство компьютера станции фактически перепрограммировать сателлит… я не хочу умалять квалификации наших специалистов, поймите меня правильно… может, видимо, лишь один человек.

— Где он?

— В шахте, — быстро сказал начальник спецслужбы. — Это очень крупный специалист. К сожалению, он еще до момента ноль угодил в черные списки. Этакий, — он сделал рукой неопределенно-безнадежный жест, — интеллигент. В шахту сбежал добровольцем, когда ему настоятельно предложили войти в группу наших операторов.

— Так он вас и сейчас пошлет куда следует, — торжествующе сказал начальник артиллерии.

— Я это учел, — с достоинством ответил начальник спецслужбы. — Я скажу ему, что наша акция лишь упреждает соответствующую попытку министерских вооруженных сил. Я скажу, что сателлит должен быть просто снят, без всякого военного употребления. Когда прикидочные программы будут составлены, наши специалисты внесут соответствующие коррективы.

— Это умно. — Председатель одобрительно кивнул.

— Данная фигура для нас интересна еще и вот почему. — Начальник спецслужбы сделал эффектную паузу. — Собирая информацию об этом человеке, я обнаружил, что он в течение почти полугода был приемным отцом мальчика, впоследствии ставшего известным как Мутант!

— Что?! — выкрикнул председатель среди поднявшегося гомона.

— Именно он и его жена могут знать все о Мутанте!

— Удивляюсь, что он еще в шахте… В добрый час, генерал. Немедленно займитесь этим человеком. Немедленно. И, коль скоро вы сами напомнили мне, — Мутант должен быть взят сегодня. Именно нами и именно сегодня. Идиотский миф о грядущем завтра исходе должен быть решительно пресечен. Он расслабляет и дезорганизует общину. Кроме того, Мутант необходим как материал для исследований первостепенной важности. Вам, в сущности, следовало раньше подумать об этом!