Питание для мозга. Эффективная пошаговая методика для усиления эффективности работы мозга и укрепления памяти

Пока в исследованиях этого вопроса не поставлена окончательная точка, вам стоит просто помнить следующее: медь, железо и цинк нужны вам в небольших количествах, однако все эти три металла в избыточных дозах становятся токсичными. Что касается алюминия, то он вашему организму не нужен вообще. Простейшие меры предосторожности помогут вам избежать негативных последствий его воздействия.

На этом способы защитить свою память и рассудок далеко не заканчиваются. В следующей главе мы поговорим о не вызывающем никаких сомнений факторе негативного влияния некоторых жиров на здоровье нашего мозга.

Глава 4 Вредные жиры и холестерин

Обратимся теперь за помощью не в лабораторию, а к женщине по имени Мазу, которая в данный момент наводит порядок у себя в огороде. Она потратила свое утро на уборку дома, полив своих растений и выполнение других повседневных домашних дел. Теперь же она рвет литья салата, шпината и зеленый лук себе на обед. Здесь, на острове Окинава, мало кого удивишь тем фактом, что в прошлом году ей перевалило за сотню, однако это нисколько не мешает ей оставаться активной. На самом деле такое случается здесь постоянно. У нее есть две живых двоюродных сестры, одной 105, другой 106 лет от роду.

Ей пришлось через многое пройти за свою долгую жизнь, включая тяготы и невзгоды Второй мировой войны, во время которой четверть населения острова погибла, а жизнь выживших постоянно находилась под угрозой. Выращенные в собственном огороде продукты помогли ее семье пережить эти тяжелые времена, они до сих пор составляют основу их рациона питания.

После окончания Второй мировой войны американцы завезли в Японию свои самые любимые продукты питания, и вскоре «Макдоналдсы» и рестораны «KFC» заполонили остров. Однако Мазу никогда не была ни в одном из них. Ее любимая еда – это сладкий картофель и рис. Она питается в большом количестве зеленью, японской редькой, морскими водорослями и нигаури, также известной под названием «горькая дыня» и по внешнему виду напоминающей огурец. Иногда на ее столе появляется рыба или свинина, однако это не происходит на регулярной основе.

Ее дочь переехала жить в США и открыла там ресторан японской кухни, где они подают блюда, многие из которых годами укрепляли здоровье ее семьи. Знакомы ли они на Окинаве с болезнью Альцгеймера? Да, однако она здесь встречается редко и, как сказала дочь Мазу, «только у самых старых жителей».

Мазу не могла этого знать, однако у нее было немало общего с одним молодым хирургом, который служил во время Второй мировой войны на американском эсминце, курсирующем по прибрежным водам Японии. Доктор Элсворт Уарехам был родом из провинции Канады под названием Альберта. Он поступил в медицинскую школу калифорнийского города Лома-Линда, находящегося всего в часе езды к востоку от Лос-Анджелеса. Когда события Перл-Харбора перевернули мир с ног на голову, он оказался на корабле, держащем свой курс в сторону Окинавы. Его питание в этот период времени очень сильно походило на то, что готовили на обед в семье Мазу. Когда война подошла к концу, он продолжил свое обучение кардиоторакальной хирургии и в итоге стал руководителем отделения кардиоторакальной хирургии в своем прежнем Университете Лома-Линда.

Я вам рассказываю все это не просто так. Подобно тому, как особенный образ жизни населения острова Окинава наделил их здоровьем и долголетием, отличающими их от жителей других регионов Японии, существовало нечто, что выделяло Элсворта среди всех остальных хирургов. Он обладал удивительной энергичностью, которой его коллеги могли только позавидовать. Они все повыходили на пенсию, а он продолжал свою деятельность. Шестьдесят пять лет были для него просто очередным числом, отмеряющим количество прожитого времени. В свои семьдесят, семьдесят пять и даже восемьдесят лет он продолжал ежедневно надевать резиновые перчатки и белый халат перед тем, как отправиться в операционную, точно так же, как он делал это на протяжении всей своей жизни.

Он понимал, что так не может продолжаться бесконечно. Так он решил, что девяносто пять – это тот возраст, после достижения которого он прекратит свою практику и уйдет на покой. Когда этот день наступил, он именно так и сделал. Коллеги всячески пытались уговорить его остаться – они нуждались в его опыте, твердой руке и умной голове за операционным столом и даже предлагали оплачивать взносы за страховку от судебного преследования из-за медицинской ошибки в случае, если он продолжит работу – однако он твердо решил, что его время истекло. Он отложил в сторону скальпель и взял в руки грабли. В настоящее время его можно найти за работой среди кустов и деревьев на его участке площадью в один гектар. Его рост 183 сантиметра, вес – 78 килограммов, и он чувствует себя просто великолепно. «Меня не беспокоит ни больная голова, ни боли в суставах. Я даже не припомню, когда последний раз болел простудой или гриппом».

Как же он питается? Когда он был маленьким, семья Элсворта разводила домашний скот для получения мяса, молока и кур – для свежих яиц. Будущему доктору мало нравилось то, свидетелем чего ему приходилось становиться ежедневно.

«Присматривая за животными, я понял, в каких негигиеничных условиях добывается коровье молоко. Куры тоже не отличались чистотой и опрятностью, так что яиц я старался избегать. Они попадали мне в тарелку чрезвычайно редко. Точно так же я был равнодушен и к мясу, и к молочным продуктам». Когда он переехал в Лома-Линда, то его рацион питания перешел на следующий уровень. «Я осознал, что вообще не испытываю никакой потребности в продуктах животного происхождения. Я понял, что без них мне гораздо лучше. Так я и принял окончательное решение. Вот уже четыре десятилетия, как я не съел ни кусочка животной пищи».

Возможно, что где-нибудь в другом месте такой выбор и показался бы окружающим странным. Но не здесь. Лома-Линда стал прибежищем для многих адвентистов седьмого дня, религия которых уделяет особое внимание не только чистоте разума, но и плоти. Табак, алкоголь и даже кофеин вызывают у них порицание, а поедание мяса также не одобряется. Так что полным отказом от продуктов животного происхождения здесь вряд ли можно было кого-нибудь удивить.

Плавая вокруг берегов Окинавы, он наверняка бы с восторгом разделил обед с семьей Мазу, его собственная еда была не намного изысканнее излюбленных ею сладкого картофеля и овощей. Хлопья из цельных злаков со свежими фруктами и соевым молоком на завтрак; жареная фасоль, кукурузные початки и соевый йогурт на обед и ужин; миндаль и арахис в качестве закуски. Элсворт наслаждался своим рационом питания, ровно как и своими здоровьем и долголетием, которые он ему подарил. Ему пришла на ум однажды прочитанная в «Уол Стрит Джорнал» статья, в которой говорилось, что тяга ко вкусу любого продукта, кроме материнского молока, является приобретенной. «Говоря другими словами, ваши вкусы приспосабливаются к вашему рациону питания. Если постоянно есть жирную и соленую пищу, то вам все время будет ее хотеться. Однажды отказавшись от таких продуктов, вы найдете удовольствие и в простой здоровой еде».

Уроки долгожителей

Окинава и Лома-Линда оказались местами, в которых люди отличаются исключительным здоровьем – включая здоровье их мозга – вплоть до глубокой старости. В 2005 году эти удивительные географические «голубые зоны» были описаны Дэном Бюттнером в журнале «Нэйшнл Джеографик». К другим «голубым зонам» с невероятно высокой средней продолжительностью жизни относятся Сардиния в Италии, Икария в Греции и Никоя Пенисулла в Коста-Рике.

Во всех этих регионах рацион питания местных жителей имеет одну общую особенность: они уделяют особое внимание продуктам растительного происхождения. Имеются в виду сладкий картофель, рис и овощи в Окинаве; овощи, фасоль и фрукты в Лома-Линде; хлеб с отрубями, стручковая фасоль и орехи на Сардинии; кукуруза и фасоль в Коста-Рике; оливки, хлеб, зелень и фасоль в Икарии.

Город Фарго в Северной Дакоте, в котором я вырос, к «голубым зонам» не имеет никакого отношения. Летом здесь все утопает в зелени, зимой все заметает снегом, и всегда можно ощутить запах фабрики по переработке сахарной свеклы, если ветер дует в нужном направлении. Мой дедушка по папиной линии был типичным фермером-скотоводом Среднего Запада. Тем же самым занимались и мой прадедушка, и все его предки на протяжении многих предыдущих поколений. Все, что передвигалось на четырех лапах, запросто могло закончить свою жизнь на обеденном столе.

То, что на двух лапах, тоже. Дикие гуси и утки летали над болотами Северной Дакоты, и каждую осень мой отец брал меня и моих братьев с собой на охоту. Мы потрошили их вонючие тушки на бетонном полу подвала нашего дома, и вряд ли бы с нашими кулинарными пристрастиями мы когда-нибудь прошли отбор для участия в самом заурядном кулинарном шоу. Мы слишком пренебрежительно относились к природной пользе овощей и фруктов.

Мой и без того богатый мясной пищей рацион питания превращался в настоящую катастрофу во время летней подработки, которая проходила у фритюрницы местного «Макдоналдса». К концу рабочей смены на моей униформе скапливалось, пожалуй, больше жира, чем Мазу съела за всю свою жизнь.