Питер да Москва – кровная вражда

– Ну теперь ты все видела, дорогуша. Теперь тебе будет что рассказать Филату! – Он отвернулся и быстро пошел к дому, на ходу отдав Баринову последнее распоряжение: – Водителя уберите куда-нибудь. И Красного тоже уберите. Бабу отвезите в порт и там оставьте. Сама доберется.

* * *

Он поднялся в зал приемов, сел за стол, обхватил гoлову руками и задумался. Что-то все вдруг пошло наперекосяк. Если Ритка не наврала, то… Филат хочет его убить? Так сразу! Даже не попытавшись вступить в контакт и уладить дело по-мирному. У законных воров так не бывает. Это же не отморозки какие-то. Коронованные ведут дела дипломатично, без истерики. Сначала предлагают, потом предупреждают, ну а потом уж… Сначала Филат должен подвалить собственной персоной. Как он подвалил к Тетерину, а потом к Абрамову. Ладно, надо жить.

Глава 39 Укрепляйте здоровье

Майора Жаркова бросили на это странное и запутанное дело после обнаружения обезображенного трупа на портовой свалке. О том, что дело обещает быть непростым, стало ясно после того, как установили личность убитого. Им оказался московский вор в законе по кличке Чиф.

Оставалось только гадать, какая нелегкая заставила этого москвича сняться с насиженного гнезда и приехать в Питер. По оперативным данным, Чиф проходил как специалист по улаживанию конфликтов. Он имел репутацию одного из самых хитрых законников, с которыми предпочитали иметь дело даже отъявленные беспредельщики. Для своей правоты он находил слова, которые могли убедить самого стойкого непримиренца, и случалось, что под влиянием его доводов даже бандиты-отморозки перевоплощались в самых ревностных сторонников воровских понятий. Страшная находка на свалке около порта свидетельствовала, что в этот раз договориться московскому вору не удалось, а значит, конфликт не улажен и, следовательно, в любой момент в городе могут появиться новые трупы.

Следователь по особо важным делам, а с недавних пор начальник отдела по расследованию заказных убийств Гриша Жарков знал, что едва информация о смерти Чифа стала достоянием гласности, как московские откомандировали в Питер крепкую команду, чтобы на месте разобраться в случившемся. Но, потоптавшись в городе пару дней, бандиты съехали обратно в Москву.

И вот сейчас в поле видимости Жаркова снова появился московский вор, звали его Роман Филатов. От Чифа он отличался тем, что не имел всероссийской славы миротворца и больше полагался не на силу убедительного слова, а на силу кулака и ствола. В его распоряжении имелись послушные молодые «быки», которые готовы были в любое время дня и ночи собраться в стадо и мощными копытами растоптать несогласного.

Жарков предположил, что и в этот раз Филата занесла в Питер какая-то важная миссия. Но из сводок наблюдения за Филатом складывалась странная картина: московский гость больше напоминал жертву, чем охотника. Во-первых, кто-то прострелил заднее стекло его джипа, во-вторых, взорвали его другую машину; в-третьих, за ним упорно и плотно следили. Становилось очевидным, что против законных стеной встала мощная организованная сила, имеющая не только солидный капитал, но и значительное влияние в городе. Поначалу Жарков предположил, что московских законных разрабатывает одна из местных криминальных структур, но, когда он навел справки, все подозрения отпали: Филат действовал в тесной связке с Красным, который взял гостя под свою охрану. Передвижение законных по территории России всегда доставляет операм массу хлопот: приходится мобилизовывать весьма значительные силы, а с их появлением, как правило, неизменно происходит активизация всего местного преступного сообщества.

Не обошлось без приключений и сейчас – едва Филат пересек черту города, как в Питере произошло несколько заказных убийств. И Жарков был уверен, что эти взрывы – не последняя его забота, связанная с появлением в городе Филата.

В милицию Гриша Жарков пришел по призванию. Он мечтал о подобной службе едва ли не с малолетства, точно так же, как иные пацаны хотят стать космонавтами или хоккеистами. В мальчишеских снах он видел себя с пистолетом в руках, обезвреживающим банду рецидивистов. Но, воплотив свою мечту в реальность – окончив юридический факультет Ленинградского университета и добившись назначения в горуправление по борьбе с организованной преступностью, – он сделал для себя неожиданное открытие, что жизнь значительно сложнее, чем ему представлялось раньше. Очень скоро ему пришлось расстаться с юношеским романтизмом и по уши нырнуть в самую, что называется, грязь.

Жарков уже три года выезжал на убийства и вдоволь насмотрелся на простреленные черепа, на обезображенные трупы, проводил допросы. Ни в одном учебнике не было написано, что череп, простреленный с близкого расстояния, разлетается на мелкие кусочки, словно брошенный с крыши пятиэтажного дома переспелый арбуз. В профессии не разочаровался, наоборот, с каждым годом все более ощущал, что РУБОП – именно та организация, где он способен максимально раскрыть свои таланты. Майор Жарков научился работать по восемнадцать часов в сутки и удивлял своим трудолюбием даже видавших виды сыскарей. А потому, когда в двадцать восемь лет он возглавил спецотдел по заказным убийствам, никто сему не удивился, зная, что профессионализма и трудолюбия у Григория Алексеевича хватило бы на троих опытных сыскарей. О таком успехе обыкновенный сельский мальчишка из карельской глубинки не смел и мечтать, а ведь он находился только в самом начале профессиональной карьеры…

* * *

Скверно. Варяг так и не позвонил, как обещал. Видно, в Москве дела и впрямь хреновые. Но пустого ожидания у телефона Филат терпеть не мог. И потому уже всерьез начал беспокоиться. Да и Рита заставляла его нервничать. Неужели подсадная? Неужели взяла его на понт? И как это Глеб мог ее упустить?

Во всей этой непростой истории его крайне беспокоила еще одна загадка – неожиданно пропал Глеб.

Настораживало также и длительное молчание Красного – уж он-то вился вокруг гостя из Москвы назойливой мухой, так что от него приходилось спасаться, отключив телефон…

Вдруг Филат поймал себя на мысли, что прислушивается к шуму на лестнице. Он словно ждал непрошеных гостей.

Неожиданно прозвенел звонок. Вытащив из кармана «вальтер» и, стараясь не шуметь, Филат направился в коридор и глянул в монитор камеры внешнего наблюдения. За дверью стоял мужик лет тридцати. Помедлив, Филат сунул пистолет в карман и отпер дверь.

– Вам кого?

– Здравствуйте, Роман Иванович, – доброжелательно улыбнулся гость. – Я к вам.

– А вы, собственно, кто такой? – помрачнев, задал вопрос Филат. Хотя все было и так ясно.

– Я из Управления по борьбе с организованной преступностью.

Точно таким же бесстрастным голосом в общественном транспорте просят передать билетик.

Гость достал из кармана красную корочку и распахнул ее перед глазами Филата. Держал он ее довольно долго, так что Филат прочитал не только его имя-отчество-фамилию, но и звание. Майор Жарков Григорий Алексеевич.

– Ах вот как! И чем же я заинтересовал вашу авторитетную организацию? – Филат спокойно смотрел в глаза оперу.

– А ведь мы с вами уже встречались, – погасил улыбку Жарков. – Не помните?

– Вы ковырялись у взорванной машины.

– Совершенно верно. А вы в это время вышли из подъезда. Вы помните наш прошлый разговор?

– Приблизительно.

– Машина-то оказалась вашей, Роман Иванович. Что же это вы от нее тогда отказались? – почти по-отечески укорил опер.

– Я тогда очень торопился. Боялся, что это надолго.

– И представились вы иначе, чем сейчас.

– Может, вы просто не так запомнили? – всерьез предположил Филат.

Оперативник лишь хмыкнул.

– Будем считать, что так. Если вы не возражаете, я бы прошел в комнату. Не будем же мы с вами в дверях разговаривать. Да и соседи еще невесть что могут подумать… Вы ведь человек законопослушный. Не так ли?

Умные серые глаза опера выжидающе застыли на переносице Филата.

– А вы разве в этом сомневаетесь? – Филат отстранился от двери, пропуская Жаркова. Он изо всех сил старался сохранять спокойствие. – Вы пришли сюда, чтобы спросить меня только это?

– Не только это, Роман Иванович. Я бы с вами хотел поговорить о многом. Работа у меня такая, сами понимаете, – с наигранной грустью сообщил оперативник. Серые, почти мальчишеские глаза предупреждали: держись, Филат, ты попался! – Я хочу вас спросить, какой смысл был открещиваться от того, что бомбу подложили для вас…