Питомник богов

– Неважно, на кого она похожа. Давайте перейдём к делу, док.

– Чего вы от меня хотите?

– У вас недавно появилась необычная пациентка.

– ?..

– Женщина, которую нашли клоны.

– Мне запрещено давать о ней информацию посторонним.

– Кем запрещено?

– Офицером Джи Тау.

– Как его зовут?

– Полковник Делла Варда. Он барон и родной племянник лорда-канцлера Мадина.

– Знаю. Вас пугают эти титулы?

– Я маленький человек, простой гражданин. Меня сотрут в пыль, если я нарушу их приказы.

– Понятно, – «Ягд» вздохнул и направил на Мангуса трубку из тёмного металла. Доктор сделал судорожное движение, как будто хотел заслониться от трубки рукой. Он пошатнулся, глаза его закатились, ноги обмякли. Если бы Знающая не поддержала его за плечи, Мангус бы упал.

– Он сможет идти? – вопросила Налгате.

– Сможет. Мы, Преподобная Сестра, сейчас введём доктору стайку маленьких полезных роботов, и ему сразу станет лучше, – агент сделал Мангусу инъекцию в шею. – Это для его же безопасности. Когда начнётся расследование, он сможет доказать, что находился под абсолютным внешним контролем, и не пойдёт на каторгу. Отделается лишением лицензии.

– Он слышит нас?

– Слышит, но не понимает. Аналитические центры мозга подавлены вместе с имплантатами «Е» и «Т». Этот приём используют полиция и Джи Тау. У них тоже есть такие машинки, – «Ягд» помахал трубкой.

– Всем гражданам Империи устанавливают имплантаты для внешнего контроля?

– Всем, кроме землян и правящих групп в колониях. И не только гражданам. Клонам и хищникам в зоопарках тоже.

– А Джи Тау?

– Нет. Им и военным не ставят таких имплантатов. Их придётся убить. Жаль, что доктор такой запуганный. Мы так ничего и не выяснили. В медицинской лаборатории мы можем напороться на сюрпризы.

Налгате провела рукой перед глазами Мангуса. Никакой реакции. Доктор смотрел бессмысленным взглядом. Но телесная обмяклость начала проходить.

– Зомби?

– Можно и так сказать. Первый шаг мы сделали. Теперь у нас есть его карта-«вездеход», и, если там стоят сканеры сетчатки, он и сам нам тоже может понадобиться. Мы пойдём прямо к техническому шлюзу купола. Ближайшему к медлаборатории. На навигаторе он отмечен как «вход 7–5».

– Но шлюз пропустит только его одного, а потом закроется.

– Главное, что его карта и сетчатка откроют шлюз. А потом включим ваши подавители и проскочим. Автоматика не поднимет общую тревогу, а только зафиксирует технический сбой счётчика. Пока они там будут разбираться, мы всё сделаем.

– Ты решительный человек.

– Я Страж, Сестра. А теперь позови Гумма. Где он шляется?

26 Гостиничный блок Резиденции Джи Тау, главный купол Центрального поселения, планета Кидрония (4 КВ67:3) системы Абеллары, 15 семпрария 416 года Эры Восстановления

– У всех арпикранцев такая здоровая кожа? – спросила Тама, когда они с Вольском насытились друг другом.

– У тебя тоже классная кожа.

– Да, у меня отличная кожа, упругая, чистая, – девушка перевернулась на спину, чтобы ещё раз полюбоваться своим отражением в зеркале, укреплённом над кроватью. – Зато у коренных землян и аврелианцев кожа плохая, пористая. Много пятен, прыщей и кондилом. Среди тех, кто живёт под открытым небом, свирепствуют аллергии и кожные болезни. Даже новые дерманатальные технологии не помогают. А количество психотиков там просто зашкаливает. Каждый десятый аврелианец не получает гражданства из-за психических отклонений. Со времён принятия Генетических законов [37] у землян развилась плохая наследственность. И хороших любовников там немного.

37

Генетические законы – категорические запреты на значительные генетические модификации и коррекции человеческих организмов, введённые Отцами-восстановителями Человечества в 1–6 годах Эры Восстановления.

– Ты собираешь коллекцию любовников с разных планет?

– Цу!

– Я пошутил.

– Плохая шутка. Цука-цука, – Тама чмокнула археолога. Он воспринял поцелуй как знак примирения. – Просто я два года жила на Земле… Ты когда-нибудь занимался сексом под открытым небом, на лесной поляне?

– Я видел открытое небо только по три-ка.

– Никогда не был на Земле?

– На Аурелии тоже не был.

– Бедный Алекс, – последовал ещё один чмок. – Всю жизнь под куполами.

– На Арпикране большие города, просторные. С хорошей атмосферой. Парки занимают десятки гектаров.

– Но это всё равно купола. Крышка над головами. Открытое небо – это другое. Совсем другое. Слетай на Землю, сам поймёшь. Вначале будет страшно. Это нормально, у всех периферийных вначале клаустрофобия и солнцебоязнь…

– Никогда не говори при мне слово «периферия». Не нравится нам оно.

– Табу?

– Это же земное опускалово для колонистов. Только земные снобы говорят про остальные миры: «Периферия», только в земных новостях употребляют это слово.

– Извини. А вот Марков тоже колонист, а его от этого слова не корёжит.

– Корёжит, не сомневайся. Просто он притворяется. Старая хитрая сволочь.

– А, по-моему, он откровеннее тебя.

– Кто? Марков?

Вольск искренне рассмеялся. Его распирало от смеха. «Откровенный Марков», – это же новый крутой прикол. Примерно, как «пушистый домашний гырг».

– Чего смеёшься?

– Для Маркова, малышка, мы все подозреваемые. Он смотрит на тебя или на меня, а сам в голове просчитывает: «Чей ты шпион? Когда тебя завербовали г’ормиты? За сколько продалась врагам эта сверхкрасавица с бархатно-шоколадной шкуркой?»

– Я сверхкрасавица?

– А то ты сама не знаешь.

– Знаю.

– Таких природных красавиц, как ты, малышка, вообще не бывает. Ты – специальный разведывательный секс-клон. Тебя спроектировали ящеры, чтобы соблазнить Маркова и выведать все секреты полиции. Например, сколько на Тирронии сутенёров. Это ведь страшная имперская тайна. И детектив просёк твою шпионскую суть. Я заметил: чем он подозрительней, тем любезней. Даже на «периферию» не реагирует. Тебе хана, г’ормитская шпионка!

– Цу! Не трынди. Сам ты г’ормитский шпион… Моя мать, к твоему сведению, эксклюзивная копия знаменитой альфийской актрисы и певицы Акумы, а отец – эсквайр, капитан большого пассажирского лайнера. И я его законная дочь с правом наследования.

– Какого лайнера?

– Проверяешь?

– Да. Я очень бдительный гражданин великой Империи.

– Ты – арпикранский подкупольный таракан. Маленький наглый тараканчик, который живёт в железной банке. Вот кто ты.

– Так какого-какого лайнера?