Плач земли

— Даже если этого не произойдёт, они непременно заставят твою магию подать голос! Любопытство сильнее здравого смысла! И для них — тоже.

— Ты, конечно, знаешь об этом лучше всех. Но за это время я успею спалить целую улицу, — Миа усмехнулась. — Может, даже не специально. Не исключено, что и ты под горячую руку попадёшь!

Кантана неожиданно остановилась посреди тропы.

— Не угрожай мне, Миа, — она изобразила на лице мягкую улыбку. — Помни, что ваша тайна у меня. Здесь не любят чужих. Я могу подать голос в любую секунду.

— Тоже мне, — Миа отвернулась. — Думай, что говоришь прежде, чем рот открывать. Мы знаем кое-что поинтереснее, и нас двое.

— А кому здесь поверят больше?!

— Как ты не понимаешь? Выдашь нас — сразу всплывёт твоё преступление. Это же как день ясно. Чем там у вас наказывают колдующих невосвящённых?

— И где ты отыщешь доказательства, что это произошло по моей вине, а не по чьей-нибудь ещё?

— Портал, — выпалила Миа. — В гостиной. Когда я спасла тебя от разоблачения! Помнишь?

Кантана, разъярившись, отвернулась. Казалось, что кровь в её сосудах кипит и бурлит, подобно лаве разбуженного вулкана. На щеках проступили красные пятна. Посмотрите-ка: госпожа Бессамори рассержена не на шутку. Ещё чуть-чуть, и пар из ушей повалит. Миа на всякий случай подалась назад. Заметив боязливый жест, Кантана прыснула.

— Не бойся меня, — голос её был твёрд, — бойся своих намерений и тёмных мыслей. И не смей говорить о том, о чём не просят.

— Так я и знала, что ты ничего из себя не представляешь, — перебила Миа. — Я всего лишь просила помощи, а ты начала угрожать.

— Помощи? — хохотнула Кантана. — Ничего не представляю из себя? Признайся, твоей целью было меня задеть? Если так, то не получилось! Я не по зубам тебе.

— Да, помощи! Но у тебя всё в который раз свелось к тебе самой! — возмутилась Миа, чувствуя, как голова начинает кружиться. — Смекни уже! Мне всё равно, что ты обо мне подумаешь, и какие эмоции я у тебя вызову. Мне просто нужна помощь! Помощь и совет! Ничего больше!

— Миа, просто скажи, — проговорила Кантана с неожиданным спокойствием, — всё ведь из-за Нери?

Мощный порыв ветра рассёк воздух, заглушив последнее слово. Запахло горелым. В пространстве между ними, зайдясь громким шипением, обозначился огненный шар. Он вспыхнул оранжевым взрывом и тут же погас, раскидав по воздуху полоски дыма. Всё произошло так быстро, что они даже не успели испугаться. Лишь два лёгких полувздоха пронеслись по саду, раскачав воздух.

— Видела?! — с сомнением переспросила Миа.

— Видела, — вздохнула Кантана.

— И что мне с этим делать? Я только это спросить хотела!

Кантана молчала, с сосредоточением поглаживая подбородок. Не иначе, как намеренно тянула время, пытаясь выглядеть глупой и непросвещённой.

— Пойду домой, — отрезала Миа, пресекая натянутую тишину. — Возьму пальто и проведу ближайший месяц где-нибудь в лесах. Чтобы уж точно ничего не поджечь. Так будет лучше.

Демонстративно развернувшись, Миа засеменила к крыльцу. Рассеянный взгляд то и дело терял дорожку. Нет, она думала не о магии. И не о том, что однажды, проснувшись (или не проснувшись?) утром может обнаружить себя на пепелище в мёртвом доме. В голове звенел последний вопрос Кантаны. О Нери. И она пыталась ответить на него хотя бы самой себе, но не получалось.

Топот ног ударил в спину, и Миа догадалась, что Кантана бежит следом. Ну, неужели совесть проснулась? Разговаривать с юной Бессамори больше не хотелось. Она действовала на неё, как триггер. Миа даже успела пожалеть о том, что доверила Кантане свою тайну.

— Не спеши отчаиваться! Я попробую найти того, кто сможет помочь тебе, — рука Кантаны легла на плечо.

Ветви зашептались над головой, словно предвещая беду. Миа послушно остановилась. И как вести себя дальше, чтобы не позволить конфликту разгореться в полную мощь?! Кантана, конечно, не самая приятная особь, но разные взгляды — не повод для вражды. Особенно сейчас, когда привычная жизнь оборвалась, выкинув в жерло незнакомого мира.

— Правда? — промямлила Миа.

Что ещё она могла сказать?

В глазах юной Бессамори загорелось вкрадчивым огоньком сомнение, и Миа, наконец, получила ответ на свой вопрос. В этой ситуации был и повод для радости: Кантана тоже не хотела наживать себе врага.

3

Мутные лучи прорезались сквозь окна, оседая на стенах острыми полосами. Гул голосов, врывающихся в каморку, оповещал о начале очередного замкнутого круга. Новый рабочий день. Новое утро: скомканное и ленивое. Новая порука. Неизбежность.

Туша поросёнка, разрубленная пополам, валялась на полу подсобки, истекая кровью. Лохматые волокна мяса казались болезненно-алыми рядом с обескровленной кожей. Вязкая багровая лужица расползалась перед Нери, угрожая коснуться ботинок. Приторно-сладкий запах с отвратительным душком спирал дыхание. Даже воздух от него становился стянутым и липким.

— Ты совсем криворукий, да?! — Донат в очередной раз ударил стену, и Нери прикрыл глаза, ожидая лобовой атаки. — Не знаешь, когда рубить?! Говорил же тебе, кровь ещё не вся стекла!

— Вижу, — промямлил Нери, потупившись. Топор болтался в его руке, как маятник.

— Ты запоганил всю вырезку! Скажи на милость, маменькин сынок, окупится ли мне эта туша?

Нери ещё крепче сжал топорище и попытался проглотить обиду. Эмоции снова угрожали перебить голос здравого смысла. Ярость рвалась наружу под напором, как влага из подземного источника. Он яростно кусал губы, прогоняя аффект. Остался лишь один путь: молчать до последнего, принимая оскорбления, как должное. Мрачная уверенность закралась в подсознание, стиснув плечи: ещё одна придирка, и он ударит Доната топором. А потом продаст на вырезку. И никогда об этом не пожалеет.

— Можно разрубить её на рагу, — предложил Нери робко.

— Я, скорее, тебя на рагу порублю, сопляк! — рявкнул Донат, и Нери содрогнулся, как последний трус. Оказывается, у оппонента те же мысли! Вот и не верь в теорию отражения. — Вот только жил у тебя многовато!

Нери стиснул зубы, стараясь не сболтнуть лишнего. Наружу рвались хамоватые шуточки с пожеланиями работодателю быть разодранным на шпик с чесноком.

— Вы очень добры, — выцедил он, наконец.

— Да, змеёныш! Я очень добр к тебе, потому что позволяю отработать долг! Я мог бы сообщить о твоём проступке сам знаешь куда. Не думаю, что тебе хотелось бы держать ответ!