Пламя смерти

— Убирайтесь!

Приказ, хоть и отданный на ситгарском, лекари поняли очень хорошо — через пару мгновений зал опустел, и Дилль остался один. Некоторое время он лежал, бездумно глядя в потолок, затем понял, что его мучает сильная жажда. Девицы в одежде из рыболовной сети видно не было, поэтому ему пришлось самому налить вина из кувшина с высоким горлышком. Вино оказалось прекрасным — такое Дилль пил только в королевском дворце. Поскольку жажда была сильная, он приговорил ещё пару бокалов и тут же уснул.

Когда проснулся, то обнаружил, что количество девушек увеличилось — теперь около него находились три юные гурии. Увидев, что он проснулся, одна тут же принялась массировать ему ступни, другая поднесла рубиновое вино, третья — блюдо с фруктами. В животе Дилля заурчало.

— Моя мясо бы хотеть.

— Сейчас, господин! — чирикнула девушка и убежала.

Дилль глотнул вина, посмотрел на ту, что втирала ему в ноги какое-то душистое масло и качнул головой — мол, не надо. Девушка тут же вскочила и застыла, готовая выполнить другой его приказ.

— Однако, тут неплохо, — оценил он девушек. — Интересно, они любое желание выполняют?

— Всё, что пожелаешь, — раздался от дверей мужской голос. Говорил вошедший по-ситгарски со знакомым акцентом.

Дилль обернулся — к нему шёл эмир Джагатай, разодетый в шелка и позолоту. На голове его сиял золотой обруч с здоровенным прозрачным камнем. На ногах эмира красовались туфли с загнутыми носками. Словом, он выглядел, как заправский южный правитель. И только на боку висела сабля в старых потёртых ножнах. Джагатай сделал жест рукой, и девушки исчезли из зала.

— Я так понимаю, кагана тебе удалось прикончить, — сказал Дилль.

— Зарезал, как паршивую свинью, — отмахнулся Джагатай, — какой он и являлся.

— Неплохо, — одобрил Дилль. — Помнится, ты обещал кормить меня настоящим мясом, а сам подсовываешь какие-то фрукты. Я, между прочим, совсем не веган.

— Ты, между прочим, должен обращаться ко мне соответствующе, — заметил Джагатай. — Не забывай, что я — каган всех хивашских земель.

— Пф, — фыркнул Дилль. — Чтоб ты знал, я имею право даже к королю Ситгара обращаться на «ты». Об этом есть запись в скрижали. Так что, не надо мне тут морочить голову своей должностью.

Джагатай несколько секунд молчал, затем от души расхохотался.

— Таких нахалов я давненько не видывал. Так и быть, наедине можешь обращаться по-прежнему. Но при народе всё же соблюдай приличия.

— И как? Ваше каганство?

— Достаточно будет обращения «всемогущий». Или «величайший». Или царь царей.

Дилль даже вином поперхнулся.

— От скромности вы, хиваши, точно не умрёте. Царь царей. И скольких царей ты царь, если не секрет?

— С полгода назад я захватил джучейский город Ишкек и сделал его царицей свою дочь. А теперь, когда я стал каганом, у меня таких городов штук десять. Не считая, само собой, исконно хивашских земель. Кстати, в Неонине и Винлике, которые мы отвоевали у Ситгара, тоже находятся мои наместники. Правда, пока их царским званием я не наделил.

— Не моё дело, но Неонин и Винлик надолго в твоих руках не задержатся, — Дилль прищурился. — Юловар не такой правитель, чтобы бросить важные города.

— Однако именно это он и сделал, — усмехнулся Джагатай.

— То была вынужденная мера. Теперь, когда враги разбиты, а Ситгар снова стал могущественной страной, Юловар захочет видеть эти две южные жемчужины в своей короне.

Теперь прищурился уже Джагатай.

— Ты разбираешься в политике, как я погляжу. Ты — могучий маг и храбрый воин. Мне нужны такие люди. Для тех, кто мне предан, я не пожалею ничего.

Дилль насупился. Вот так — открыто и незатейливо ему предлагают стать одним из хиваши.

— Я тебе даже больше скажу, — чёрные глаза Джагатая неотрывно смотрели на Дилля. — Я мог бы выдать замуж свою любимую дочь за такого человека. И этот человек мог бы наследовать трон пустынной империи после моей смерти.

— Дочь, которая царица?

— Она самая. Вот, посмотри, — с этими словами Джагатай снял с шеи медальон и протянул его Диллю.

На небольшом овале был портрет девушки. Чёрные кучерявые волосы обрамляли миловидное лицо, а раскосые миндалевидные глаза чем-то напомнили Диллю глаза Илонны. Даже на портрете было понятно, что девушка очень хороша — в жизни она должна была оказаться куда красивее.

— Просто красавица, — Дилль вернул Джагатаю медальон. — Её муж станет самым счастливым человеком.

— Им мог бы стать ты.

Дилль тяжко вздохнул. Похоже, каган не привык принимать отказы. Если сказать ему, что у Дилля уже есть жена, в лучшем случае Джагатай не примет это во внимание, а в худшем — рассвирепеет. Вспомнив случай с принцессой Лорной, Дилль тут же придумал новую историю и сказал:

— Ты был со мною честен, а потому я не могу не предупредить тебя. Магия ваших колдуний, что отняла у меня душу, отравила мой организм. Я вернул себе своё тело, но не смог излечить его. Поэтому, — Дилль понизил голос до шёпота, — моё семя до сих пор ядовито для женщин.

— Не может быть! — нахмурился Джагатай. — Никогда не слышал о таком.

— А ты думаешь, как я одолел пустынную деву? Она пыталась совокупиться со мной, очень пострадала от моего… гм… яда, ослабла, из-за чего мне и удалось убить её. Нет, ты, каган, не думай ничего такого. Я не отказываюсь от женитьбы на твоей дочери, просто хочу, чтобы ты знал — первая наша с ней ночь станет для неё последней.

Джагатай почесал в затылке с таким ошарашенным видом, что Дилль с огромным трудом удержался от усмешки.

— Ну, ладно, женитьбу оставим в покое. Захочешь женщину, вон тебе наложницы — их много. Так что? Ты готов стать моей опорой в битвах?

Веселье улетучилось. Дилль поглядел в глаза Джагатая и сказал:

— Каган, зачем ты спрашиваешь, когда знаешь ответ? Я — адепт ситгарской Академии магии. Я — воин клана Григот. И, в конце концов, я — граф Альфитрианский и подданный Ситгара. Неужели ты допускаешь, что я могу стать предателем? А, если даже так, то будешь ли ты верить человеку, который изменил своему королю ради собственной выгоды?

— Я знаю многих, кто переходил на сторону сильнейшего. Из некоторых получались хорошие военачальники и советники.

— А остальные вновь предавали, когда наступал тяжёлый час, — усмехнулся Дилль. — Джагатай, мы с тобой оказали друг другу услуги — я сжёг ведьм, а ты спас мне жизнь. Во всяком случае, не убил меня. Мы квиты. Я предан Ситгару, королю, Академии и клану Григот. Все мои друзья — там. Ситгар и каганат воюют меж собой уже сотни лет. Вы разрушили Сталгард, до которого мне, по большому счёту нет никакого дела, но вы напали на Григот. А это — мой клан. Мы с тобой — враги. Ты, насколько я знаю, прекрасный воин и военачальник. Ты знаешь, что такое воинская честь. Поэтому не предлагай мне того, что отказался бы делать сам.