Планета кошек
Шрифт:
Наверное, под влиянием людей и печальной музыки Моцарта я перерождаюсь: меня посещает некое ощущение, смесь облегчения оттого, что я выжила, и сожаления из-за смерти этих конкретных людей и зверей, которые уже не смогут меня развлекать.
До меня еще не дошло, что в самый первый день мы понесли такие колоссальные потери.
Я мысленно подвожу итог: 140 кошек, 10 людей, 65 свиней и 52 собаки… И все пали в одном-единственном сражении продолжительностью всего в двадцать-тридцать минут…
Лиха беда начало.
Меня душит тревога.
Тихо опускается ночь. Я не свожу взгляд
Выходит, самые большие невзгоды припасены для оставшихся в живых.
Музыка Моцарта, горящая шлюпка, звездная ночь, память о павших – все это приводит меня в странное состояние. В памяти всплывают все эпизоды прошлого, предшествовавшие теперешнему положению. Одновременно у меня такое чувство, что у меня вот-вот лопнет голова.
4. Так ли необходима голова?
Может ли животное жить без головы?
Невероятное приключение петуха Майка как будто доказывает, что да, может.
В 1945 году его владелец, Ллойд Олсен, житель штата Колорадо, отрубил ему голову с целью приготовления ужина для ожидаемой в гости тещи.
Однако обезглавленная птица встрепенулась и как ни в чем не бывало заходила по двору. Что еще удивительнее, петух крутил шеей, как будто собирался клевать корм или приводить в порядок свое оперение. Удивленный фермер решил сохранить ему жизнь. Он кормил его из пипетки то водой, то толченой кукурузой. Когда трахея забивалась пищей, он прочищал ее иглой шприца. Никто не хотел верить этой истории, над Ллойдом Олсеном все потешались, поэтому он отвез петуха в университет Юты, где ученые зафиксировали реальность явления. Разразилась сенсация, о ней написала «Таймс», Майк и его владелец отправились в турне по стране. Люди платили по 25 центов, чтобы поглазеть на живого обезглавленного петуха.
На пике своей популярности Майк приносил Олсену больше денег, чем вся ферма.
Однако 13 марта 1947 г., находясь в мотеле города Феникса, Майк подавился, а при Олсене не оказалось спасительного шприца.
Петух умер, прожив без головы полтора года. Олсен пытался воспроизвести чудо, пожертвовал целой стаей домашней птицы, но вынужден был констатировать, что его Майк был единственным и неповторимым.
Энциклопедия абсолютного и относительного знания.
Том XIV
5. Скорбь
Другие погибли, а я жива.
Я поворачиваюсь к окну капитанской рубки и вижу в стекле свое отражение: великолепную кошачью особь с зелеными глазами и длинной черно-белой шерстью, с черным сердечком на морде.
Это я.
Ее величество Бастет.
Что я здесь делаю?
Почему все это со мной происходит?
Прежде чем я продолжу, те, кто не забыл о предшествовавших событиях, могут пропустить эту главу.
Всем остальным я напомню, что нас сюда привело.
Сначала я была спокойной домашней кошкой, чьи дни не отличались один от другого, чья миска всегда была полна сухого корма одного и того же вкуса. Чем я занималась? Дремала и ждала возвращения
моей служанки Натали.Первой целью, которую я ставила перед собой в те времена, была коммуникация с окружавшими меня живыми существами: людьми, золотыми рыбками, мышами, голубями.
Тогда я думала, что все существа могут общаться духовно, однако результаты были весьма ограниченны.
Поэтому я отказалась от своего благородного проекта и спасалась от скуки наблюдением за улицей с балкона.
Что я обычно наблюдала?
Людей, ходящих на двух задних лапах. Паркующиеся автомобили. Воркующих голубей. Гадящих на тротуар собак. Бесящих меня мух.
Ничего вдохновляющего.
Иногда шел дождик, иногда выпадал снег, иногда летели по ветру листья.
Вечером, когда начинало смеркаться, моя служанка Натали, вернувшись домой, гладила меня, насыпала мне в миску корм и наливала мне воды, я ела, пила, умывалась и отдыхала, чтобы завтра повторить все то же самое.
Будущее было для меня всего лишь повторением всей этой пресной деятельности.
Но однажды случилось неожиданное.
Я увидела, как бородатый мужчина во всем черном палит из ружья по детям из соседнего дома, твердя при этом одну и ту же фразу.
Казалось, ему доставляет удовольствие их убивать.
Это было совершенно непонятно. Я стала задаваться вопросами насчет людей.
Кто эти животные?
Потом я обратила внимание на сиамского кота, жившего в соседнем доме, и завязала с ним беседу. Его звали Пифагор. Он показал мне свой Третий Глаз – гнездо USB во лбу, позволявшее ему подключаться к компьютерам и лазить в Интернете; для этого не требовалось ничего, кроме его мысли. Так он мог впитывать человеческую премудрость.
Он объяснил, что бородач в черном – религиозный фанатик, который убивает совершенно незнакомых детей, потому что воображает, что это доставляет удовольствие его вымышленному богу.
Разве не причудливая схема?
У людей все очень быстро пошло под откос. Разразившаяся гражданская война покончила с хрупким общественным порядком, управлявшим их жизнью. Религиозных фанатиков становилось все больше, их жестокость возрастала. Рухнула вся человеческая организация. Прекратился вывоз мусора, и теперь отбросы громоздились кучами, кишевшими тараканами и прочими вредными тварями. Ворон стало не меньше, чем голубей.
Тысячи крыс, этих обитателей подвалов, канализации и тоннелей метро, вылезли ради пропитания на поверхность. У них пропал страх перед людьми, как и перед кошками, кстати. Они чрезвычайно размножились и распространили новую заразу. Дезорганизованные люди не смогли ей противостоять, потому что религиозные фанатики перебили слишком много светских ученых, а без них некому было создать вакцину.
Цивилизация, строившаяся столько лет, разваливалась на глазах.
Так я познакомилась с хрупкостью цивилизаций.
Мы с Пифагором быстро смекнули, что если ничего не предпринимать, то случится худшее: вместо людей владыками мира станут вытеснившие их крысы.
И произойдет это необязательно в интересах кошек.
Пора было реагировать.
Лично я думаю, что историю мира в силах изменить любой – настолько, насколько видит в себе способность к этому.
Даже вы – да-да, вы, читающие меня сейчас, – сумели бы изменить историю мира, если бы не побрезговали за это взяться.
Не ленитесь.