Планета свиней 2

– Дайте мне сигарету, босс. Дай мне сигарету, дружище, – просил рыжий, размазывая слезами свеженькую зелёнку.

Шмаль схватил пачку, глазами выискивая зажигалку, а рыжий уже жалобно смотрел на хозяина кабака.

– Абраша, любимый Абраша. Они ведь меня убьют. Дай мне водки. Мне немного, только для храбрости глоточек.

Абрамяу схватил бутылку со стола и дрожащими лапами брызгал большими порциями мимо рюмки, попадая на пол, на стол, на себя.

– Прощай, Жюль, – вдруг замахал лапой рыжий. – Я всегда любил тебя. И тебя Герман я любил…

Крыс издал писк. В последний раз он пищал, когда рождался на свет божий. Жюль выпрямил спину, и шерсть шевелилась на нём, словно взлохмачена синтетическим одеялом. Он не мог шелохнуться, а только быстро моргал.

– Дайте ему телефон с вашими номерами. В чём проблема? – развела в стороны свои точёные лапки Оксана Марихуана.

Киса в чём-то права; да нет, она права на все сто!

Рыжий остался жив, хотя грозила ему расстрельная статья, а цена за его жизнь, всего-то колбаса. Кто-то расплатился мясными изделиями за долгую и весёлую жизнь антропоморфного кота, – и разве это скверный итог? Нет, это настоящая удача. А переезд в другую страну во времена всеохватывающего интернета лишь призрачный мираж, за которым скрывается счастливое будущее.

– Есть перечень запрещённых вещей. Телефоны нельзя, часы и продукты нельзя. Изымут, – предупредил волк. – Я оставлю Барсу свой номер. Как обоснуется на новом месте, будет держать связь через меня. А дальше уж сами.

– Ты не горюй, Шмаль, – впервые заговорил Шульц. – Ты в гости ко мне приходи. Мне новую квартиру дали. Комната просторная, тёплая, чистая. В шашки поиграем. Умеешь в шашки?

– Умею, – ответил чёрный, повиснув на плечах друга. Хлопая рыжего по спине, он сказал: – Ты звони нам, Барсик. Может, ещё свидимся, где-нибудь в Стране Крым, где много солнца и вкусная рыба.

Все прощались с рыжим, обнимая его, прикасаясь носами к его щеке, но слёзы уже не текли ручьём. Мудрыми словами Оксана Марихуана перевернула нестроение в этом зале, а Гомвуль подарил надежду, что парни ещё услышат беззаботную трескотню своего друга, – и возможно, ещё встретятся.

***

Шмаль в пятнадцатый раз затянул «Чёрного ворона». Жюль спал в кресле. Герман забрался на стойку бара, уснув точно под рюмками и бокалами. Абрамяу подпевал чёрному и очень старался.

– Весёленькая у вас компания, – заметила киса.

У неё были свои планы. Оксана Марихуана смекнула, что парни из кошачьей братвы прекрасное подспорье в её личных делах. Но сегодня она отдыхала. Киса пила вино и мечтала. А песни Шмаля, его «чёрный ворон», который рвал душу и перепонки – лишь фоновый звук на большой сцене, где Оксана Марихуана намерена сыграть главную роль.

– Я живу легко, – будто сам с собою заговорил Шмаль. – Я всегда был любимчиком Фортуны. У меня есть друзья. Ещё… я в меру умён, но скорее сообразителен. Оттого жизнь улыбается мне удачей. Я никогда не даю обещания, потому моя честь незапятнанна. Оксана Марихуана, ты знаешь, что такое кошачья честь?

Киса облизнулась, показав кончик розового язычка.

– Для меня честь, это семья. Моя семья лучшее, что существует на земле. Но семьи больше нет, а значит, и нет чести. Осталось только желание мстить.

Шмаль шевельнул бровью. Ему понравилась идея с местью. Кому мстить он ещё не решил.

– Как тебе наш полицейский друг? – спросил чёрный.

– Да ничего… нормальный коп. Денег с меня не берёт и проверяльщиками не пугает, – мякнул Абрамяу, скрутившись калачиком в кресле, закрывая кончиком хвоста глаза.

– Не у тебя спрашиваю, Абраша, – снова нахмурился Шмаль.

– Я знаю, – зевнул зажиточный кот и тут же уснул.

Киса налила в бокал ещё капельку вина и присела на подлокотник рядышком со Шмалем.

– Ваш Гомвуль, порядочный волк. Слегка странный, я бы сказала, немного с приветом. Но он честный коп. Такой не продаст, – сказала девчонка и закурила, взяв сигарету из лапы чёрного кота. – Но генералом ему не стать, как бы он не старался.

Шмаль оскалился сразу двумя клыками. Он подумал о вагоне с отборной колбасой из Страны Москвы. Вот бы его умыкнуть, сразу после обмена. Идея с колбасой показалась чёрному выгодной историей. Он посмотрел на Оксану Марихуану, осторожно забрал у неё сигарету и лизнул её в самую мордочку, запустив свои когти точно под чёрное платье.

6

На улице стемнело. За окном медленно падал снег. Ефрейтор Лотов лежал на низенькой кушетке третьей комнаты, второго барака, что на внутренней территории городской тюрьмы. В комнате горела настольная лампа. Работал телевизор без звука, по которому показывали свинохоккей.

В единственное окно, с плантацией сухого мха между рам – видна решётка из крепких металлических прутьев и освещённая дорожка, по которой два раза в день арестанты таскали вёдра с парашей, сливая нечистоты в вечно забитый бетонный сток. Оттого запах в третьей комнате витал своеобразный. Ефрейтору представлялось, что именно баландой, кислыми щами и свежей мочой пахнут деньги. Но кто-то сказал, что деньги не пахнут. В могучей груди Лотов смеялся над этим утверждением, оттого что точно знал, что не зря вдыхает запах помоев.

Сегодня он смотрел на часы в ожидании большого прибытка, который в корне изменит всю его жизнь. Следя за секундной стрелкой, кабан всё дальше удалялся от раздумий о коварном нападении на тюремный грузовик под мостом. Потому что неприятности должны остаться лишь в прошлом. В Сибири жил один знаменитый философ из енотов, который утверждал, что кабанам необходимо смотреть только в будущее и думать исключительно о завтрашнем дне. А завтра обещало стать волшебным, со всеми вытекающими обстоятельствами шикарного развлечения. Из двух мудрецов, первый из которых рассуждал о запахе денег, а другой – заставлял представлять будущее, кабан верил лишь второму, потому что деньги, сколько их ни нюхай, пахли бумагой или электронной карточкой, а будущее всегда наступало утром.

Водилой автозака Лотов работал уже пятый год, но никогда такого не случалось, чтобы конвой тормозили малорослые разбойники, да ещё под стволами выводили с поднятыми лапами и ставили на колени. Ему и сержанту Дрыну повезло, если не сказать прямо – просто подфартило, как самым счастливым охранникам поросячьего рода-племени, что живут на планете свиней.

Повезло, что не убили, поскольку на кабанов обрушилась неконтролируемая злость антропоморфных котов, а коты, как известно, парни несдержанные. Могут стрельнуть в живот и прикончить вдали от окопной бойни – что никак не вписывалось в планы ефрейтора Лотова. А ещё оказалось, что в будке для перевозки заключённых пряталась гибридная кошка, которая непонятно как пробралась в грузовик и хотела попасть в тюрьму, – и которая сама выскочила из будки вместе с одним мелким бандитом. Надо же до такого додуматься?.. хотеть в тюрьму, чтоб под замком сидеть, кисель хлебать и лапы морозить.

Лотов смотрел на часы и довольно похрюкивал, поскольку странная пассажирка из будки так в тюрьму и не попала; и пистолет у него не отняли, и у Дрына ППШ сейчас дома за печкой. Зачем бандиты засаду устроили, до сих пор загадка. Ну и бестолковые же они, эти коты! То ли дело свиньи – на сто ходов вперёд видят и не зря сухари жуют.

Свиньи считали себя вполне разумными существами, потому Лотов и Дрын договорились молчать о незапланированной остановке под мостом, чтобы начальство ничего не узнало. Если бы начальником тюрьмы служил какой-нибудь кабан – в мокрый пятак и в щетину свой из народа – то тогда охранники ничего не скрывали бы, а гибридному оленю в звании полковника юстиции они слова не скажут. Вот ещё подставляться; дураки они, что ли?