Пластилиновая пуля

– Ну что же, постараюсь ответить на ваши вопросы по всем пунктам, – сказал я. – Начну с полёта в Москву. Дело в том, что в Подмосковье умерла моя родная тётя. Как оказалось, все свои сбережения и имущество она завещала мне – своих детей у неё не было.

– Значит, вы летали на похороны?

По голосу собеседницы можно было предположить, что она крайне удивлена. Испытывая неловкость, я ответил:

– Нет, на похороны я, … скажем так, … не успел.

Женщина пристально посмотрела мне в глаза.

– Мне не совсем понятен ваш ответ. Что значит «скажем так»? То есть не захотели успеть? Только, пожалуйста, не врите.

Вопрос был неприятным, хотя и вполне резонным. Мне было вполне понятно, почему Ирина вдруг придала большое значение этим подробностям. Между нами протянулась ниточка, и теперь она хотела выяснить, с кем же в действительности имеет дело. Похоже, то направление, которое принял наш разговор, ей не нравилось. А мне тем более. Мне очень не хотелось отвечать на её вопрос. Я вообще терпеть не могу обсуждать подобные темы и стараюсь по возможности избегать их. Но ответить было нужно, и говорить приходилось правду, поскольку врать я не умею.

Опустив глаза, я признался:

– Вы правы: не успел, потому что не хотел успеть.

– Почему? Вы не любили свою тётю?

Мне нестерпимо захотелось поговорить о самолётах и прыжках с парашютом. Я зябко передёрнул плечами.

– Не люблю похороны.

– А кто их любит?

Итак, мне стало ясно, что мои позиции в глазах собеседницы сильно пошатнулись. Ну что же, значит, не судьба. Смирившись с тем, что нашим отношениям не суждено иметь продолжение, я перестал испытывать чувство неловкости за себя. Взглянув ей в глаза, спокойно сказал:

– Ира, я понимаю, что со стороны это выглядит некрасиво: на похороны не успел, а за наследством прикатил. Но, поверьте, на то были веские причины.

Теперь она отвела взгляд.

– Простите! Я не вправе вас судить.

Я решил поскорее переменить тему, надеясь, что ещё не всё потеряно.

– Давайте лучше поговорим о вас. А вы с какой целью посетили столицу?

Она горько усмехнулась.

– Может быть, вам это покажется невероятным, но у меня тоже умерла тётя. Правда, наследства я не получила, но на похороны успела.

У меня пропало желание продолжать разговор. Ирина тоже молчала. После затянувшейся паузы она сказала:

– Иннокентий, простите, что лезу не в свои дела, но у меня есть вопросы. И мне не всё равно, как вы на них ответите.

– Спрашивайте.

– Вы сказали, что у вас есть брат …

– Да.

– А наследство тётя завещала только вам?

– Да.

– Почему?

– Егор обидел её. По сути – ничего серьёзного. Дурацкая выходка, вполне обычная для него. Я вам уже говорил, что многих его шуток не понимаю. Вот и тётя Лена не поняла.

– И как вы намерены с ним поступить? – задала Ирина очередной вопрос.

Я удивлённо взглянул на неё.

– С кем? С Егором?

– С наследством.

Я хотел сказать, что она действительно лезет не в своё дело, но передумал и решил ответить на её вопрос:

– Поступлю так, как завещала тётя. Как я ещё должен поступить?

– То есть с братом делиться не намерены? – продолжала наступать она.

– Не намерен. По крайней мере, пока.

– Почему?

– Тётя Лена оставила завещание, в котором это условие было оговорено отдельным пунктом. Кроме того, мне сейчас очень нужны деньги.

С минуту она молча смотрела мне в глаза, потом сказала:

– Ну что же, ответ исчерпывающий: вам нужны деньги.

Я вновь пришёл к мысли, что потерял эту женщину, не успев приобрести. Поэтому происходящее стал воспринимать с некоторой долей иронии. Ситуация была трагикомичной. Как в старом добром кинофильме «Волга-Волга», где один из главных персонажей сетовал: «А как хорошо всё начиналось: вызвали меня в Москву …».

– Чему вы улыбаетесь? – спросила Ирина, возвращая меня к действительности.

– Да так, вспомнил кое-что, – я вновь стал серьёзным. – Понимаете, у Егора есть собственная квартира. А я свою приобрёл под ипотечный кредит. Но очень скоро понял, что одной зарплаты недостаточно, чтобы выплачивать долг с процентами и не помереть с голоду. У вузовского преподавателя есть много соблазнов получать лёгкие деньги. Вокруг полно обеспеченных оболтусов, желающих заиметь диплом, не прилагая усилий. Они не просто предлагают взятку, а чуть ли не силой пытаются сунуть её в карман. Некоторые даже угрожают. А я не хочу таких денег. Но ведь жить как-то надо! И я уже стал подумывать о том, что от своих жизненных принципов придётся отступить. Вот тётино наследство меня и выручило.

Ирина молчала, глядя на крышку стола. Потом подняла на меня глаза.

– Простите, я действительно не имела права допрашивать вас. Но, коль это уже произошло, то … позвольте задать вам ещё один вопрос.

Я равнодушно пожал плечами.

– Спрашивайте.

– А когда вы жили с женой, у вас было своё жильё?

– Да. Но я не стал заниматься делёжкой. Просто ушёл. Мы, зануды, любим оставлять квартиры бывшим жёнам.

Ирина покачала головой.

– Вы не зануда.

Я вдруг поймал себя на том, что испытываю некоторый дискомфорт. И наша беседа вовсе не была тому причиной. Неприятное ощущение было вызвано каким-то посторонним обстоятельством. Окинув взглядом помещение, я заметил парня, который смотрел на нас. Его лицо мне очень не понравилось. Встретившись со мной взглядом, парень быстро отвёл глаза. Я стал смотреть чуть в сторону, наблюдая за ним краешком глаза. Мы с Ириной сидели друг напротив друга, а сбоку стоял стул, на который Ира повесила свою дамскую сумку. У меня возникло подозрение, что сумка и явилась объектом пристального внимания незнакомца. Я незаметно отодвинулся от стола вместе со своим стулом и слегка повернулся, чтобы в случае необходимости иметь возможность быстро среагировать на нежелательные действия постороннего человека. В молодости я занимался боксом, да и здоровьем меня Бог не обидел. Я постарался объективно оценить потенциального соперника и пришёл к выводу, что перевес в силе на моей стороне.

* * *

Молодой человек был уже близко. Я краем глаза наблюдал за ним. Проходя мимо нас, парень вдруг резко схватил сумочку и побежал к выходу. Не теряя ни секунды, я выскочил из-за стола и бросился за ним, слыша за спиной испуганный женский крик. На крыльце мне удалось настигнуть вора. Левой рукой я схватил ремешок сумки. И тут парень допустил грубую ошибку. Вместо того, чтобы выпустить из рук добычу и сбежать, он попытался вырвать у меня сумку, невольно при этом повернувшись в мою сторону. Я сразу же нанёс ему крепкий удар правой рукой в челюсть. Беглец рухнул с крыльца. Я быстро спустился по ступенькам, размышляя, что делать дальше с этим мерзавцем – сдать его в милицию или наказать самостоятельно.

– Эй, братишка, что стряслось? – послышался за спиной приветливый мужской голос.

Обернувшись, я увидел молодого человека, с улыбкой смотревшего на меня.

– Да вот, вора поймал, – ответил я. – Теперь думаю, что с ним делать.

– А что с ним делать? – усмехнулся незнакомец. – Бить их, сволочей, надо.

Из бокового кармана куртки он вынул кастет и надел на пальцы правой руки. Я опешил.

– Ну, зачем так-то?..

Меня спасла реакция, частично сохранившаяся с былых времён. Иначе бы моей челюсти несдобровать. Я успел дёрнуть головой, уловив его движение. В следующее мгновение меня ослепила яркая вспышка, а моя левая скула, казалось, лопнула пополам.