Плата за блаженство
Шрифт:
А Элену заставлял цепенеть при мысли – она больше никогда не сможет оставить этого человека. Ей казалось, даже его голос оставит на ней следы до конца жизни…
Но Элена и возвращала все сполна. И кому было дело до того, что она сама бросалась в это пламя?
Она уложила его на лопатки на том же самом обеденном столе, забралась на него сверху. Использовала свой рот и руки для того, чтобы он застонал от наслаждения. Она знала, что именно приводило его в трепет, отчего он закатывал глаза и терял контроль над собой и что вызывало его смех, когда они исследовали друг
«Успех именно таков, – говорила себе сейчас Элена. – Тебе следует гордиться собой».
Но вместо этого она представляла, как они танцевали в бальном зале, вспоминала об эмоциях, возникших между ними. Даже теперь, даже сейчас это воспоминание озаряло душу.
Что могло быть между ними когда-то… То, кем они могли бы стать когда-то…
Она не должна была позволять мечтать о подобном, потому что это принесет лишь боль. Не должна представлять, как бы все могло быть…
Если бы его поцелуи значили больше, если бы он улыбался ей, когда она прижималась к нему и шептала его имя…
«Вернись из своих фантазий, – призывал внутренний голос, и Элена почувствовала боль во всем теле. – Ты здесь, чтобы быть его девкой и никем больше».
Боль прошла, и она почувствовала себя снова в порядке.
Выключив воду, Элена потянулась за полотенцем.
Алессандро стоял в дверном проеме душевой, скрестив руки на обнаженной груди. У нее перехватило дыхание – как же он прекрасен…
– И как долго ты здесь? – Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы голос звучал спокойно.
Со временем ей наверняка станет легче. Она научится притворяться.
– Не очень долго.
– Разве ты не собирался на пробежку?
– Да, – он улыбался. – Я уже закончил.
– Видимо, я пробыла в душе дольше обычного, – пробормотала Элена.
– Как думаешь, ты действительно беременна? – как-то вечером спросил Алессандро.
Лучи солнца проливались в комнату сквозь широкие окна, наполняя постель, на которой они были вдвоем, теплым светом. Он провел пальцами по ее животу, его голос был серьезен. Это было уже слишком. В его глазах она прочитала томление…
Элена оседлала его, изогнулась, заставив войти еще глубже… Секс был лучше эмоций, легче.
Он выдохнул, прикрыл глаза.
– Мы совсем скоро узнаем об этом, – ответила она, не прекращая двигаться, напоминая, кто они друг другу и зачем здесь. – И потом сможем прекратить притворяться, будто между нами есть что-то большее, чем секс.
Он подтянул ее лицо к себе за подбородок и прошептал ей что-то в самые губы. Лишь много позже, когда они отдыхали, насытившись друг другом, она смогла понять, что это было.
«Будь ты проклята!»
Элена приближалась к нему, на ходу закутываясь в большое мягкое полотенце. Алессандро посторонился, чтобы пропустить ее. Она прошествовала к его огромной кровати, занимавшей почти весь угол.
Теперь ничто не было тем, чем представлялось прежде. Сам
Алессандро был не тем, кем ей казался. Она никак не могла взять в толк – Алессандро и Никколо не имели ничего общего! Теперь Элена просто ждала, пока огонь между ними не обратится в дымку на горизонте…И было вот еще что: Алессандро не пытался скрываться за положительным имиджем. Не пытался притворяться лучшим человеком. Он был суров, тверд, требователен, но умел слушать и слышать. Он заботился о ней так, как это не делал никто другой прежде. Он мог взять расческу из ее рук и ласкать ее волосы, заставляя дрожать от чего-то большего, чем возбуждение. А когда они встречались глазами в отражении зеркала, его охватывала страсть, и он брал ее у ближайшей стены…
«Он не похож на Никколо. Он хуже его, – без устали напоминала она себе. – Ты просто не можешь видеть всего, но это никуда не пропадает. Это должно быть здесь!»
Если Алессандро не был похож на Ника, у нее нет оснований не доверять ему. Элена действительно чувствовала себя с ним в безопасности. Это чувство захватывало ее. Она уже слишком долго скрывалась и не могла остановиться – очень многое поставлено на карту. Особенно если брать в расчет то, как ускорялось биение ее сердца при одном его взгляде…
– Что-то не так? – Алессандро стоял позади нее. Ее обезоруживала эта ласка и забота в его голосе. Но она не могла плакать при нем. Не могла предать себя, когда зашла так далеко…
Элена обернулась. Его взгляд был темен – он волновался за нее! И это чувство она тоже никак не могла принять.
– Иди ко мне, – сказала Элена, ее голос был полон чувственности, всего того, чего она не могла и не хотела показывать.
И он подчинился со всей страстностью изголодавшегося хищника, глаза нацелены на нее, темные и блестящие. Она подождала, когда он приблизился к ней как можно ближе, и отбросила полотенце в сторону.
– Ты когда-нибудь убьешь меня, – счастливо рассмеялся Алессандро.
Ее кожа покрылась мурашками, когда он прикоснулся к ее телу. Он приподнял ее и положил на постель.
– Я буду петь на твоих похоронах, – пообещала она шутя.
– Я умру не один. – Он запустил руку в ее влажные волосы и поцеловал в губы. – Обещаю тебе…
Они не сводили друг с друга взгляда. Она помогла ему освободиться от лишней одежды.
– Элена, – выдохнул он. – Я…
Слова были слишком опасны. Этого она не могла себе позволить. Она повела бедрами, приглашая его. Ей приходилось продолжать играть роль и быть той шлюхой, которой он и считал ее. Ничего больше не имело значения.
Эта страсть, она знала, станет их концом. Он знал вещи, которые ему не следовало знать. Он двигался в ней, могущественный, повелевающий – как это было с первого взгляда. С того самого момента, когда их руки соприкоснулись в танце.
Алессандро бродил по дому.
Он двигался по веранде, навстречу Элене, нежившейся под солнцем на одном из шезлонгов. Она казалась невозмутимой, почти спокойной, когда он сам все еще кипел после последнего разговора со своим ассистентом.