Плата за души (Книга 2)

– Никогда, если честно, не думал, что ты так ее любишь... признался Денис.

Влад снова бросил на него взгляд и, прищурившись, затянулся:

– Она этого заслуживала. Её действительно нельзя было не любить. Главное всегда скрывается под напускной чепухой... Надеюсь...
– тут он осекся и замолчал

– На что надеешься?
– ждал-ждал, да так и не дождался продолжения Денис.

– надеюсь, что сейчас мы ей снимся. И на то, что она счастлива. И на то, что когда-нибудь вспомнит... ведь это многим удается в конце концов - вспомнить...

– Владька! Тебе не кажется, что ты перемерз и заговариваешься?

Тут в сенях раздался топот. Это был Леша, натянувший на себя кирзовые сапоги, оставшиеся еще от деда-Ромальцева, его же телогрейку и вязаную шапку.

– Дитя подземелья, - заценил Денис.

Мальчик без разговоров юркнул под мышку к Владу и прижался к его горячему боку.

– А ты что не спишь, горе луковое?
– Ромальцев-старший выжал из себя улыбку и прихватил мальчишку за нос.

– Поговорить надо, - серьезно сообщил мальчик.

– Намек понял, - сказал Денис, выбросил окурок и пошел в дом.

– Ну, говори, - Влад тщательно завернул Лешу в телогрейку.

– Дядя Влад... разрешишь по-другому тебя звать?

– Как?

Леша укоризненно взглянул на него: мол, ты же знаешь, как! Но Влад покачал головой:

– Нет. Пока - нет...

Мальчик насупился, о чем-то подумал, и лицо его прояснилось:

– Да, я тут решил, дядя Влад... Ты не учи меня в людей стрелять и глотки им резать. Не хочу я убивать. Противно это. Не рассердишься, что я от слова своего отказался?
– совсем как взрослый добавил он, свернулся комочком и прижался к Владу еще теснее.

Ромальцев поднял руку, передумал было, но потом все-таки погладил его по голове. Леша не только не напрягся или огрызнулся. Напротив, мальчик доверчиво положил голову ему на колени.

*******************************************************************************

Константин Геннадьевич торопливо собирался. Весть об аресте Рушинского хоть и была предсказуемой, но все же застала его врасплох. Вторая голова все-таки полетела, так что крысам пора уносить ноги с гибнущего корабля. Банально, но это так. Из загранки он, может, и попытается помочь Витьке. Хотя вряд ли. В любом случае, здесь больше нечего ловить.

На его звонок сын сухо ответил, что ему некогда и отключил трубку. Скорпион-старший обратился в гараж и потребовал для себя машину. Билет на самолет в Мюнхен был забронирован им загодя.

Внизу громко хлопнула входная дверь. Константин Геннадьевич решил, что за ним вернулся кто-то из его телохранителей, и крикнул со второго этажа:

– Степа! Бери чемоданы и неси в машину!

Степа ничего на это ему не ответил. Скорпион надел пиджак и застегнулся. В это время на лестнице послышались почти бесшумные шаги.

– Степан, мне что, дважды пов...

И при выходе из двери гардеробной он едва не налетел на незнакомца в черной кожаной куртке и высоких ботинках на протекторной подошве. Он отпрыгнул назад, выхватил пистолет, но незнакомец ногой тут же вышиб оружие у него из рук. Константин Геннадьевич узнал его, и даже не по черной повязке, стягивавшей лоб, а по глазам, глухим и непрозрачным, как гранитная скала.

– Ты?!

Он стряхнул наваждение. Тот, о ком он подумал в первый момент, уже давно рассыпался в прах. Про него не помнит уже никто.

Под расстегнутой курткой Оборотня виднелась рубашка с маскировочными кляксами. Брюки были из того же материала. Да, это же тот самый Ромальцев, кавказский Оборотень, о котором толковал Андрюха.

– Собираетесь?
– недобро улыбнулся молодой человек.
– А присесть на дорожку?
– он ударил его кулаком в челюсть, и Скорпион, отлетев, приземлился на подлокотник кресла, больно зашибив при этом поясницу.
– А прилечь?
– ударом ноги преследующий его Оборотень скинул Константина Геннадьевича на пол.

Скорпион успел нажать на кнопку тревоги, но Оборотня это не обеспокоило: в мире Статики и Дисгармонии у мертвых почему-то не принято подниматься. Так что ждать охрану Константин Геннадьевич может бесконечно долго...

– Обожди, обожди!
– закрываясь руками, крикнул старик. Давай без ног?!
– он прибег к старому испытанному способу: отвлечь мстителя разговорами. Но Оборотень был необычным мстителем, ибо ему нисколько не мешало разговаривать в процессе. Он пнул Скорпиона в подбородок с такой неведомой силой, что тот перекувыркнулся через голову и едва не свернул шею.
– Чего тебе не сиделось?! Что ты хотел от нас?!
– старик сплюнул кровь, и Влад дождался, пока он поднимется. В святой уверенности, что сейчас прибежит подмога, Константин Геннадьевич призвал к себе все остатки красноречия: - Ты сам полез в драку. Мы знать тебя не знали, и до сих пор не знаем, к-какого дьявола ты все это затеял!

Оборотень сгреб его за грудки и заглянул в глаза, не задетый даже невыносимо ядовитым взглядом. Старик трепыхался в его руках, словно тряпичная кукла - и откуда столько силищи в этом довольно-таки худощавом парне?!

– Я расскажу тебе. Потом.

Константин Геннадьевич подумал, что если этот молодчик стукнет его еще раз, так из него, пожалуй, и дух может вылететь:

– С девкой плохо вышло, но не приказывали мы ее убивать!

Оборотень впечатал ему кулаком прямо в нос. Скорпион опрокинулся навзничь и от пронзительной боли не смог даже выдохнуть. Крови не было, а кожа на носу вмиг побелела. Оборотень наклонился над ним и, подождав, пока пройдет болевой шок, сказал:

– Плохо вышло у тебя с обеими...

– С кем еще?!
– зажимая нос ладонями, прогундосил Константин.
– Мы больше никого не трогали!

– Склероз? А как насчет гостиничного номера в Нижнем Новгороде, папаша?

– При чем тут...
– и Скорпион замер на полуслове, даже убрал руки от пострадавшей части тела.
– Так ты... про рыжую ту... про Сокольникову?!

– Про Гроссман, - кивнул Оборотень.
– Ну во-о-о-от, папаша, вспоминаешь... И меня, поди ж ты, узнал?

Старик затряс головой и попробовал отползти, глядя на Ромальцева как на изготовившуюся к броску кобру.

– Я был телохранителем Александра Сокольникова. Помнишь меня? А потом я имел глупость обменять себя на то, что сынок твой отстанет от Ренаты и ее мужа... Видимо, недооценил я твоего выродка...

– Телохранитель уже полтора года как на том свете...

– У тебя превратные представления о "том" свете, папаша.

И тут Скорпиону снова на какой-то миг почудилось, что перед ним стоит тот самый человек, которого он видел всего раз в жизни и который снова доставил ему ужасную боль. Но длилось это мгновение.