Плата за красоту

Миранда сделала глубокий вдох.

– Что еще я должна взять?

– Хороший аппетит. – Он снял с" плеча сумку и достал мобильный телефон. – В Нью-Йорке нас будет ждать ужин. Тебе понравится лазанья, которую готовит моя мама.

К шести часам Эндрю добрался до дома. Он весь день пытался дозвониться Миранде, но нападал на автоответчик. Эндрю ломал голову, в каком состоянии встретит его сестра – будет злиться или страдать от жалости к самой себе. На всякий случай Эндрю был готов к обоим вариантам.

Но дома его ждала прикрепленная к холодильнику записка:

Эндрю, ты наверняка уже знаешь, что мне ведено убраться подальше от института. Ужасно жалко оставлять тебя одного в такое трудное время. Не то чтобы у меня не было выбора, но, очевидно, так действительно для всех будет лучше. Пару недель меня не будет. Не волнуйся, пожалуйста. Я с тобой свяжусь.

Не забывай выбрасывать мусор. Мяса тебе должно хватить до воскресенья. Ешь вовремя.

Целую, Миранда.

– Черт. – Эндрю снова пробежал глазами записку. – Куда ее понесло?

Глава 14

– Не понимаю, почему мы не полетели прямо во Флоренцию. – Миранда прошла первый круг раскаяния в содеянном и перешла ко второму. Они приземлились в нью-йоркском аэропорту Ла Гардиа и сейчас ехали в аккуратном маленьком «БМВ». Райан сидел за рулем. – Раз мы намерены совершить нечто совершенно безрассудное, зачем делать крюк?

– Это не крюк, а запланированная остановка. Мне нужны мои вещи.

– Одежду можно купить и в Италии.

– Безусловно. Италия одевает весь мир. Однако есть веши, которые не всегда найдешь в магазине.

– Твои инструменты, – кивнула она. – Инструменты взломщика.

– И они тоже.

– Замечательно! – Она откинулась на спинку сиденья, побарабанила пальцами по коленям. Что ж, надо привыкнуть к мысли, что она работает с вором. С вором, который сам сказал, что ему чужды моральные предрассудки.

Но без его помощи она не сможет увидеть бронзу – вернее, подделку. А то, что это подделка, Миранда была уверена. Вывод абсолютно логический, только понадобится дополнительная информация, чтобы его доказать.

Может быть, спрятать в карман гордость и рассказать все матери? При одной мысли об этом Миранда чуть не рассмеялась вслух. Элизабет отмахнулась бы от нее, как от назойливой мухи, сочтя, что дочерью движут высокомерие, упрямство и уязвленное самолюбие.

И в определенном смысле была бы права, вынуждена была признать Миранда.

Единственным человеком, согласившимся ее выслушать, признавшим ее правоту, был профессиональный вор, у которого, конечно же, имелся собственный интерес во всем этом деле и который рассчитывал получить «Венеру» Донателло в качестве платы за консультацию.

Ладно, там поглядим.

Он всего лишь часть уравнения, которое необходимо решить. Найти и протестировать «Смуглую Даму» – вот главная цель.

– Все равно не вижу никаких причин ехать в Бруклин.

– Причина очень серьезная. – Райан прекрасно понимал, что творится в ее умной голове, – у Миранды было очень выразительное лицо, когда она думала, что на нее никто не смотрит. – Я соскучился по маминой стряпне.

Он покосился на нее и обогнал еле тащившийся седан. Как легко читать ее мысли! Ей была ненавистна ситуация, в которой она оказалась; она поминутно взвешивала все «за» и «против», старалась найти себе оправдание.

– А еще надо уладить кое-какие семейные дела до отъезда в Италию. Сестра закажет туфли– Казалось, он разговаривал сам с собой. – Ей всегда нужны туфли. Она обожает «Феррагамо».

– Ты крадешь туфли для сестры?

– Миранда! – Райан был оскорблен до глубины души. – Я не магазинный воришка.

– Извини, но вор есть вор. Он хитро глянул на нее:

– Как бы не так.

– Все равно, мне-то зачем ехать в Бруклин? Отвези меня в гостиницу, я подожду тебя там.

– Во-первых, ни в каком отеле ты жить не будешь. Ты остановишься у меня.

Она яростно замотала головой:

– Ни за что.

– А во-вторых, мы едем в Бруклин потому, что, пока все не кончится, мы неразлучны. Ты, кажется, об этом забыла. Куда я – туда и ты.., доктор Джонс.

– Нелепо. – И к тому же неудобно, призналась она себе. Ей нужно побыть одной, подумать, записать все на бумаге – по старой привычке. Взвесить, прикинуть. Он совершенно не дает ей времени подумать. – Ты же сам сказал, что я глубоко увязла в этом деле и мне остается только сотрудничать. Если ты не будешь мне доверять, это значительно усложнит дело.

– Нет. Вот если я буду тебе доверять, тогда дело действительно усложнится, – поправил он. – Видишь ли, проблема в том, что ты слишком совестливая. Тебя так и подмывает пойти в полицию и во всем сознаться. – Райан погладил ее по руке. – Считай, что я твой злой ангел, и не слушай доброго ангела, который болтает всякую ерунду о правде и совести.

– Я не останусь с тобой. Я не собираюсь с тобой спать.

– Ну вот, ты все испортила. Зачем же тогда жить? Он рассмеялся, а она стиснула зубы:

– Но ты ведь хочешь со мной спать!

– Я мечтал об этом, но, видно, напрасно. Не знаю, переживу ли я крушение мечты?

– Я тебя ненавижу, – прошипела Миранда, а когда он снова рассмеялся, отвернулась и стала смотреть в окно.

Она ожидала увидеть что угодно, но только не симпатичный двухэтажный домик за аккуратной желтой изгородью.

– Ты здесь родился?

– Здесь? Нет.

Его рассмешил ее ошарашенный вид. Она, конечно же, ожидала увидеть какие-нибудь грязные трущобы, жители которых кричат грубыми голосами, где пахнет чесноком и повсюду валяются кучи мусора.

– Моя семья переехала сюда лет десять назад. Заходи, нас уже ждут, и у мамы наверняка уже готов салат.

– Что значит «нас ждут»?

– Я позвонил и сказал, что мы едем.

– Ты позвонил? И что ты сказал им обо мне?

– А пусть они сами решают.

– Что ты им сказал? – Миранда вцепилась в ручку калитки.

– Что приведу к ужину даму. – Он прижался к ней всем телом, их лица почти соприкасались. – Не стесняйся. Они совсем не чопорные.

– Я не стесняюсь. – Но внутри нарастала дрожь, как всегда при знакомстве с новыми людьми. В данном случае это глупо, сказала себе Миранда. – Просто я хочу знать, как ты им объяснил… Перестань, – приказала она, видя, как его взгляд остановился на ее губах.