Платиновое сердце

– Да ну нафиг…

Лина побледнела на глазах, а я воинственно нахмурилась. Выглядел мажор не очень. Не выспавшийся какой-то, небритый, в модной куртке нараспашку, смотрит на всех исподлобья. Тяжелая ночка?

– Молодой человек, я могу вам чем-то помочь? – недовольно поинтересовался Виталий Борисович.

– Нет, – нагло отозвался Молотов, лениво скользнув по нему глазами. – Я ненадолго.

Он замедлился напротив лестницы, разделявшей трибуны, и вдруг посмотрел прямо на Полину. Я заметила, как она тут же впилась пальцами в край столешницы.

– Не бойся, – покровительственно произнесла я, накрыв ее руку. – Я рядом...

– Короче, я пришел сказать! – вдруг громко объявил мажор, обращаясь к нашим одногруппникам. – В общем, я хочу принести извинения Полине Романовой. За то, что из-за меня она подверглась моральному прессингу от всех вас!

Че… го?..

В аудитории резко стало тихо. Я в ступоре уставилась на Молотова, всерьез считая, что ослышалась.

– Че вылупились?! – с осуждением рявкнул он. – Не было никакой анкеты на сайте эскорт-услуг! Это фейк, который сделали по моей команде, ясно?! – Он отвел глаза и нехотя добавил: – Нечем гордиться, но я был пиздец как зол…

– Молотов! – возмутился преподаватель.

– Сорян… В общем, не имеет значения, почему я это сделал. Я перегнул палку и хочу исправить это, всем понятно? Теперь вы знаете правду, так что окститесь и найдите себе другую тему для трепа! У меня все…

Последнее предназначалось для Виталия Борисовича. Затем мажор спокойно развернулся и зашагал на выход, но прямо перед дверью задержался.

– Да, кстати… Если узнаю, что кто-то из вас не догнал по-хорошему – заставлю догнать по-плохому! – пригрозил он напоследок.

Как только он вышел, в аудитории поднялась шумиха.

– Так, я попрошу! – предупреждающе воскликнул преподаватель. – Бардак окончен, господа, или вы забыли, где находитесь? Кому неинтересны мои лекции – прошу на выход!

Все вокруг послушно притихли, а я продолжала неотрывно смотреть на дверь аудитории.

– Ты все-таки позвонила ему? – внезапно наехала на меня Лина. – Я же просила тебя, Марин! Просила не говорить брату!..

Я перевела на нее отстраненный взгляд.

– Романова! Мне повторить?! Или вам еще хочется побыть в центре внимания?

– Простите... – смущенно отозвалась она. Затем оторопело проследила, как я резко поднялась и вышла из-за трибуны. – Эй, ты куда?..

Не обращая внимания на подругу, я устремилась к лестнице и торопливо сбежала с нее. За мной почти сразу последовали шаги.

– Нет, это что за наглость?! Воронцова, Романова?!

Я выбежала из аудитории ничего не слушая и не замечая преград. Поймала глазами Молотова и решительно пошла за ним. Эхо моих шагов разлеталось по всему коридору, но он упрямо не оборачивался.

– Марина! Стой!.. – позвала сзади Лина.

Я поймала мажора за локоть, заставляя остановиться.

– Тебе че надо?! – возмущенно рыкнул он, выдернув руку.

– Почему ты это сделал?! – требовательно спросила я. – Тебя кто-то заставил, да?!

– В смысле? – ощетинился Молотов, резко обернувшись. – Ты здесь какой-то конвой видишь?!

Он посмотрел поверх меня на Полину.

– Ни за что не поверю, что ты сам до этого снизошел! – выпалила я, покачав головой.

– Да мне плевать! – рявкнул мажор, мгновенно ожесточившись, и сделав угрожающий шаг ко мне. – Но я вот что скажу тебе, Маруся. Меня никто и никогда не сможет к чему-то принудить, поняла меня? Если я и сделал то, что сделал – только потому, что сам принял решение!

Я неловко скрестила руки на груди, а Женя склонил голову набок и сощурил свои волчьи глаза.

– А ты че так нервничаешь, а? – вкрадчиво спросил он. – ПМС? Или не можешь смириться с мыслью, что я не последний уебок и тоже могу признавать ошибки? – Я невольно подобралась, когда мажор вдруг наклонился к моему лицу. – Ну так это твои проблемы, девочка.

Это прозвучало так близко, что его мятное дыхание оказалось на моей коже. Затем Молотов резко отстранился, снова поймал холодным взглядом Полину и зашагал прочь.

– Что на тебя нашло? – недоуменно спросила подруга, как только я к ней обернулась.

А я сама себе не могла ответить, что… Последние месяцы прессинга лучшей подруги? Моя потоптанная машина или тяжело больная Света?

Я находилась в каком-то состоянии аффекта, и только сейчас начала это осознавать. Героическое появление Молотова с извинениями вывело меня из себя, потому что напоминало дешевый спектакль! Рьяно захотела сорвать с него маску, доказать, что он неисправимое чудовище! Что я не ошибалась, а подруга – да, решив, что он якобы может быть другим!

– Ненавижу этого лицемера… – негромко произнесла я, отступив к стене и прислонившись к ней. – Сам он, как же... Ему явно кто-то вправил мозги! Но лично я к этому непричастна, Лина, так что ты не думай, – сразу прояснила я.

Полина продолжала молча и напряженно смотреть на меня. В какой-то момент это начало даже смущать. Я ощутила, как загорели щеки, мысленно согласившись, что, наверное, действительно слишком бурно среагировала на Молотова. Будь я на месте подруги, вообще подумала бы, что неравнодушна к нему…

Вот уже чего не хватало! Надеюсь, она не допустит таких глупых мыслей, потому что у меня к этому мажору было только два чувства. Ненависть и презрение.

7

Женя

– Молот! Эй, постой!..

Расслышав знакомый голосок, я нехотя замедлил шаг и оглянулся. Кристина нагнала меня на ступенях у входа в универ. Как всегда яркая кукла: длинные рыжие кудри, меховая жилетка, черные кожаные штаны, обтягивающие упругую задницу, ботинки с тяжелой подошвой, розовые губы, обильно смазанные блеском и жвачка вот рту, которую она не уставала активно жевать.

– Ты чего? – спросила она, сверкнув белоснежной улыбкой. – Не пойдешь на пары?

– Нет, – хмуро отозвался я. – Сегодня я пас. Завалиться хочу поспать.

– А че приехал тогда?.. – поинтересовалась любопытная подруга.

Крис была своя в доску. Неотъемлемой частью нашей университесткой тусовки, состоящей, к слову, в основном из парней. Она как бро только наоборот, поэтому к ней прилепилось прозвище «систа».

Я оглянулся на здание универа и лаконично ответил:

– Дело кое-какое было.