Плавные прямые

— Где голова?! — Олег решил проигнорировать пока еще дееспособных церковников, а также тех, кто вел перестрелку где-то поблизости и своих людей, оставшихся на первом этаже. Схватка должна была вот-вот завершиться, и если сопровождавших шиноби и горгону бойцов не добьют, то они, скорее всего, выживут. Или будут реанимированы им же спустя минуты три-четыре. Но при некоторых травмах даже для такого искусного и могучего мага-медика как он сам счет действительно шел на секунды…Ну, может считанные минуты. Сколько там клетки могзга обычного человека при кислородном голодании живут?! А если это не обычный человек, а одаренный, не самый слабый притом?! — Может, я еще успею…

— Ублюдок с пылающим сердцем, которого я через стену вышвырнула, рубанул наискось! Его клинком сам мозг на две части оказался перерублен, да еще и сожжен, поскольку лезвие вовсю огнем горело! — Олег выругался и мысленно опустил руки, ибо в таком случае он своей начальнице разведки действительно помочь уже не мог ну никак. Тут мог бы справиться лишь кто-то уровня короля йогов, да и то не наверняка…И Манидера Садхира или хотя бы какой-нибудь его копии в городе все равно не имелось. Йог предупредил, что отправляется передать привет Калидасу, дабы тот вновь оказавшись на свободе не расслаблялся лишний раз и не борзел. А чтобы выдать напутственных пинков верховному жрецу наиболее кровожадной богине во всем местном пантеоне, когда оная богиня на сбежавшего от неё смертного слегка обижена, древнему аскету требовалась вся имеющаяся сила. — Сзади!!!

Развернувшийся вовремя исключительно благодаря предупреждению Олег смог поймать своими ладонями два сухих старческих кулака, вокруг которых свет свился в ослепительно сияющие кастеты. Никакой опасности чародей по-прежнему не чувствовал, но зато почувствовал всю мощь отнюдь не слабых ударов, заставивших болезненно заныть все кости его обеих рук, включая даже плечевые суставы. Почувствовал прямо сквозь защитные барьеры и зачарованную броню, вероятно способную небрежную отмашку какого-нибудь архидемона удержать. Правда его соперник, которым оказался высокий и худой старик со смутно знакомыми чертами лица, удивился как бы не больше, когда внезапно понял, что не может высвободить свои кулаки из захвата чародея. Однако его это если и смутило, то не сильно, ибо он выгнулся назад, а потом ударил своей головой будто молотом…И чародей повторил данный маневр, обоснованно рассчитывая на превосходство в твердости шлема, прочности более молодых костей и скорости своего самоисцеления, ибо после падения с лестницы выглядел этот церковник, каким-то образом ухитряющийся бить сквозь любую защиту словно бы сразу по самой душе, изрядно помятым.

— ОСТАНОВИТЕСЬ!!! — Заполнивший все и вся свет, появившийся вместе с чьим-то могучим гласом, заставил исчезнуть сразу и без остатка дым алхимических гранат. И замуровал чародея в себе как муху в янтаре буквально за миг до того, как шлем Олега соприкоснулся с головой старика, вооруженного кастетами. Дар оракула подсказывал, что эту силу он раньше уже чувствовал. Когда только приближался к зданию ресторанчика, и когда вражеские артиллерийские обстрелы вспоминал. Но мощь, определенно способная даже высшего мага из игры вывести, оказалась направлена не на какие-нибудь убийственные чары, а на площадное воздействие, остановившее всех. И русского боевого мага, недавно удостоенного боряского титула, и горгоны, и тех находящихся поблизости церковников, кто был вырублен недостаточно надежно и потому еще пытался трепыхаться…А еще мощь, пущенная в ход кем-то находящимся рядом, но пока остающимся вне поля зрения, стремительно слабела. Вторично вспыхнувшее в сознании пророческое озарение подсказывало Олегу, что в ход оказалась пущена не личная сила, а заимствованная. И использовать данный козырь можно было всего один раз…По крайней мере — на какое-то время. Весьма продолжительное время… Перезарядка обещала занять даже не годы, а как бы не века… — Этому больше не может быть позволено продолжаться!

— Пусти меня, Фридрих… — С нездоровым свистящим присвистом попросил старик, который почти приклеился своей головой к шлему Олега. Пошевелиться он, вопреки ожиданиям чародея, тоже не мог. Было видно как дрожат от напряжения его руки…Или это они просто так дрожали? В силу более чем преклонного возраста и целой кучи сопутствующих тому заболеваний? — Я должен исправить свою ошибку!

— Не думаю, что ты ошибался. По крайней мере, не в тот день, о котором думаешь сейчас. — Говоривший наконец-то шагнул в поле зрения чародея и оказался относительно обычным мужчиной, примечательными чертами которого оказалась разве только темная одежда католического священника с белым воротничком, да сжатый в руке посох. Старое рассохшееся дерево напоминало рукоятку вил, которые недавно Олег свистнул из хозяйственной части, только выглядело куда более потрепанным, но именно эта палка являлась источником и сердцем затопившего все и вся света. Света, под воздействием которого стремительно заживали раны неподвижных людей, и даже лицо горгоны больше не напоминало один сплошной ожог. — Ты посмотри, она не демон. Даже один из владык нижних планов не смог бы так закамуфлировать свою суть здесь и сейчас. Выжить — мог, убить нас — мог, исцелиться — нет. Да и люди, попытавшиеся нас арестовать, не относятся к числу культистов, поскольку ни один из них не бьется в корчах, пока скверну преисподней выжигает из его души! А город? Вспомни как выглядит этот город! Зря мы решили пробраться сюда инкогнито, дабы своими глазами увидеть, как глубоко во тьму пали местные владыки и услышать слова тех, кто не солгал бы своим братьям по вере. Ибо мы сами пали. Как минимум во грех гордыни, под воздействием которой и совершили много других грехов.

— Но… — Смутно знакомый худой священник медленно стал разгибаться, и Олег внезапно тоже осознал, что может двигаться. И стал сдвигаться назад, чтобы прикрыть Элен от численно превосходящих сил противника, к которым стремительно возвращалась боеспособность после всего, что он с ними сделал. — Явившиеся по наши души солдаты насквозь пропахли смрадом нижних миров! Особенно парочка из культистки и той не-демоницы с щупальцами на башке!

— А я за десятилетия проживания среди винных бочек пропах церковным кагором, но ты же не будешь в чашу для причастия меня наливать! — Постучал себя по лбу посохом, определенно представляющим из себя какую-то могущественную святую реликвию, обладатель германского имени и одежд католического священника. Впрочем, на русском он говорил абсолютно без акцента…Может, поляк? — Бонифаций, разуй уже глаза! Ты ошибся не тогда, а сейчас! Со мной за компанию, ибо я тоже в ситуации не разобрался…И наша охрана отреагировала на то, что сочла угрозой и кознями продавшихся злу культистов, излишне бурно…

Крышу ресторанчика аккуратно так срезало воздушной волной, и куда-то в сторону унесло. А потом в здание сверху заглянул дракон, всеми тремя своими головами. И с довольно громким стуком долбанулся ими о свет, призванный католическим священником, что ныне вел себя скорее как какая — то разновидность залившего любые щели и не мешающего дыханию целебного бетона, наплевав на свою природу частицы и в то же время волны. Причем костяные морды, которые соприкоснулось с призванной католиком магической аномалией, немедленно начали дымиться и гореть бездымным белым огнем, да быстро так…Если бы тот не сдуло вместе с затронутой этим пламенем материей ветром, что наколдовал спустившийся с хмурого грозового неба Святослав, то минут за пять эти части марионетки могли бы и разрушиться целиком. Ветер взвыл, надавив на преграду, и та поддалась, уступая. А когда к ней присоединились когти ящера, окованные зачарованным доспехом, то процесс и вовсе пошел куда активнее, позволив прибывшей на выручку парочке ходячих аргументов крупного калибра лишь на пару метров не дотянуться до голов церковников.

— Бонифаций… — Медленно проговорил Олег, который с каждым мгновением обретал все большую и большую свободу действий. Впрочем, как и остальные, кого он видел. Какой бы трюк католик не сотворил с помощью своего посоха, но призванная им мощь стремительно исчезала в никуда…Примерно так же, как делали бы это могущественные демоны, которых к этому измерению ничто не привязывало, только место назначения было вроде бы иное. Чародей наконец-то вспомнил, где он видел священника с кастетами. Это был первый человек, который после его прибытия в этот мир отнесся к нему, в общем-то, по человечески, пусть и в рамках людоедских законов Возрожденной Российской Империи. Тогда его оружие, правда, материальным было, да и сам церковник выглядел немного иначе, как минимум моложе… — Знаешь, а я ведь тебя искал, когда был в Москве проездом…Хотел сказать спасибо и передать подарки, но разыскать так и не сумел. Вот уж не ожидал, что мы когда-нибудь встретимся так… Когда ты прокрадешься ко мне в гости как вор, чтобы пожать руку предателям, готовым нарушить свои клятвы и вонзить в спину нож и мне, и своим товарищам по оружию, а также убить людей, чей долг заключался в защите мирного населения от служащих демонам культистов, готовых устроить теракты диверсантов и прочей подобной вам мрази…Знаешь, а это ведь не первый раз, когда слуги церкви пытаются меня убить, презрев и мораль, и заповеди, и те государственные законы, которые вообще-то для них и писаны. Даже не второй. Наверное, настала пора мне ответить, раз уж по другому вы не понимаете.

— От лица меня и моего коллеги я приношу официальные извинения, хотя и понимаю, что извинений этих в данной ситуации абсолютно недостаточно! — Поспешно заявил католик, положив руку на плечо вздрогнувшего Бонифация, чьи световые кастеты вдруг взяли и погасли. Только вот Олегу было на самом деле интересно, насколько он на самом деле раскаивается в том, что совершил, а насколько его слова вызваны тем, что драконьи когти клацнули уже всего-то в метре над головами парочки церковников, бывших среди себе подобных то ли самыми главными, то ли просто первыми среди равных…Или тех, кто еще был жив.- Мы без сомнения готовы выплатить достойную компенсацию за свои поступки или даже ответить за них перед законом Божьим и людским, но только после того, как выполним свою официальную миссию! Обратимся с вашей помощью к руководству Северного Союза, дабы силы этого государства могли влиться в коалицию, что намерена покончить с угрозой демонов, оскверняющих собою этот мир! Это в его интересах! И в ваших тоже! Одним из первых обязательных пунктов соглашения является мораторий на ведение войны друг с другом, что действуют на протяжении всего времени борьбы со злом и десять лет после! Причем Англия соглашения уже подписала…

— Я не верю словам тех, кто прибыл сюда обманом, убил моих людей и, возможно, собирался убить меня! — Заявил Олег, но тем не менее поднял руку, останавливая уже занесенную для удара драконью лапу. Ну и Святослава, вокруг которого уже водила хоровод пара сотен крупненьких таких шаровых молний, некоторые из которых подозрительно напоминали не просто сгустки энергии, а скорее каких-то существ и, скорее всего, являлись накаченными силой духами. — Сложите оружие и сдайтесь для суда — тогда будете живы. Нет? Я буду обращаться с вами как с прислужниками вторгшихся в наш мир демонов, ибо только им на пользу пойдет гнусное убийство тех героев, которые уже не один десяток раз сражались с воинством нижних миров!

— Послушай ты… — Вспыхнул было один из церковников, что как-то незаметно скучковались за спиной у Бонифация и его коллеги, что на фоне прочих выделялись примерно как лампочки посреди горящих свечей, но продолжить свою речь он так и не смог. Помешал старый и потрескавшийся деревянный посох, которым рот крикуна закрыли аккуратно, но сильно.

— Мы сдадимся, но я прошу дать мне время, чтобы всех в этом убедить и избежать дальнейшего смертоубийства, а также провести прямо здесь небольшой молебен, дабы наши братья узнали о случившихся событиях и страшной ошибке, которую мы допустили. — Заявил католик, а после аккуратно положил на пол свою святую реликвию и толкнул её к Олегу.