Плененный тьмой

Она махнула презрительно рукой. Потребовалось меньше четверти часа, чтобы перерыть греческую коллекцию, которая в настоящее время выставлялась в картинной галерее Лорда Тредвелла. Там были не только ужасные статуи со сколами и отсутствующими частями керамики без любого намека на магию, но она подозревала, что это были откровенные подделки, не имевшие никакую историческую или художественную ценность.

– Мусор.

Джастин бросил недовольный взгляд в сторону особняка.

– Не совсем неожиданно, но все равно жалко. Возможно, у нас будет больше удачи на вечере у Стоневилла.

– Лорд Стоневилл приобрел новые артефакты?

– Нет, но по слухам в джентльменском клубе, он недавно взял молодую и очень красивую любовницу.

Она нахмурилась в замешательстве.
– Какой интерес может быть у нас к его любовнице?

Улыбка знания изогнула рот Джастина.

– Старому козлу должно быть за восемьдесят, если не столетие. Если ему удается не отставать от женщины четверти его возраста, то у него должны быть некоторые магические побрекушки, чтобы…

– Да, я поняла смысл твоих слов, - прервала Джульетта, содрогнувшись при неприятном представление.

Намного менее брезгливый Джастин протянул руку.

– Идем?

Глава 2

Две ночи спустя, Джульетта сидела на диване Чиппендейла [2] , с изогнутыми ножками и потертыми парчовыми подушками, который находился под маленьким окном. Один только Бог знал, как давно он был отправлен на чердак, но Леве сделал все возможное, чтобы очистить тот от пыли и паутины. Ему также удалось расчистить достаточно места, среди забытых стволов и семейных портретов, чтобы поместить два деревянных стула вокруг маленького завитого стола, придав вид столовой. Крошечный горгулья был удивительно одомашнен и слишком часто жаловался, что вынужден проживать на тесных, грязных чердаках. В данный момент, однако, свет мерцал в серых глазах, и нежные крылья трепетали, когда он смеялся над рассказом Джульетты, о том, как она украла ценный кристалл, который содержал слезы Бога Плодородия, в то время как Джастин отвлекал старого Лорд Стоунвилла.

2

Томас Чиппендейл (Thomas Chippendale; 1718—1779) — крупнейший мастер английского мебельного искусства эпохи рококо и раннего классицизма. Изготовленная из красного дерева, мебель этого мастера отличалась сочетанием рациональности форм, ясности структуры предмета с изяществом линий и прихотливостью узора.

– Вы уверены, что это был Damanica?
– потребовала горгулья, и его французский акцент усилился.

– Без сомнения.
– Джульетта пожала плечами.
– Джастин в настоящее время предпринимает попытки соблазнить древесных эльфов выйти из укрытия, к нему.

Леве снова засмеялся.

– Жалок. Чёрт возьми. Это провал, провал, провал…

– Леве, - Джульетта поспешно перебила.

– Ах, простите, ma belle [3] .
– Чувствительная горгулья мгновенно раскаялся.

3

моя красавица. (фр.)

– Я забыл, какой ты нежный цветочек.

– Нежный цветок?
– Джульетта фыркнула.
– Вряд ли. Я вор и лжец, и продаю свои услуги, чтобы сохранить крышу над головой. Как многие утверждают, я ничем не лучше обычной шлюхи.

– Нет, не говорите таких ужасных вещей. Мы все делаем то, что должны, чтобы выжить.

Джульетта вздохнула. Ей было тяжело, когда она вспомнила, что пришлось сделать, чтобы выжить.

– Да, я полагаю, это правда.

Леве склонил голову набок, прищурено глядя на нее.

– Есть нечто, что беспокоит вас, ma belle.

Девушка повернула голову к окну, не для того, чтобы полюбоваться видом Гайд-парка, дремлющего под серебряным лунным светом, а для того, чтобы скрыть виноватое выражение лица.

– Ничего больше, только скука.

– Скука? Но несколько дней назад ты говорила мне, что рада, что сезон наконец-то начался.

Конечно, она была в восторге. Она говорила себе, что беспокойная неудовлетворенность, которая мучила ее на протяжении долгих зимних месяцев, будет вылечена возвращением к обществу, в город. И только когда Виктор зашел в бальный зал лорда Тредвелла, она поняла, что ее недовольство не имело ничего общего с отсутствием общества, оно было связано с умопомрачительно красивым демоном. Это понимание раздражало. И это то, чем она не намерена делиться.

– Я надеялась, что возвращение в общество, будет развлечением, - сказала она.
– Глупо, конечно. Это те же самые нудные балы, с теми же утомительными гостями и сплетнями.

– Но ты обожаешь сплетни, не так ли?

– Только когда мне интересно, - Джульетта повернулась к спутнику, ее пальцы терзали атласную ленту, продетую через лиф ее персикового муслинового платья.

– До сих пор я не слышала ничего более захватывающего, чем то, что из Лондона, по-тихому была убрана дочь лорда Мэйвуда после того, как она попыталась сбежать с явным охотником за приданым, и что было странно, в безоблачную ночь сверкали молнии. Одна молния сожгла склад возле доков.

Хвост Левета напрягся.

– Молнии, говоришь? В доках?

– И почему ты заинтересовался странными вспышками молний?

Улыбка коснулась уродливого серого лица.

– Гнезда эльфов часто притягивают молнии. Возможно, они поселились на берегу Темзы.

– У тебя привязанность к эльфам?

Горгулья прикоснулся пальцами к губам.

– Ну конечно. Женщины очень хотят, и обладают поразительной способностью радовать горгулий.

Джульетта резко поднялась, странная боль сжала ее сердце.

– Ради Бога, все мужчины так предсказуемы?

Леве поднял руки в знаке капитуляции.

– Да.

– Это вызывает жалость.

– Ma belle, пожалуйста, расскажи, что расстроило тебя. Я знаю, что это не может быть отсутствие забавных скандалов.

Леве проковылял ближе, его серые глаза были полны беспокойства.

– Джульетт?

Она сделала глубокий вдох, зная, что крошечное существо не оставит ее в покое, пока она не признается.

– Маркиз ДеРоза вернулся в Лондон.

– Каменные шары моего отца.

Крылья Леве захлопали от волнения, поднимая пыль, летающую по воздуху.

– Ну, нет нужды спрашивать, зачем он здесь. Хладнокровная сволочь не будет удовлетворен, пока он не сделает вас, одной из его подхалимов. Это было именно то, чего Джульетта опасалась. И почему она так упорно боролась против острого осознания его чувственности.

– Скорее ад замерзнет, - пробормотала она.

Леве подошел к ней, схватив ее за руку, явное беспокойство было в его взгляде.

– Будь осторожна, ma belle. Он опаснее, чем ты можешь себе представить.

– Что прикажешь мне делать? Я попросила Джастина уехать из Англии, но он слишком занят переговорами с Яйнтом, чтобы покинуть Лондон. Я думаю, что смогу уехать самостоятельно, но...

– Non [4] , Джульетта, - голос Левета был испуган.
– При всех недостатках Хоторна, а они разнообразны и многочисленны, он действительно обеспечивает некоторую защиту от тех существ, которые будут делать все, что необходимо, чтобы получить тебя и твои силы.

4

нет (фр.)