Пленница для двоих

— Хочу, — а затем сама обрубаю: — Но Миху больше хочу.

В затуманенном рассудке свои планы строятся. Вот сейчас Князь выругается, разозлится и оставит меня. С жаром между ног и болезненным возбуждением. Но закончит игру, даст спасти себя.

Но вместо это он только сильнее толкается, надавливая на клитор. И я кричу под ним, выгибаюсь.

— Сейчас ты не под Михой течешь.

— А я его представляю.

С трудом произношу, задыхаясь. Меня кроет и накрывает окончательно. Тело бьёт дрожью, колотит и ломает. Я кричу, задыхаясь в этом желании. От толчков, касаний. Едва заметной боли, когда мужчина третий палец добавляет. Резко двигается, грубо. Наказывает за лживые слова, которые не могу проглатить.

— Пожалуйста, — жалкая, когда всего один толчок до грани остаётся.

— Флешка и всё закончится. Получишь свой оргазм, лапочка. И даже больше получишь.

— Не могу. Не могу! — всё тело немеет. Мне больно от невозможности желанное получить. Слёзы на глаза накатывают, когда совсем невыносимо становится. — Не могу, правда. Пожалуйста.

— Попроси правильно. Давай, Тис, попроси.

— Пожалуйста, Илюш. Пожалуйста!

Его имя таким правильным в этот момент кажется, когда лавиной накрывает. Меня ломает под ней, все струны внутри рвёт. Будто всё тело пронизывает, когда за край шагаю.

И Князь толкать продолжает, не давая остановиться. Двигается внутри ещё быстрее, а губы накрывает поцелуем. Жестким, жадным. Будто первый глоток после воды засухой. И именно этот поцелуй припечатывает, окончательно уничтожая.

Меня бьёт оргазмом и даже вес Князя сдержать не может. Только хуже делаю, когда сжимаю его пальцы, желая продлить эту чувство пустоты и наполненности одновременно.

— Такая отзывчивая, — мужские слова сквозь вату доносятся. В ушах звенит, сознание медленно возвращается. — Слишком для тебя, малышка?

— Не делай так больше.

Голос сорван, но мне не стыдно ни капли. Я только что кончила от пальцев мужчины, который похитил меня. И я не солгала, говоря, что Миху хочу. Потому что в глубине души я знаю, что если бы я поехала с ним, всё этим же закончится могло.

От этого намного хуже чем от того, что голос сорван, волосы разметалась, а лицо горит. Это сплошные мелочи по сравнению с тем, что в душе происходит.

— Что именно больше не делать, лапочка? Не ласкать тебя, не доводить до оргазма? Не целовать, когда ты рьяно отвечаешь и просишь так жалобно?

— Не смей меня лапать, когда я говорю нет.

Ответом мне служит ледяной взгляд и злая усмешка.

Глава 5. Князь

Я едва сдерживаюсь, чтобы прямо в машине малышку не разложить. Толкнуться на всю длину, не обращая внимания, что ей больно может быть. Говорит мне, блять, что я могу делать, а что нет.

Будто не извивалась секунду назад, на пальцы насаживаясь. Не просила большего, сжимаясь вокруг пальцев. Всё своей смазкой вокруг заляпала, криком оглушила. А теперь будет рассказывать, что я её силой взял. Насильника из меня, блять, делать.

А при первой встречей совсем другой была, боевой и смелой. Я даже не обратил внимания сначала. У нас Клык умирал, чужие ребята напасть должны были. Какая мне разница, что за девку притащила невеста Зверя. Только лишний объект для охраны.

Мигом всё переменила. Сидели на кухне закрывшись, ждали гостей. Окно разбилось от банки с газом. А Тиса, даже не подумав, стянула с себя кофту и мне протянула. Чтобы не надышался парами, выбрасывая баллончик подальше. В любую ссору вмешиваясь легко и сарказмом поливала. На все подкаты ответ интересный находила.

А сегодня подменили будто. Огрызалась, а затем замолкала, раненым зверем смотря. Будто кто-то мог ей вред причинить. Член и на такую вставал, тихую и смирную. Едва вздрагивающую от прикосновений. Но, сука, как же бесил её страх. Хотелось, чтобы шарила, что не собираюсь ей больно сделать. И других в решето превращу, если приблизятся.

Три месяца вокруг неё увивался, чтобы добиться хоть чего-то, а всё мимо. А стоило в машину затащить, как совсем другой кажется.

— Заяву накатаешь, что изнасиловал?

— Что? — ресницами хлопает, едва рот приоткрыв. Которым бы лучше член обхватила, который ширинку рвёт. — Нет. Я не… А ты сейчас собираешься меня изнасиловать?

Вкрадчиво интересуется, пытаясь ноги свести. Охрененная, блять. Херню морозит, а при этом невинной кажется. И взгляд такой искренний, будто реально ожидает подобного.

— Не планировал вообще-то, — улыбаюсь и легче становится, когда Тиса вдруг тем же отвечает. — Только если хорошо попросишь.

— В другой жизни. Слезь с меня, Князь.

— Нет тут таких.

— Илюша, слезь с меня, блять.

Легко просьбу исполняю, возвращаясь на водительское сидение. Хотя радо бы в прежнем положении остался. А ещё лучше было бы штаны опустить и в неё войти. Она пиздец влажной была. Текла и не останавливалась. Уже представляю, как в ней будет. Жарко, узко. Сжиматься будет, голос срывать и просить сильнее.

— Салфетки в бардачке.

Отворачивается, стараясь незаметно меж ног салфеткой провести. Смущаться вдруг надумала? Я завожу машину, хватая с коврика её влажные трусики.

— Князь, верни.

— Не-а.

Не получает желанного, даже когда именем называет. Не выкупаю, почему таким важным оказалось, чтобы Илюшей называла. Детское, блять, имя, но в её исполнении нравится. Прячу бельё в кармане дверцы, думая, что неплохо бы туда и лифчик добавить.

— Спасибо, — выдавливает нехотя.

— За салфетки или за оргазм?

— За похищение.

Забавная она. Будто смелость накапливает, чтобы в нужный момент начать огрызаться. Отворачивается к окну, стараясь что-то рассмотреть сквозь тьму.

Хреновая вообще затея была на машинах отсюда валить. Единственный вариант с паспортами не засветиться, но фальшивок дохрена в багажнике валяется. И поездом можно было, и самолётом.

Да кто вообще в здравом уме попрётся несколько дней на машине, когда за несколько часов можно всё сделать? Только дебил какой-то. Как мы с Михой, когда поняли, что Тиса тоже в Хабаровск не случайно приехала.

Уже заходя в банк знали, что выйдем только с ней. И, ясен хер, не отпустим просто так, до отеля подбросив. В Москве она бегать могла, скрываться и прятаться под защитой Зверя.