Пленники темной воды

В продолжение его речи Михайлов сидел совершенно неподвижно, с застывшим, подчёркнуто-безразличным выражением лица. И только заслышав последние слова Шатрова, начал чуть слышно барабанить кончиками пальцев по столу. Словно с едва скрываемой досадой. Или нетерпением.

— Но вот что мне непонятно, — продолжал Шатров. — Дело общее, допустим, вы как могли сохранили. Возможно, сохранили связи. Сотрудников. Может быть, документацию. Контакты. И многое другое, о чём я и не подозреваю. Но вот что странно — вы рассуждаете сейчас так, словно в запас и не уходили. И как будто сидим мы с вами сейчас не в офисе коммерческой организации, а где-нибудь на Лубянке. Это я, конечно, фигурально выражаюсь…

— Да куда уж фигуральней, — Михайлов рассмеялся и хлопнул ладонью по краю стола. — Говорите уж прямо, Захар Петрович, дескать, откуда у вас полномочия такие. Так ведь? Откуда у вас, запасников-коммерсантов, нахальство взялось влезать в компетенцию государственных органов? В контрразведку поиграть решили? Вы ведь это хотите спросить, Захар Петрович?

— Да, пожалуй. Именно, хотел бы уточнить границы вашей компетенции.

— Границы… Давайте-ка по другому вопрос сформулируем. А что вообще осталось от государственных органов? Да практически ничего. Остатки былой роскоши. И чем они заняты? Исключительно вопросами самовыживания. Грех от них сейчас требовать каких-то серьёзных, решительных действий. Лишь бы сами целы остались. И, кроме того, бывают ведь такие деликатные, я бы сказал, поручения, такие операции, в которых наши многострадальные органы лучше не засвечивать. Зачем давать повод людям, враждебно настроенным по отношению к нашей стране, лишний раз обвинять наши спецслужбы в агрессивных действиях, да ещё и за пределами России? Ведь при желании, а у некоторых заклятых наших «друзей» такое желание явно присутствует, можно и самую законную и необходимую защиту интересов России можно трактовать как проявлении агрессии со стороны спецслужб…

— За пределами России? — удивлённо переспросил Шатров.

— Именно, Захар Петрович. Именно это я вам хотел бы более подробно объяснить. Именно это обстоятельство является наиболее важным в нашем с вами разговоре. Готовы продолжать?

— Что ж… Значит, это вот…

Шатров поднял палец и показал куда-то на потолок.

— … Используете в качестве прикрытия? И надёжное?

— Надёжное, Захар Петрович. Абсолютно надёжное. Как бомбоубежище. Бункер. Продолжаем?

— Продолжаем, Дмитрий Алексеевич. Слушаю вас внимательно.

— Итак, что же за проблема…

Михайлов встал, подошёл к письменному столу. Открыл верхний ящик, вынул большой тёмно-жёлтый конверт пергаментно-плотной, хрустящей бумаги, вынул из него пачку фотографий и положил на стол. Перед Шатровым.

— Посмотрите, Захар Петрович. Узнаёте?

Шатров придвинул к себе фотографии и начал просматривать их, по одной откладывая в сторону. И уже на третьей в изумлении замер.

— Откуда это, Дмитрий Алексеевич?

— Узнали, стало быть?

— Конечно… Конечно узнал. Это же база в Палдиски. Причал… А тут подлодки… Здесь общим планом… А здесь… Ничего себе, прямо с причала снимали!

— Дальше, дальше смотрите, Захар Петрович. Самое интересное впереди.

Шатров, просмотрев, отложил ещё две фотографии. И на следующей замер снова.

— Какие подлодки у причалов сняты? — спросил Михайлов. — Узнали их, Захар Петрович? Проект 613, дизель-электрические. Это ведь ваши красавицы.

— Ну, эти то не слишком интересны. Проект 613 — сам по себе полнейшее старьё, — ответил Шатров. — Знаете, когда ТТЗ1 по проекту 613 было выдано? В августе 1946 года. Это подлодки 50 — х и 60-х годов. Подлодки этого проекта — вчерашний и позавчерашний день. Но модификаций их было, конечно, много. И отрабатывалось на них, конечно, много всяких интересных вещей…

— Всего по этому проекту было построено 215 подлодок, — сказал Михайлов. — Но нас интересует только одна. Та, фотографию которой вы держите сейчас в руках. Та, которая проходила испытания в Палдиски в 1987–89 годах. И, судя по тому, как вы на эту фотографию отреагировали, эта лодка — не вчерашний день. Скорее, завтрашний.

— Не подлодка, — сказал Шатров. — Не столько она… Ходовая часть…

И осёкся, сообразив, что мог сейчас ляпнуть и лишнего.

— А вы не смущайтесь, Захар Петрович, — подбодрил его Михайлов. — Будем считать, что деловая часть нашей беседы уже началась. Кстати, посмотрите и следующий снимок. Это уже на ходовых испытаниях снимали…

Едва ли человека постороннего, случайно глянувшего на эти фотографии, впечатлила бы неуклюжая, пузатая субмарина со странным, нелепым силуэтом, состоявшим сплошь из причудливо сходящихся прямых и скруглённых линий, и едва выступавшим над тёмно-серой балтийской водой. Возможно, ему показался бы просто забавным вид обычной дизельной лодки, к которой неизвестно по какой причине прикрепили вдруг на широкой платформе четыре уродливо-пузатых цистерны, словно бы взятых напрокат с ближайшей железнодорожной станции. И показалось бы ему совсем уж невероятным, что такая странная конструкция может позволить лодке не только передвигаться по поверхности воды, но и даже погружаться. И не только погружаться, но и передвигаться под водой. Но специалист… О, нет, специалисту это изделие не показалось бы нелепым или просто забавным. У подлодки этого проекта был слишком характерный профиль, чтобы не узнать её с первого взгляда.

— Подлодка С-273, заводской номер 714, - продолжал Михайлов. — Заложена на заводе «Красное Сормово» 13 октября 1954 года, спущена на воду 1 марта 1955 года, вступила в строй 31 августа 1955 года. Но ведь интересно не то, когда она в строй вступила. Лодка — это что, это и в самом деле вчерашний день. Интересна модернизация. Так ведь?

— Вам и детали известны? — спросил Шатров.

— Некоторые, — ответил Михайлов. — Это ведь ваше детище, Захар Петрович? Конечно, не только ваше. Коллектива, и не одного. Серьёзный проект задумывался, не так ли? Уникальный.

— Не совсем, — поправил его Шатров. — За рубежом тоже… движение было. Можно сказать, параллельное. Скажем, в Германии.

— Слышали, — кивнул Михайлов. — Проект U1. Кстати, немцы его в 1987 году испытывали. Действительно, почти параллельно вам шли. А у нас… Проект 613Э, электро-химический генератор. Анаэробный двигатель. И вы, Захар Петрович, один из наиболее информированных и компетентных специалистов по данному проекту. Потому обращаемся к вам с просьбой о помощи. Кстати, финансовый вопрос…

— Что произошло с подлодкой? — прервал его Шатров. — Что вы всё с этими просьбами… С подлодкой что?

— Когда в последний раз в Палдиски были, Захар Петрович? — спросил его в свою очередь Михайлов.

— В восемьдесят девятом… А это здесь при чём?

— Это ещё в советские времена было… Давно… Можно сказать, в иную эпоху. С тех пор многое изменилось, Захар Петрович. В том числе и в Палдиски. Сейчас, как вы знаете, наши войска выводятся из Эстонии. Вывод предполагается завершить в этом году. В общем-то, большей частью он уже завершён, кое-где разве только остатки добирают… Но вот с Палдиски ситуация сложнее. Вы ведь представляете себе, что это за комплекс? База ВМФ, экспериментальная база, учебный центр моряков-подводников, реактор.

— Реактор демонтировали… Должны были, я слышал…

— Демонтируют. Конечно. Не позднее следующего года. А консервация? А остаточная радиация? Без саркофага не оставишь. Но самое то ценное в Палдиски вовсе не этот дохленький, маломощный реактор, который к тому же готовится к эвакуации. Эти все вопли о радиации, радиоактивных материалах, якобы пропавшем уране… Да что мне говорить, сами эти статьи читаете. Те самые, которые периодически в наших газетах публикуют. Это всё только для журналистских расследований хорошо. Воду в ступе баламутить. Умные люди на другое внимание обратят. Им нужны технологии, передовые разработки. Перспективные изделия. Вот что является главной ценностью. И что не всегда лежит на поверхности…