Плетения конфедерации

Кстати, именно сейчас, в темноте, я обнаружил забавный эффект. О «полумаске» я скорее догадывался, по искажениям небывальщины, но не видел. При этом, один ленкин глаз сиял отражёнными голубоватыми символами, и именно отражение — я прекрасно видел.

Наверное, на этом эффекте она со мной и думает связь организовать. Логично, в общем-то, как и с светящимся черепом…

И тут мои мысли прервал щелчок рогатки.

— Есть, — довольно озвучила зелёнка.

Тут же рядом появился луговой. И, кстати, он явно… ну скажем так, был частью ритуала. Даже заметно побольше стал, на тройку сантиметров, что при его размере немало.

— Ой славно-то как, — аж заплясал он в траве. — И нет злодейки! Спасибо вам, Елена… а как по батюшке вас? — обратился он к зёлёнке.

— Константиновна, — буркнула явно смущённая, но довольная гоблинша.

— Спасибо вам, Елена Константиновна!

Ну и хорошо. А я продолжил вчувствоваться. Народ потихоньку переходил к кустам, да и не только. Ну в общем-то, для того и собрались. Почуял несколько приближающихся нечистиков, но щелчок рогатки с вышки их того, с концами. Система наведения «луговой» и снайпер Зелёнка прекрасно справлялись, причём часть выстрелов улетали в цели за пределами моей чувствительности.

А вот с переходом ритуала в «горизонтальную плоскость» он просто запереливался энергией, как и поле. Да и в реке бурлило, причём часть двуногих явно в реку отдалились и понятно, чем там занимались. Блин, холодно же, аж поёжился я, но потом для меня дошло — они В ритуале, им — нормально.

Но на буйство энергий явно потянулось больше нечисти. Щелчки сверху просто застрочили.

— Кащей, скоро заряды кончатся! — обеспокоенно выдала Ленка.

— Я пройдусь, чувствую, — ответил я. — И передохни пока, устала, небось.

— Чуть-чуть, спасибо, — помотала ушами зелёнка.

Да прям, чуть-чуть. Аж испарина выступила. Хотя ещё ритуал, а она защищается. Ладно, пусть отдохнёт, посайгачил я к местам ощущения нечистиков, огибая всякие парочки и прочие конструкции, трантричествующие купальную ночь.

Кстати, боятся, паразиты, отметил я отступление нескольких десятков нечистиков, после вырезания, точнее развеивания в искры нескольких смазливых мамзелей и не менее смазливых вьюношей. Один из которых, извиняюсь, с писюном по щиколотку был. Кого этот чудик хотел соблазнить — для меня было и осталось загадкой.

Видимо, моё «неучастие в ритуале» меня подсвечивает. Ну и пусть валят нахрен. Как я понимаю, потрахаться лезут не только однозначно враждебные нечистики, просто некоторые «очень не против» при этом имя свои дела, а не только к людям приставая.

В общем, километра три пробежал по периметру ритуала, кого распугал, кого перебил. Парочки обегал аккуратно — люди, хех, делом заняты, нехорошо отвлекать и мешать.

Двинул обратно, но рядом с костром — сам себе не поверил. Хватает меня за кожанку голая сисястая девка. И с придыханием выдаёт:

— Пойдем со мной.

— Ну пойдём, — справился я с охреневанием, пожав плечами.

Отошли за кустик, где я охреневшую нечисть и прибил. Ну совсем двинутая, блин. А у костра — ну не все ещё трахались, часть сидела, говорила, в костёр смотрела. В общем нахрен надо.

Дотопал до вышки, Ленка пободрей смотрелась, да и постреливала. Большее «её» заказ вышел, ну и неплохо. Мне тоже напомнить самому себе не помешает, что она — не плюшевая игрушка для умиления Кащея, сам себе пожал плечами я.

— Река, Кащей! Полкилометра, четыре нечистика!

— Чую, спасибо, — кивнул я и посайгачил к реке.

Булькнул в воду, стараясь не отвлекаться на всякую подводную порнуху вокруг. И не очень интересно, и дело есть, но блин — их дохрена, а я не плаваю. Но выбрался из «прибрежной зоны сношения», наткнувшись на бодро шуровавших пару русалок и утопца. Порвал ближаёшего тросом, остальные отшатнулись и… не словами, а чем-то вроде мыслеэмоций заныли. Мол пусти, там сладко, там живо и прочее.

— Валите нахрен, — пробулькал я. — Нет вам сегодня там места. Появитесь — прибью.

И уплыли, потерпевших изображая, паразиты такие, блин. Но мне гоняться было лень, да и с Водяным мог быть конфликт, если рвать русалок и утопцев: они, невзирая ни на что, «его». Так-то пофиг, но и местным лишний головняк, так что лучше пусть валят.

А я к берегу задумчиво потопал, и будь я человеком… ну, впрочем, человек и по дну бы не бродил.

Топаю я себе, значит, по дну, основное место сношательств огибая. И тут выносит меня, уже почти у берега, в сторонке, на парочку.

— Пардон, мадам, — пробулькал я, сайгача на берег и хоть проржался в кустах.

Ну в общем какой-то парень по шею в воде стоит. А такая, дородная, пышная рыбодевка, на соответствующее мето насаживается, выменем таким, размера этак восьмого в воде колыхаясь. Причём она — вся под водой, раскрасневшаяся такая. И не прекращает насаживаться, на меня вызверившись гневно, мол — не мешайся или помогай. Не могу, гыг!

Но проржался быстро, собрался, дотопал до вышки. Ещё часок Ленка изредка постреливала, потом мордашку в испарине свешивает:

— Кащей, прости, устала совсем. Мне четверть часика вздремнуть надо… — зевая, выдаёт она.

Сопротивление и вообще трата небывальщины, дошло до меня. Сам не сталкивался, но маги, магию слишком сильно потратившие, засыпали. Где-то, может, медитировали там, или ещё чем страдали, но у нас дрыхли, факт.

— Спи, Ленка. Пригляжу, — улыбнулся я. — Ты сегодня молодец.

— Угу, спасибо, Кащей, — буркнула с верхотуры копошащаяся зелёнка.

Я через минуту заглянул — свернулась калачиком, сопит в две дырки. Милота, отметил я, подоткнул курточку и встал этим, дозором.

Впрочем, время уже было скорее раннее, чем позднее. Народ явно… натрахался, ритуал как бы был, но без бурлений. Ну и парочки, даже на бережку, в основном просто в обнимку лежали — кто-то даже спал. А ритуал, кстати, всё равно от внешнего неудобья защищал, отметил я.

Ну и пара часов где-то осталось, а то и меньше. Почувствую, если что. И встал я, вчувствуясь, на всякий.

И вот, через час — чую нечистика, на периферии чувствительности. Около рощи, причём странного…

Ну, в общем, почесал я туда. И для начала, увидев «тело», выматерился. А потом грязно выругался.