Плейлист двух сердец

Я направился в ванную оснащенную душем с тремя лейками – бедные богатые люди – и последовал совету Тайлера. Мне хотелось продолжить спорить о том, что сегодняшнее выступление глупая затея и если честно, я не видел в ней никакого смысла. Я был участником дуэта, и после смерти Алекса для меня стало очевидным, что Alex & Oliver канули в лету.

Как верно заметили в прессе: «Кому нужен Оливер без Алекса?»

Стоя под душем, я надеялся, что вода смоет мою головную боль, однако этого не произошло. Я думал, вода поможет прогнать и мои мрачные мысли тоже, но и этого не случилось. С этим мне не везло. Я уже давно не находил способа успокоить свой разум без помощи алкоголя.

Выбираясь из душа, я старался не видеть своего отражения. Большинство зеркал в доме были завешаны простынями. Я уже давно не заглядывал в зеркало, потому что всякий раз оттуда на меня смотрел Алекс.

2 Эмери

Что на завтрак?

Я рылась в шкафчиках в поисках еды, любой еды, чтобы накормить Риз. Вчера за ужином мы доели последние яйца с сосисками, а потом старательно выскребли банку с остатками арахисовой пасты, чтобы перекусить бутербродами за чтением библиотечной книжки.

Думай, Эмери, думай, думай.

Я выложила на столешницу пакет с хлебом и почти пустую банку виноградного желе.

От хлеба остался всего один ломтик и две горбушки. Риз наотрез отказывалась есть горбушку, сколько бы желе я на нее не намазала.

– Это не настоящий хлеб, мама, – снова и снова спорила она. – Это корки. Ими кормят уток на озере.

Все правильно, но этим утром выбора у нее не было. На моем счету осталось всего двенадцать долларов и сорок пять центов, а зарплату обещали только завтра. Львиную долю суммы придется отдать за аренду квартиры. Если экономно тратить оставшиеся деньги, то нам должно хватить на питание. На данный момент у нас не было пространства для маневра, поскольку меня уволили с должности повара в отеле.

Оставшись без работы, я устроилась на ночную подработку в забегаловку под названием «Семь». Излишне говорить, что моего жалованья катастрофически не хватало. К тому же я все еще ждала ответ с биржи труда по поводу пособия по безработице.

Я достала нож и постаралась срезать как можно больше корки с горбушки, чтобы придать ей вид обычного ломтика. Затем намазала хлеб виноградным желе.

– Риз, завтракать! – крикнула я.

Малышка выскочила из своей комнаты и подбежала к столу. Запрыгнув на стул, она сморщила носик и заворчала.

– Горбушка, мам! – недовольно указала она, абсолютно не впечатлившись моим изысканным блюдом.

– Прости, детка. – Я подошла ближе к Риз и взъерошила ее волнистые угольно-черные волосы. – На этой неделе дела идут туговато.

– Дела всегда идут туговато, – простонала она, откусила кусочек хлеба и положила остатки сэндвича на тарелку. – Мам?

– Что, милая?

– Мы нищие?

Вопрос гулко отдался в голове и ударил под дых.

– Что? Нет, конечно, нет, – ответила я, слегка шокированная ее словами. – С чего ты взяла?

– Ну, Миа Томас из лагеря сказала, что только нищие ходят за покупками в «Гудвилл» [3] . Мы ведь покупаем там одежду. К тому же Ренди всегда завтракает в «Макдоналдсе», а ты никогда не водила меня туда на завтрак. И еще, еще, еще, – взволнованно воскликнула она, готовясь предъявить самое главное доказательство нашей бедности, – ты дала мне горбушку!

Я улыбнулась ей, но мое сердце сжалось. С тех пор как пять лет назад Риз появилась на свет, оно разбивалось снова и снова. Потому что каждый день я чувствовала, что подвожу ее. Словно я не справляюсь, не даю ей ту жизнь, которую она заслуживает. Роль матери-одиночки оказалась самым тяжелым испытанием в моей жизни, но справедливости ради, выбирать мне не приходилось. Отец, очевидно, уже никогда не появится на горизонте, поэтому я научилась справляться самостоятельно.

3

Goodwill – крупная сеть секонд-хендов в США, известная очень низкими ценами на любые товары от одежды и аксессуаров до бытовой техники. Компания позиционирует себя как благотворительное общество, поскольку все реализуемые товары сдают в магазины обычные люди в качестве пожертвований малоимущим.

Но хотя я усердно трудилась, чтобы свести концы с концами, в последнее время мне все чаще казалось, что я бьюсь как рыба об лед. Словно с каждой секундой я неизбежно приближаюсь к катастрофе.

Меня сводила с ума ситуация, в которой мы оказались. В баре, куда я недавно устроилась дела тоже шли неважно, а значит, и чаевые оставляли желать лучшего. Ни одно из собеседований, на которые я упорно ходила, так и не увенчалось успехом. Вдобавок, я просрочила арендную плату за квартиру и еще не сказала Риз, что не смогу внести следующий платеж за летний лагерь; следовательно, ей придется с ним попрощаться. Она так расстроится, ее сердечко будет разбито, как и мое. Интересно, понимают ли дети, что, разбивая их сердца, родители тоже чувствуют боль.

Не знаю, когда мы наконец сможем вздохнуть спокойно.

Я внимательно посмотрела на свою девочку, так похожую на меня. Без сомнений она унаследовала некоторые черты от отца, но к счастью я их не замечала. Я видела лишь чудесную, абсолютно идеальную, малышку.

А ее улыбка?

Она немного напоминала мою, но больше улыбку моей мамы. С красивой ямочкой на левой щеке.

Спасибо, Господи, за эту улыбку.

Помимо прочего от меня ей досталось плохое зрение. Вот почему на ее переносице красовались круглые очки в толстой оправе. Как же я любила это милое личико. Я не представляла своей жизни без моей девочки.

Да, мое сердце постоянно разбивалось вдребезги от того, что я чувствовала себя неудачницей. Но при виде улыбки Риз, раны затягивались. Она была причиной моего существования, земным ангелом, залечивающим своей любовью трещины на моем сердце.

Взъерошив и без того растрепанные темные волосы Риз, я мысленно сделала пометку наложить ей маску на волосы и уложить кудряшки. Однако на данный момент моей главной проблемой оставался сегодняшний ужин и то, что мы будем есть. Впрочем, это была моя личная забота, скрытая душевная борьба. Я не могла позволить ей коснуться Риз.

– Не стоит прислушиваться ко всему, что болтают в лагере, Риз.

– Включая мисс Монику, мисс Рейчел и мисс Кейт? – воскликнула девочка, крайне взволнованная тем, что почти получила разрешение игнорировать вожатых.

– Всех, кроме вожатых.

– Значит, – сказала Риз, приподняв бровь и снова взяв с тарелки сэндвич. – Мы не нищие?

– Ну, давай посмотрим. У тебя есть кровать, чтобы спать?

Малышка медленно кивнула.

– Да.

– Дом, чтобы в нем жить?

– Угу-у.

– Машина, чтобы нас возить?

– Ага.

– И пусть даже сэндвич из горбушки, но у тебя всегда есть, чем перекусить?

– Да.

– А мама, которая тебя любит?

Риз застенчиво усмехнулась.

– Да.

– Значит, мы ни в коем случае не нищие. У нас есть одежда, крыша над головой, машина, на которой можно ездить, и любовь друг друга. Человек не может быть бедным, если у него есть любовь, – сказала я абсолютно искренне. Когда в моей жизни появилась Риз, я узнала, что истинное богатство – это ее любовь.