Плоды проклятого древа

Только что начался пре-флоп, блайнды сделали ставки — пять и десять долларов соответственно, и каждый получил на руки по две закрытых карты. Пока у меня была всего пара дурацких троек, и я не мог предположить, чем все закончится. Сосед слева — я настолько сосредоточился на запоминании карт, что не удержал в памяти имена имперцев — имел две шестерки. Второй слева держал трефовую тройку и червового короля. Напротив меня сидел бородач, который был в этой партии дилером и у него были бубновые туз и двойка — кажется, лучший пре-флоп, если в общих картах будет три бубны, он соберет флеш. Первый справа был большим блайндом, и он находился в неважном положении — всего лишь разномастные четверка и пятерка, притом, что поставить ему пришлось десятку. Наконец, второй справа был малым блайндом, и неплохо себя чувствовал с червовыми валетом и дамой.

Итак, я «под прицелом», и обязан первым решить, делать ставку или бросать карты. Я не могу предугадать, какие карты будут общими, потому что перед тем, как выложить каждую новую карту, дилер опять перетасует колоду. Но могу оценить шансы, вероятности. Не с помощью силы, а просто, по-человечески.

«Ладно, попробуем. На столе лежат, от меня по часовой стрелке: тройка бубен и тройка пик; шестерка треф и шестерка червей; тройка треф и туз; король бубен и двойка бубен; валет червей и дама червей; четверка бубен и пятерка треф. Что это значит?»

Во-первых, у меня крайне мало шансов собрать трипл и нулевые шансы собрать каре — в колоде осталась всего одна карта нужной стоимости. Во-вторых, шансы дилера собрать флеш на самом деле малы, потому что на столе уже лежат четыре бубны. В колоде их осталось девять из сорока двух. Первый-слева имел хорошие шансы получить третью шестерку и таким образом собрать трипл. Второй-слева почти наверняка спасует, у него слишком неудачная рука, при самом удачном раскладе он получит всего лишь две пары и проиграет моему триплу. Большой блайнд… на самом деле, у него все не так плохо. Ни четверок, ни пятерок на столет нет — а значит, в колоде по три карты той же стоимости. Он имеет очень высокие шансы получить две пары или тройку, причем обе тройки будут сильнее моей. Дела у малого блайнда не хуже — червей в колоде еще десять штук, а также есть нетронутые дамы, валеты, десятки, девятки, восьмерки и семерки. Есть шансы и на стрит, и на флеш. Да даже и на стрит флеш.

«Окей, а мне что делать?»

Терять мне все равно особо нечего. Все равно скоро приедут кейпы Империи, а у меня на руках и так втрое больше денег, чем я имел вначале. Да и деньги мизерные, если откровенно. Чего бы и не рискнуть? При плохом флопе я просто спасую.

— Принимаю, — сказал я вслух и двинул в центр стола две пятидолларовые банкноты.

— Принимаю, — эхом отозвался Первый-слева и тоже сделал ставку.

Ожидаемо.

— Повышаю, — с довольным видом сказал Второй-слева и положил в банк сразу пятнадцать долларов.

Под маской я удивленно приподнял бровь. У него карты хуже моей жизни — и он повышает ставку? Только спустя несколько секунд я сообразил, что это и есть тот самый легендарный покерный блеф.

— Хм… принимаю, — пробормотал дилер и добавил собственную ставку.

Так закончился пре-флоп. В банке — пятьдесят пять долларов, столько за этот вечер я еще не видел. Кажется, всем уже надоело, и хотелось закончить поскорее, чтобы с чистой совестью вздремнуть до конца «смены». Насколько чистая совесть может быть у мафии. Я на всякий случай заглянул внутрь каждого из игроков. Да, характерная для утомления электрохимическая активность мозга. Они невнимательны. Не слишком серьезное преимущество, потому что мне тоже спать хотелось.

— И так, джентльмены… — дилер выдержал драматическую паузу. — Флоп!

Он перемешал колоду и одну за другой выложил в центре стола три карты.

Четверка пик. Пятерка бубен. Туз пик.

Эммм… ладно. Я не получил с флопа ничего. Первый-слева — тоже. Зато блефовавший Второй-слева внезапно получил хорошую пару на тузах. Дилер… дилер уже почти наверняка проиграл. Лучшее, на что он может рассчитывать — пара на королях. Малый блайнд тоже в пролете, но его шансы на две пары значительно возросли. Зато большой блайнд получил две пары, и у него самая сильная рука — но на этом все, флеша ему скорее всего не видать. Зато в колоде еще две пятерки и две четверки, он легко может усилиться до фул хауса.

Но…

Но в колоде осталось также две шестерки и четыре семерки. Моя пара может превратиться в стрит. Так почему бы и нет?

— Повышаю, — сказал малый блайнд и докинул в банк пятнадцать долларов к тем пяти, что он поставил в самом начале. Его так воодушевил туз, подаривший шанс на стрит? Или устал и стал невнимательным?

— Уравниваю, — большой блайнд решил не рисковать и подождать следующих карт. Он положил в банк десятку.

Настал мой черед, и я поддержал ставку.

— Повышаю, — сказал Первый-слева и докинул от себя пятнадцать. Он не знает чужих карт, но рассчитывает не еще одну шестерку в общих, чтобы получить трипл.

— Повышаю, — блефующий Второй-слева положил в банк сразу двадцатку.

Дилер просто бросил карты. Он немного потерял на откровенно паршивой руке, и мог бы продолжить в следующей партии, но по-моему у него уже слипались глаза и все надоело.

Банк вырос до ста двадцати пяти, размер текущей ставки составил уже двадцать пять баксов. Дилер опять перемешал колоду и положил семерку треф. Малый блайнд опять уравнял ставку, а большой повысил. Я ухмыльнулся под маской и в свой черед повысил ставку до сорока. Первый-слева сохранил ставку, второй — снова повысил. Кстати, он мог и выиграть. Если ривером, последней выложенной общей картой, будет двойка, он получит две пары, одна из которых будет на тузах.

Бородатый дилер принялся неспешно мешать колоду. Казалось бы, от этой карты не зависело ровным счетом ничего. Не важно, чем закончится партия — через несколько минут я должен был говорить уже с другими людьми и о намного больших, как я надеялся, суммах. И все же процесс меня почему-то увлек. Может от того, что моя сила не давала ощутимого преимущества, сохранялся азарт. Может от того, что покер для меня был неизведанной территорией, и мне понравился процесс анализа распределения карт и чужого поведения. А может, дело было именно в соревновательном элементе, в противостоянии, независимо от того, что стояло на кону. В конфликте.

На стол легла последняя карта, ривер.

Тройка червей. Ух. Не ожидал.

Так-так-так… это что получается? У меня трипл на тройках. У Первого-слева — пролет, всего лишь пара на шестерках. У Второго-слева как была пара на тузах, так и осталась. Малый блайнд проиграл вчистую, не собрав ничего. Большой блайнд остался с двумя парами.

Минуточку… так я что, выиграл получается? Нет. Еще нет. У меня сильнейшая комбинация, но это еще не все. Если я правильно понял, то надо притвориться, будто у тебя плохие карты, если они хорошие, и сохранить довольный вид, если они плохие. Как это сейчас делает Второй-слева.

Малый блайнд ожидаемо бросил карты.

Большой, после длительных раздумий, поднял ставку.

Так, как мне поступить? Я повысил ставку, когда выпала семерка треф в терне, но на флопе только уравнял. Не будь сейчас половина четвертого ночи, наверное, это бы стало четким сигналом для остальных. Другими словами, если я сейчас повышу ставку, то дам сигнал, что моя рука одинаково выгодна и с тройками, и с семерками в общих, причем преимущество это возникло уже после флопа. То есть я бы создал впечатление, что у меня стрит или что-то еще более сильное. Наверное.