Плохая девочка. 2 в 1

– Может, уберете браслетики, и схлестнемся на равных? – Бросаю я вызов старшему.

– Кай, не дергайся. – Тянет ко мне руки сводная сестра. На ее лице написано острое беспокойство за мою судьбу. По правде говоря, это так приятно – видеть, что я ей не безразличен. – Это их работа. Не делай хуже.

– Отойдите. – Задвигает ее плечом инспектор.

– Что употреблял? – Наклоняется ко мне лейтенант.

– У него кровь! – Визжит Мариана, пытаясь оттолкнуть от себя сотрудника. – Ему нужно оказать помощь!

И я действительно ощущаю что-то горячее над губой, но не могу потрогать.

– Нет. Я не пил, не нюхал, не кололся, или что вы там имеете в виду? – Продолжаю смотреть на лейтенанта с издевкой. – Мы просто с моей девушкой повздорили.

– Совершенные тобой на дороге действия говорят об обратном. – Он подхватывает меня под локоть и тянет к патрульной машине.

Я упираюсь, поэтому ему на помощь приходит второй сотрудник. Вместе они тычками сопровождают меня к автомобилю и буквально запихивают на заднее сидение.

– Тест все равно придется пройти.

– Не буду я в вашу трубку дышать! – Отворачиваюсь я.

– Отказ от освидетельствования – автоматическое лишение прав. – Напоминает инспектор. – Не хочешь дышать в тестер, придется сдать биоматериал в медучреждении, они там разберутся, отчего ты такой буйный.

– Значит, везите меня в больничку. – Хмыкаю я. – Только наручники снимите!

– Борзый какой! – Усмехается лейтенант. – В наручниках доедешь.

И прямо перед моим носом захлопывает дверь. Я матерюсь, глядя, как Мариана мечется между машин, пытаясь что-то доказать этим двоим.

Мариана

– Руслан Тимурович, – вздыхаю я в трубку, – его увезли на освидетельствование, а машину хотят забрать на штраф-стоянку. – Стираю слезу со щеки. – Потому что только хозяин может, а его… а Харри…

– Мариана, вам сейчас нужно успокоиться. – Голос юриста спокоен и тверд. – Посмотрите в бардачке документы на автомобиль. Вдруг они там? Автолюбители часто хранят их в подобных местах.

– Да, сейчас. – Я бегу к машине. – Сотрудник инспекции ждет документы. Если я не найду, машину отгонят.

– Штраф-стоянка это очень дорого, внушительная сумма за каждый день, а автомобиль в нашем случае – наследуемое имущество, поэтому тяните время, пока я не подъеду и не улажу все.

– Вот! – Я извлекаю из отделения под приборной панелью документы в прозрачном файле. – Тут паспорт транспортного средства, страховка, что-то еще.

– Отлично. А ваши документы у вас с собой?

– Должны быть в сумке.

– Хорошо. Я выезжаю, держите оборону.

– Спасибо!

Слезы на инспектора не действуют, но, в конце концов, мне удается обаять его улыбкой. Мы договариваемся по поводу формальностей, и к приезду Руслана Тимуровича все необходимые бумаги уже заполнены. Юрист пересаживается из такси за руль внедорожника Харри, а я сажусь рядом с ним – на пассажирское.

– Увезу вас домой. – Говорит он, заведя двигатель. – Похоже, что вы немало настрадались в этой ситуации.

– А как же Кай? – Взволнованно интересуюсь я. – Мы должны поехать за ним. Черт! Я же не спросила, куда его увезли на освидетельствование!

– Мариана. – Поворачивается ко мне юрист. – Думаю, вы зря беспокоитесь о нем. Молодой человек получит то, что заслужил. Нам это только на руку: его проступок усилит наши переговорные позиции в случае дальнейших разбирательств разного рода.

– Я не хочу. – Вспыхиваю я. У меня трясутся руки, заплетается от волнения язык. – Я не… нет! Мне не нужны выгоды! Я… я хочу разделить имущество Харри по-честному.

– Вы слишком добры к этой семейке. – Качает он головой. – Если вспомнить, как они вели себя в доме, принадлежавшем вашим родителям…

– Мне все равно. – Трясу я головой. – Кай… он… Он не такой. Он не один из них. – Я облизываю пересохшие губы. – В смысле, конечно, он был в курсе планов матери и знал, что она обворовывает меня…

Я умолкаю, поняв, как глупо звучат мои попытки оправдать сводного брата.

– Вы правы. – Говорю я спустя мгновение. – Кай ужасен, невыносим, он ведет себя, как безумец, и не заслуживает снисхождения, но… – Я пожимаю плечами. – Он – просто запутавшийся, обиженный на весь мир мальчишка, которому нужна помощь. Я не смогу быть его спасителем всю его жизнь, но хочу помочь ему – в последний раз. Поддержите меня, пожалуйста, без вас я не справлюсь.

– Если он действительно затеял драку с представителями власти, то это грозит ему уже не только административной ответственностью, но и уголовной. – Предупреждает Руслан Тимурович.

– Не драку, но… – Я растерянно прижимаю руки к груди, прокручивая в голове картинки произошедшего.

– Оказывал сопротивление? – Подсказывает он.

– Активно. – Прочистив горло, отвечаю я.

– Он ударил сотрудника инспекции?

– Толкнул его. – Хмурюсь я. – Слегка.

И закусываю губу, выжидая, поверит мне юрист или нет.

– Наверняка, все отчетливо видно на видео-регистраторе, поэтому ему придется отвечать за нападение. – Задумывается юрист.

– У него учеба и карьера в хоккейной команде. – Смотрю я на него умоляюще. – Нельзя, чтобы в университет пришли бумаги: его отчислят. Кай и так звезд с неба в детстве не хватал, лишиться хоккея для него равносильно смерти.

– Он был трезв? – Впивается в меня взглядом Руслан Тимурович.

Я сглатываю. Глядя ему в глаза, вряд ли смогу соврать.

– Не совсем.

– Это усугубляет дело.

– Что они с ним сделают? – Спрашиваю я.

Мое сердце сжимается и замедляет ритм.

– Управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, отказ от медицинского освидетельствования, неповиновение требованию сотрудников органов, воспрепятствование выполнению сотрудником органов своих обязанностей… – он загибает пальцы.

– Его закроют?

– До пятнадцати суток, либо обязательные работы. – Кашлянув, выдает юрист. – Если докажут, что он применил силу по отношению к инспектору, хватал его за форму, толкал или наносил удары – тут до пяти лет.

– Господи. – Я закрываю лицо руками.

– Одним лишением прав явно не обойдется.

– Этого нельзя допустить. – Решительно заявляю я, устремив на юриста взгляд. – Помогите мне его вытащить.

– Я сделаю, что смогу, но не обещаю. – Отвечает он негромко.