Плохая девочка. 2 в 1

– И лоточек купим. – Улыбаюсь я, прижимая к груди теплое кошачье тельце.

– И совочек. – Хихикает Алина, поглаживая спинку малыша.

– У него пятнышко на лбу в виде сердечка. – Умиляюсь я, разглядывая нового питомца.

– Все, это любовь. – Стонет подруга. – Назови его Максиком.

– Ну тебя! – Смеюсь я.

Меня переполняет какое-то неизвестное чувство. Я снова становлюсь ребенком, который радуется появлению друга. Раньше взрослые мне не разрешали заводить животных, а теперь я сама – взрослая.

– Почему бы тебе не подать на эмансипацию? – Словно читая мои мысли, спрашивает Алина, когда мы подходим к ветеринарной клинике. – Оформишься вспомогательным персоналом в фирме, в которой наследуешь долю акций от родителей, и сможешь управлять своими делами сама. Зачем нужно терпеть в своем доме чужих, по сути, людей?

– Я думала об этом. – Говорю, вспоминая про Кая и то, как он меня принял. – Но знаешь, они замечательные люди. Вчера, заплетая мне косы вечером, Рита сказала, что всегда хотела дочку, а Лео иногда дает мне уроки танцев. Они ужасно милые и добрые, и… с ними весело. К тому же, мне приятно заботиться о бабушке Хелене. Я чувствую от нее тепло, и она относится ко мне как к родной.

– Ты слишком добра. – Фыркает Алина. – Тебе нужна вакцина от излишней доверчивости!

– Да и осталось всего несколько недель до моего совершеннолетия! Мне исполнится восемнадцать, и что? Что это изменит?

– Ты сможешь не терпеть их в своем доме. – Улыбается подруга. – Они получат к нему доступ только ближе к весне, когда можно будет начинать дележку имущества твоих родителей. Как вообще, по-твоему, это справедливо, что ты должна делиться с кем-то тем, что твои родители нажили тяжким трудом?

Мы входим в клинику, и я поворачиваюсь к Алине.

– Кай, может, и высокомерная задница, но он – кровный сын Харри, потому имеет полное право на свою долю наследства. А Хелена – мать моего отчима.

– А тебе хватит и того, что останется после дележки, да? – Хмыкает она.

– А деньги – не главное в жизни.

– Скажи это тому, у кого их нет.

– Кай был лишен отцовской заботы, это не справедливо. – После паузы говорю я. – Нужно это хоть как-то возместить.

– А ты, стало быть, мать Тереза? – Морщится Алина. – Рождена, чтобы сеять справедливость на земле за свой счет?

– Может быть, я слегка наивна.

– Слегка. – Разводит руками подруга. – Зато, когда эти цыгане растащат твой дом по винтикам, тебе точно придется очаровывать Лернера, чтобы не побираться по углам и не кричать: «Свободная касса!» Да, Максик? – Она чешет подбородок котенку, который выполз из-под моего плаща, чтобы посмотреть, что за шум. – Да, мой дорогой.

– Чем могу вам помочь? – Спрашивает девушка на ресепшене.

И я с облегчением выдыхаю: неприятный для меня разговор подошел к концу.

* * *

Нагруженные сумками, мы возвращаемся домой.

– Кто это? – Встречает нас Рита. И, заметив найденыша, рассыпается в нежностях: – Какой хорошенький! Дай-ка его сюда!

– Вот видишь, – говорю я Алине, глядя, как мои новые родственники носятся с котенком. – Как их не любить?

– Действительно. – Хмыкает она.

Вечер мы проводим, отмывая кота шампунем от блох и проводя прочие необходимые манипуляции. Когда восторги постепенно стихают, я спешу поднять питомца в свою комнату – пока не вернулся с тренировки Кай. Алина поднимается вслед за мной.

Малыш выбился из сил, поэтому моментально засыпает, свернувшись клубочком под окном на старом махровом полотенце. А мы лежим вдвоем на моей кровати в пижамах и смотрим новый молодежный сериал от Нетфликс.

– Я бы тоже хотела, чтобы меня любили по-настоящему. – Мечтательно произносит Алина.

– А разве не важнее любить самому? – Кладя в рот маршмеллоу, спрашиваю я.

– В паре всегда кто-то один любит, а другой позволяет себя любить. – Задумчиво произносит подруга. – Первый всегда страдает больше.

– Потому, что второй однажды может встретить того, кого сам будет любить сильнее?

– Да.

– И все равно я хочу любить. – Говорю я.

– Пойду, принесу попить. – Усмехается Алина, встает и выходит из комнаты.

Я лежу, глядя, как на экране мальчишка влезает в комнату к девчонке через окно. Он – матерый герой-любовник, разбивший не одно девичье сердце, самый популярный парень, встречаться с которым мечтает каждая. Она – неопытная старшеклассница, новенькая в их школе. Он ложится к ней в постель, не спрашивая, она – не противится происходящему. После – полнейшее недопонимание. Оказывается, она была девственницей и хотела любви, а он – лишь развлечений.

Тот момент, когда понимаешь, что все неправильно, но поступить по-иному не можешь. Разве в жизни такое не случается? Довольно часто.

В какой-то момент я понимаю, что Алина долго не возвращается, и иду за ней. Спускаюсь по лестнице, направляюсь к кухне и останавливаюсь. Потому что слышу их голоса: ее и Кая.

– Значит, тебе нравится хоккей? – Спрашивает он.

Я делаю шаг и вижу их. Подруга сидит на столе, а Кай стоит рядом, нависая над ней.

– Может быть… – Хихикает она.

* * *

И тут они замечают меня.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга, а затем Кай насмешливо дергает уголком губ.

– Мариана! – Спохватывается подруга, спрыгивая со стола.

Но я уже разворачиваюсь и спешу наверх.

– Погоди ты! – Она догоняет меня на лестнице.

У нее в руке бутылка воды.

– Напилась?

– Что? – Алина продолжает бежать за мной по ступеням.

– Напилась, говорю? Ты же пошла за водой.

– Злишься?

Черта с два я отвечу, пока мы не окажемся в спальне наверху: мой сводный брат стоит в дверях и провожает нас взглядом. Наслаждается тем, что так легко вбил между нами клин.

– С чего бы мне злиться? – Говорю я, когда мы оказываемся в комнате. – Ты ушла попить, черт знает сколько не возвращалась, а затем я застаю тебя едва ли не лежащей на столе перед Каем!

– Это неправда. – Она закрывает дверь.

– Ну, конечно. – Вздыхаю я. Запрыгиваю на постель, разворачиваю к себе экран ноутбука с замершим на нем кадром сериала и нажимаю «Воспроизвести». Комната наполняется голосами актеров дубляжа. – И ты не хихикала, как дурочка, и не улыбалась ему?

Алина ставит бутылку на стол, забирается ко мне и натягивает на себя одеяло.