Плохие мальчики не влюбляются

В этот раз мне с трудом, но удаётся удержать равновесие в "складке".

Я, пытаюсь договориться со своим телом, что нужно привыкнуть к измененному центру тяжести. Вес – не проблема! Я легко могу его держать. Проблема – непривычная точка равновесия.

– Продольный шпагат.

Развожу ноги.

– Прогиб… Сильнее… Тяни ступни к полу… Держи "складку".

Пошатнувшись опять улетаю. Лежу на спине, смотрю в потолок.

Зачем я это вообще делаю? Медали мне теперь не видать. Наверное, всё-таки, по инерции. В душе живет с раннего детства привитый ужас перед тем, что можно вылететь из струи. Он подгоняет, заставляет терпеть, стараться, слушаться.

«Столько вложено! Сил, денег, здоровья, времени! Всё впустую?! Столько людей вложили в тебя свои силы! Нельзя подвести! Нельзя останавливаться! Только вперед! Посмотри – все могут, ты что – хуже всех?!»

Это музыкальное сопровождение живет своей жизнью в моей голове, меняя только голоса. Но чем дальше, тем менее чувствительной к нему я становлюсь.

Дотягиваюсь до полотенца. Переворачиваясь, снова сплевываю кровь. Язык пульсирует от боли.

– На "шведку", – командует она. – Тянись еще. Как Буратино деревянная.

Ставя ногу повыше на шведскую стенку, обнимаю её, и прижимаюсь корпусом.

Белла тянет опорную назад.

– Ну! – больно шлeпает по бедру. – «Провис» где?

Морщусь, провисая в шпагате ниже.

– Иди умойся, в крови лицо. И стойку для растяжки прикати.

Иду в другой конец длинного класса. Там местный учитель танцев – Татьяна Борисовна и Дагер с очень красивой девушкой. Её идеальные белоснежные волосы, как водопад из молока. Лицо как у дорогой фарфоровой куколки. Очень нежное и красивое.

Давно они здесь?

Дагер с ужасом морщится, глядя на меня.

Да, твоя барышня красивее, признаю. Но уж не надо мне тут переигрывать! Я тоже ничего и точно не стою этой гримасы отвращения.

Раковина рядом с ними, у входа в женскую раздевалку.

Татьяна Борисовна тихо прокручивает им треки.

– Вальс, румба… и каждая пара из тех, что будут в программе – готовит сольник.

Умываюсь, вполуха слушая их разговор.

– Сколько будет пар? – интересуется куколка Дагера.

– Не могу сказать. Предварительно по смотрам прошли десять. Но это много, я сокращу до семи, оставлю лучших. Дина, а Вы не танцуете бальные? – переводит на меня взгляд Татьяна, Борисовна.

– Возможности научиться, к сожалению, не было, – промакиваю бумажным полотенцем мокрое лицо.

– Очень жаль. Двигаетесь Вы потрясающе. Я бы с Вами с удовольствием поработала.

– Благодарю! Но у меня шестичасовые тренировки, – развожу руками.

Татьяна Борисовна тоже строгая, но очень приятная.

Ставит один из треков для парочки. Я наливаю из кулера воду в пластиковый стаканчик.

– А кроме гимнастики чем-то занимались ещё?

– Шахматами, ага… – пренебрежительно язвит блондинка. – Хорошо хоть разговаривает. Так головой об пол биться!

– Тина! – одергивает её Татьяна Борисовна. – Прекрати. Послушайте лучше трек.

Татьяна Борисовна уходит к себе.

– Это ты сейчас намекнула, что я тупая? – делаю глоток воды.

– Я тебе прямо сказала.

Высокая, под метр восемьдесят, выше меня почти на голову на своих каблуках. Совсем уже взрослая, с формами.

– Тина, беги! – изображает фейспалм Дагер.

Делаю ещё один глоток, и, глядя ей в глаза, делаю шаг ближе. Я не тупая. Кукла ошиблась.

– Чего пялишься?! – издевательски фыркает она. – Драться кинешься? Как тебя звали-то? Кузнечик?…

– Гимнастки не дерутся. Никогда. Мы ж все феи!…– оскаливаюсь ей в лицо.

Меняет позу, подаваясь назад. И пытается демонстративно опереться локтем на гимнастическую стойку на колeсиках. Резко толкаю стойку ступней в сторону.

– … с топорами, правда.

Потеряв равновесие, кукла нелепо переступает с ноги на ногу, спотыкается об свою туфлю, путается в волосах и…

Дагер подхватывает её уже у пола.

– А я предупреждал, Тина.

Поднимает её на ноги.

Пытаясь выбраться из копны своих растрeпанных теперь волос, его девчонка свирепо зыркает на меня.

– С телесным интеллектом не очень у тебя, кукла! – изрекаю я доброжелательно улыбаясь. – Надеюсь, другие повыше. Работай над собой.

Гордо иду мимо них, обратно к Белле, проигрывая пальцами по воздуху все ритмичные точки их трека.

Качу второй рукой стойку.

И просто, чтобы повыпендриваться, разбегаюсь и делаю сложное сальто, идеально приземляясь.

Да, у меня нет такой роскошной внешности. Зато я умею вот так!

– Ну вот, можешь же! – шипит Белла.

Ловлю в зеркале взгляд Дагера. Продолжая выделываться, перехожу в стойку на руки, рисую не сильно сложные, но эффектные пируэты ногами. Вращение на руке. Изгибаюсь в "скорпиона". Перекат на живот, зажмуриваясь изгибаюсь в "коробочку". Надо признаться, задница ощутимо мешает и связки просто трещат. Больно. Но ошалевший взгляд Дагера это компенсирует. Так тебе… Восхищайся, засранец! Твоя заносчивая кукла просто полено рядом со мной.

– Хватит! – гавкает Белла.

Её в последнюю очередь интересует эстетика. На эстетике медалей не взять. Нужен эксклюзив – сложные опасные трюки.

– Тянись в "складку".

Ой, фу… ненавижу. Спина болит.

Зал набивается ещё другими парами. Моe лицо начинает гореть. Я чувствую, как меня обсуждают, рассматривают.

Мне все равно. Годами я тренировалась в одном зале с ненавидящими меня конкурентками. Надо просто делать лучше их! Делать идеально! И я делаю… Белла ставит мне трюки и переход из одного в другой.

Падаю из очередной стойки, когда слышу голос Аллы. Она здоровается и знакомится с Беллой.

– Дело в том, что Дина не была на обеде.

– Ей не нужен обед, у Дины свой рацион.

– Ну, подождите, у нас есть витаминно-минеральное фитнес-меню с минимальной калорийностью. На нём невозможно набрать.

– Алла Михайловна,у гимнасток другой метаболизм. Я сама разберусь с её питанием. Родители же предупреждали администрацию на этот счет.

Они отходят подальше, я, ожидая пока закончат спор, тянусь в "лягушке".