Плохие парни по ваши души. Книга 2

РОСС

Полгода назад я забрал у Пейдж Дайтон ее любимого дедушку. Тот сильно болел, мучился, ему был нужен этот покой. Я рад, что спустя шесть месяцев, в Хэллоуин, вижу Пейдж здесь, у входа в колледж, где уже началась вечеринка. На ней красный костюм знойной демоницы, и когда я замечаю ее улыбающейся, то внутренне ликую. И, словив себя на этом, слегка удивляюсь.

Огромная толпа сливается на территорию колледжа. Я жму на газ и продолжаю движение в сторону парковки. Эйден, наверное, уже здесь. Нужно позвонить ему. Надеюсь, что он не напялил на себя что-то несуразное. В смысле, мы, конечно, не договаривались, однако я решил не наряжаться. Мы пришли на этот дурацкий праздник только ради Джейн. Мне уже не терпится увидеть ее, поговорить с ней. После того, что ей сказал Себастьян, она перестала общаться со мной, избегает меня, черт возьми. Это сводит с ума — то, что я не могу ее касаться, не наблюдаю ее улыбку, посвященную мне.

Припарковав джип, я выхожу из него и блокирую дверь ключом. Но стоит мне повернуться, как мое сердце замирает. Джейн Мортис только что вышла из машины с одной из студенток, Синтией. Они с блондинкой смеются, шагая вперед по асфальту и сжимая в руках телефоны.

Я рад, что Джейн пришла в себя после того, что произошло с ее машиной. Я не был уверен, что это произойдет достаточно быстро, но даже без меня ей удалось восстановиться.

На ней костюм Белоснежки. Желтая юбка с белым подъюбником не достигает щиколоток, как у принцессы в сказке, но прикрывает колени. И это смотрится даже красивее, чем на экране у актрис. Ей к лицу обруч с бантом, украшающий распущенные волосы. Я так долго смотрю на Джейн, заглядываясь с раскрытым ртом, что даже упускаю из виду, как идет белокурой Синтии ее костюм полицейского. Никогда бы не подумал, что это будет смотреться на ней забавно, но все так.

Прежде чем остановить себя, зову Джейн по имени, и на парковке, полной машин, но лишенной людей, эхом отдается единственное громкое слово, сказанное мной.

Они с Синтией останавливаются, повернувшись ко мне. Отсюда я могу видеть, как меняется выражение лица Джейн. Уголки ее губ медленно сползают вниз. Мои внутренности завязываются в морской узел, когда она смотрит на меня своими шоколадными глазами.

В темноте, которую рассекают светом несколько прожекторов, я рискую, делая пару шагов вперед. Даже не чувствую, как дышу. Кажется, эта функция потерпела крах. Ни на секунду не отрываю взгляда от Джейн, сжимая кулаки от волнения. Синтия треплет подругу по плечу, что-то шепчет ей на ухо, а потом удаляется.

Боже, как же я благодарен ей за это!

— У тебя есть ровно тридцать секунд, чтобы сказать мне то, что хотел, — высокий голос Джейн полон театральной важности, и мне хочется потрепать ее по волосам, смеяться над ней в голос, чтобы она разозлилась на меня. Видеть ее с абсолютным равнодушием на лице хуже всего на свете.

— Я не собираюсь говорить, — произношу на ходу и останавливаюсь лишь тогда, когда между нами не остается расстояния.

Я дерзко вторгаюсь в зону личного пространства Джейн и помещаю ее маленькое лицо в свои ладони. Я наклоняюсь к девушке и пламенно целую, прижимая ее вздрогнувшее тело к себе. Я тереблю пухлые, теплые губы Джейн так страстно, что становится тяжело дышать. И мне, и ей. Хочу поглотить Джейн. Хочу, чтобы она окунулась в опьяняющее вожделение вместе со мной. Я так давно во тьме и нуждаюсь в Джейн, как в сверкающем, неумолимом луче солнца.

Я отстраняюсь, но лишь на секунду, чтобы сделать глубокий вдох и продолжить совращение Джейн. Я уверен на сто десять процентов, что если буду напористым, то эта удивительно красивая девушка сдастся мне и позволит одержать над собой контроль. Я не из тех, кто опустит руки, потерпев поражение в битве. Я не сдамся даже тогда, когда проиграю всю войну.

Сердце Джейн стоит того, чтобы сражаться за него до последнего вздоха. Я чертовски сильно провинился перед ней. Не знаю, сумею ли когда-нибудь простить самого себя, но верю, что Джейн достаточно добродушная, чтобы сделать это за нас двоих.

— Перестань... — задыхаясь, девушка изворачивается в моих объятиях. — Прекрати, Росс! — но она сопротивляется не в полную силу. Я чувствую сомнение в каждом ее движении. То, как Джейн упирается одной рукой мне в грудь, а второй пытается сбросить со своего лица мои ладони. — Отпусти! — она обрывисто отпускает слова с редкими выдохами, которые ей удается сделать в перерывах между поцелуями, которые я не в силах проигнорировать, иначе мы задохнемся.

Я захватываю зубами верхнюю губу Джейн, пальцами очерчивая ее напряженные скулы. Второй рукой скольжу вниз, к шее, и мягко обхватываю заднюю часть, подталкивая к себе Джейн. Она несогласно мычит мне в рот, который намертво приклеен к ее рту.

Она не сбежит, пока я не позволю.

— Росс! — Джейн вскрикивает, когда я опускаю правую руку на ее задницу и крепко сжимаю.

— Тридцать секунд уже прошли? — я делаю выдох сквозь стиснутые зубы и прижимаюсь носом в плечо Джейн. — Теперь я готов поговорить с тобой. Давай уйдем отсюда и уединимся... Ты чертовски сильно возбудила меня, Джейн, — в глазах все кружится, когда я поднимаю голову, чтобы взглянуть в сердитые, темные глаза.

— Ты сам себя возбудил! — ворчит она, сдувая с лица выбившиеся из прически пряди волос. Даже в тусклом свете я вижу, как горят ее щеки. Я чувствую ее сумасшедшее сердцебиение. Мое бьется на несколько ударов чаще.

— Правда? — я невинно хлопаю ресницами, продолжая путешествовать рукой по совершенному, упругому телу девушки.

— Боже, — она приподнимается на цыпочки, получая наслаждение от моих прикосновений, но упрямо продолжает игнорировать то, что ее тянет ко мне.

— Хватит дуться, — я наклоняюсь к Джейн, чтобы прошептать это ей на ухо.

С неожиданной силой она отталкивает меня от себя.

— Еще раз сделаешь нечто подобное, и я...

— Ответишь мне, — перебиваю, делая большой шаг вперед. Одновременно с моим действием Джейн так же отступает на шаг. — И все повторится. Будет происходить вновь и вновь, потому что нам обоим нравится быть друг с другом. Отпусти прошлое и поверь мне. Настоящему. Тому, кто стоит перед тобой в эту минуту и говорит все это.

— Даже сейчас ты не перестаешь быть легкомысленным! — она возмущенно взмахивает рукой. — Ты сделал мне больно, Росс. Ты обманывал меня и скрывал то, что столько времени терзало меня. Проклятье! Я не могу спать нормально с тех пор, как очнулась в больничной палате. Ты... Да ты...

— Джейн.

— Просто оставь меня в покое, Картер. Я серьезно, — она пятится назад, мотая головой. — Я не хочу иметь никаких дел ни с тобой, ни с Эйденом.

Джейн уходит. Мчится, спотыкаясь, к центральному зданию колледжа, где столпотворение студентов растет в геометрической прогрессии с каждой минутой. Перебирая про себя ругательства, я смотрю ей вслед и все отчетливее понимаю, что нужно было прикончить Себастьяна, а не позволить ему ускользнуть.

Зарывшись пальцами обеих рук в волосы, я запрокидываю голову назад. Мой взгляд цепляется за бесконечное множество звезд на ночном небе. Я закрываю глаза, затем открываю. Делаю глубокий вдох, чтобы обуздать и ту животную страсть, что проснулась во мне, и ненависть, которую испытываю. Безграничную ненависть. Ее слишком много, и с ней мой мозг не справляется. Она отравляет мое сердце, отправляет мою жизнь.

Вздохнув еще раз, наконец-то, выпрямляюсь и шагаю в сторону колледжа. Джейн уже спряталась в здании. Хочет она того, или нет, но я буду рядом. По крайней мере, сегодняшней ночью точно. Как и Эйден. Потому что за этим мы и здесь: чтобы защищать ее, чтобы проследить о ее возвращении домой в целости и сохранности.

Внутри какой-то молодой парень со странной прической протягивает мне красный, пластиковый стаканчик с такой улыбкой, будто предлагает золото.

— Пива, чувак?

Я мотаю головой, протискиваясь вперед, но тот догоняет меня и буквально впихивает мне напиток, прислонив стакан к груди. Он пьян. Его зрачки значительно расширены. А может, еще и нюхнул чего-нибудь...

— Чуваааак, — противно протягивает парнишка, — ты чего такой не приветливый? — он оглядывает меня с интересом, а когда возвращается к моему лицу, кажется слегка удивленным. — И где твой костюм?