Плохие парни по ваши души. Книга 2

Этот Хэллоуин надолго запомнится жителям Дайморт-Бич.

Среди живых я замечаю Эйдена. Он и Иветт тащат на себе троих студентов — двух девушек и одного парня. Они плетутся к единственному выходу из этой кровавой клетки. Эйден видит меня и на секунду жмурится, затем его губы расплываются в улыбке, и с них слетает вздох облегчения. Несмотря на цветущий хаос, я нахожу проблески счастья в чертах его лица. Он долго не может перестать смотреть на Джейн, и краем глаза я вижу, что она тоже смотрит на него.

Синтия, плетущаяся позади, завывает, не в силах сдержать любопытства. Она с нескрываемым трепетом разглядывает жертв расправы, уготованной лишь мне и Эйдену. Но пострадало невероятное количество людей.

Дальнейшее случается с молниеносной скоростью.

Я слышу скрипучий крик Синтии, который очень скоро обрывается, и протяжное, надломленное: «Неееет!» Джейн. Моя голова автоматически поворачивается на источник звука, но все, что я успеваю увидеть, это безвольно падающее тело блондинки с неестественно изогнутой шеей.

Время будто играет с нами. Оно вдруг замедляется после того, как мчалось со скоростью света, и дальнейший кошмар растягивается долгие-долгие часы, но проходят минуты.

Я прижимаю к груди изумленную Джейн, и она долго не может перестать вырываться. Она дергает конечностями, без умолка повторяя имя своей подруги. Но я не отпускаю ее, как бы сильно она ни колотила меня в попытках избавиться.

Я крепче подхватываю Джейн и ускоряю шаг настолько, насколько могу с сопротивляющейся девушкой в руках. Чертовы демоны. С вихревой, головокружительной скоростью они сотворили преисподнюю в стенах Святой Марии и ни разу не показались на глазах. Сколько их? Одному, даже могущественному чистокровному не сотворить такое за столь короткий промежуток времени.

Джейн мякнет и больше не сопротивляется, когда мы достигаем дверей. У них толпится кучка парней и девушек. Мы подходим к ним, но шокированные происходящим детки настолько заняты собственным горем, что не замечают нас.

Вскоре присоединяются Эйден и Иветт. Мы с братом безгласно переглядываемся друг с другом, и я теснее прижимаю к себе Джейн.

— Мне жаль, — знаю, что в самую последнюю очередь Джейн нужны мои сожаления, но я хочу утешить ее боль.

— Что будем делать? — спрашивает Эйден.

Никто из нас не успевает ответить ему.

Чертовы запертые двери с тяжелым скрипом распахиваются настежь.

Джейн замирает в моих руках, потому что следующая картина невероятно ужасающая: ее отец и около десятка полицейских обездвижено лежат в лужах своей крови на асфальте перед главным входом в корпус здания.

— О, Боже! — полушепот, полувозглас срывается с ее губ, прежде чем я вскидываю глаза к дюжине демонов, окруживших окровавленные тела.

Среди них есть главарь. Высокий, статный и со шрамом, пересекающим лицо от левого виска до мочки правого уха. Он единственный, чьи руки чисты на вид — видимо, ему только нужно давать указания, кого убить и когда.

— Папа! — Джейн рвется вперед, но я удерживаю ее так же, как и Эйден, встав впереди.

Даже Иветт, уверен, повидавшая много всего, шокирована. Я замечаю, как она прикладывает ладонь к губам в абсолютном смятении. Она качает головой. Пока все затихли, и слышится только плач девушек позади, голос Иветт раздается одновременно смело и подавленно:

— Какой же нужно быть сволочью, чтобы сотворить такое! — девушка оглядывает перед собой трупы.

Я изо всех сдерживаю рыдающую в мое плечо Джейн. Она сжимает в руках мой пиджак и кусает зубами ткань, заглушая эмоции.

Главарь взметает ладонью с особой грацией, а потом прячет ее в карман.

— Я никогда не скрывал, что не ангел, а вот ты, Иветт, желаешь казаться той, кем не являешься, — он произносит это спокойно, а его шакалы стоят за ним, довольно скалясь, но в следующую минуту он будто бы выходит из себя. — Ты! — пальцем демон тычет в направлении Ив. — Ты просто никчемная дура, не заслуживающая ни родителей, ни статуса. Захотела стать человеком?! — смеясь, мужчина с черными-черными глазами фыркает. — Связалась с полукровкой? А теперь и от вида смерти тебе становится дурно?

Медленно, очень медленно он идет к нам. Его взгляд падает на Джейн, отчего я стискиваю зубы и сжимаю ее в объятиях еще крепче.

— О, — выдыхает демон, состроив жалостливую физиономию, — как это мило... Любовь. А разве в детстве мама с папой тебе не говорили, что глагола «любить» для жалких отбросов Ада, как вы с братом, не существует?

Обманчивая ласковость в его голосе пугает. Даже меня. Представляю, что чувствуют остальные. Потом демон переводит свое внимание на Эйдена и, как и в случае с Иветт, указывает на него рукой.

— Романтичное отродье, — брезгливо изрекает смертоносец.

Он вздыхает, будто чертовски устал и вскидывает голову, уставившись в звездное небо. Прячет ладони в карманах, а его псы не сдвигаются с места. Словно не живые.

— Мне стоило убить вас в первую очередь, — говорит демон, вновь взглянув в дверной проем, где стоим мы.

Студенты то ли загипнотизированы, то ли от услышанного и увиденного свихнулись. Все замолкли. Ни звука. Только монолог безумца в костюме нарушает тишину. Но Джейн не перестает плакать — неслышно, слабо. Плечо моего пиджака промокло. Я боюсь только, что от душевной боли и нескончаемых слез Джейн может потерять сознание.

— Да, — отвечает вдруг Эйден, и я готов прикончить его за это! — Тебе стоило убить нас. Но ты не сделал этого.

Внезапная смелость братца совсем нам не на руку.

Заткнись, заткнись, заткнись, Эйден!

— Хмм, — выдает с незначительной улыбкой демон, оглядываясь на свою шайку, что так и продолжает насмехаться, — действительно... Какое упущение! — провозглашает подонок.

Мне не сразу удается узнать нашего врага. Но когда его имя, проклятое и сеющее хаос, леденящим трепетом просачивается из самых глубин воспоминаний на поверхность сознания, я желаю провалиться сквозь землю, потому что демон, пришедший расправиться с нами, воистину монстр.

Имя ему Изаки. Он девятый канцлер Ада.

Один из самых беспощаднейших чудовищ, о которых я когда-либо слышал.

Когда мы с Эйденом были детьми, отец рассказывал страшилки на ночь. Ни одна история не обходилась без участия этого демона. Изаки принес черную смерть в мир живых, под его началом велись многие войны, сотрясшие человечество. Он изощренный, могущественный и коварный садист, не щадящий никого, кто посмеет перейти ему дорогу.

Сам факт его нахождения здесь уничтожает всякую надежду на спасение.