Плохой год
Шрифт:
– Ужин? – слабым голосом спросила Гермиона.
Его губы изогнулись, он пригладил волосы и указал рукой в сторону выхода.
– Давай доведем этот мир до инфаркта, Грейнджер.
Настоящее: «Да, я продолжу говорить, и неважно, сколько раз ты будешь меня перебивать. Итак, зерно начало прорастать».
Гермиона вышла из кухни, прошла через столовую в коридор. Она бы и не заметила, что Драко молча стоит в другом конце, если бы под его ногой не скрипнула доска. Он замер, когда их глаза встретились, но затем отвел взгляд и прошел дальше.
Она открыла дверь в гостевую спальню, которой пользовалась весь
Сеанс третий.
Гермиона поерзала на своем месте. Раньше ей казалось, что кушетки в кабинете у психотерапевта более удобные. Особенно учитывая то, что сидеть на них приходится подолгу, а выражать эмоции хочется в комфорте. Она повернула голову, ощутив, как щелкнули позвонки в шее, и посмотрела на Драко. Ей казалось, что именно строгость его позы позволяет ему чувствовать себя удобно на жесткой мебели, но в свое время она познакомилась с обстановкой Малфой Мэнора. Кое-что было роскошно мягким, но большинство предметов оказались спартанскими и твердыми. Гермиона и так-то не могла там слишком расслабиться, а к тому же создавалось впечатление, что она занимается сексом на голом асфальте, в независимости от того, какую бы гостевую комнату им ни предоставляли. Его детская кровать была единственной терпимой поверхностью.
– Ваше расписание всегда было таким загруженным?
– Что-то вроде этого.
– Да.
– Но вы вместе работаете?
– Мы участвуем в деятельности одиннадцати фирм, – ответил Драко. – У меня есть еще четыре подобные компании, у нее две.
– Пять, – поправила Гермиона, сверля глазами его бедро, когда Малфой к ней повернулся.
– Пять.
– Ясно, – глядя на них, медленно проговорила Перри. – И за время своего брака вы работали по двенадцать – четырнадцать часов в сутки семь дней в неделю?
– В течение прошлого года или около того, – признала Гермиона.
– А до этого?
– Мы всегда были в значительной степени заняты своей карьерой…
– Расписание может меняться в зависимости от происходящего. Влияет то, насколько она близка к завершению исследования, произошла ли некая экстренная ситуация.
– Но в среднем? – спросила Перри. – До прошлого года?
– Пятьдесят – шестьдесят часов в неделю, – пожала плечами Гермиона, скрестив ноги и рассматривая статуэтку на столе.
– Значит, от пятидесяти часов в неделю до почти сотни. Ваша занятость удвоилась. Это…
– Если вы собираетесь высчитывать среднее количество часов за несколько лет, надо брать период, начиная с настоящего момента, – заметил Драко. – А это всего лишь увеличение на двадцать часов, вместо…
– Но тем не менее увеличение…
– Которое может не быть связано с нашими отношениями, а зависеть напрямую от нашей работы.
– Которая, в конечном итоге, влияет на вашу личную жизнь, мистер Малфой. До этого ваша загруженность позволяла вам проводить время друг с другом. Сейчас же вы можете только спать рядом, – Перри проследила взглядом, как поежилась Гермиона. – Кто-то из вас приносит работу домой? Отчеты, файлы – что-то, что должно быть…
– Да.
– Да.
– Понятно, – она начала что-то записывать в своем блокноте, и Драко сердито уставился на нее. Его раздражала сама идея похода к психотерапевту, ему не нравилось, что его анализировали. Гермиона сомневалась, что если бы Блейз на прошлое
Рождество не признался спьяну, что подобные сеансы спасли его брак, она бы смогла уговорить Драко принять ее предложение.– Вам обоим необходимо пойти на какие-то жертвы в том, что касается занятости. Сейчас ваша карьера доминирует над всем остальным в вашей жизни. И ваш брак этого не перенесет.
– Мы видимся друг с другом несколько раз в неделю в рабочей обстановке. Мы всегда… – начала Гермиона.
– Это работа. Не ваше супружество. Это время не принадлежит только вам двоим. Я не призываю кого-то из вас оставить работу, но было бы неплохо, если бы ваша нагрузка сократилось.
– Но то, чем мы занимаемся, очень важно. Драко состоит в нескольких консультативных советах, поддерживает множество проектов, инвестирует в…
– Я поним…
– А мои исследования используются в медицине…
– А ваш брак? – спросила Перри, улыбнувшись, когда Гермиона захлопнула рот. – Вы оба… фонтан посреди сада. Вы вместе работаете, отлично совместимы – это главное. Вы создали вокруг себя много прекрасного. Что-то менее красиво, что-то уродливо и приносит разрушения. И вы берете из фонтана воду, чтобы орошать свой сад. Который разрастается и поглощает фонтан, – а вы все подливаете и подливаете.
Гермиона постаралась не дать впечатлениям от метафоры отразиться на лице, но знала, что Малфой сейчас смотрит на женщину так, словно та вдруг закрякала. Гермиона потянулась и предупреждающе сжала его ладонь, чтобы Драко не сказал ничего грубого или неуместного. И пока он резко не повернул к ней голову, она не отдавала себе отчет в том, что это было их первое касание за целый месяц.
– В конечном счете, – продолжила Перри, – запасы воды снизятся до критической отметки. Вы перестанете функционировать. Пересохнете. И всё, что останется, это напоминание о лучших временах. Старая, затерявшаяся в глубине статуя, милая снаружи, но совершенно бесполезная по своей сути.
Гермиона скрестила руки, все еще ощущая тепло кожи Драко на кончиках пальцев.
– Так значит, нам нужно отказаться от ряда растений.
Перри кивнула.
– И не ограничиваться лишь уродливыми…
– О, только не симпатичные, – пробормотал Драко.
– Потому что, – продолжила Перри, стискивая перо, – всё созданное вами может формировать вас, как индивидуальности и как пару, но что-то из этого лишает вас жизни, которую вы проживаете вместе.
– Фантастика. Мы гребаный фонтан.
– Я могла бы прекратить кое-какие исследования, – прошептала Гермиона, разглаживая ладонями юбку. – Могу перестать сотрудничать с некоторыми компаниями. Кому-то придется подождать, пока закончатся мои действующие контракты, откуда-то я уйти не смогу, но… – она кивнула, и Перри кивнула в ответ, улыбнувшись.
– Очень хорошо, Гермиона, – она подняла глаза на Драко, который барабанил пальцами по кушетке. – А что насчет вас, мистер Малфой? От чего вы готовы отказаться ради своего брака?
– Что ж, – проговорил он, подаваясь вперед и наклоняя голову. – Я всегда терпеть не мог одуванчики.
Гермиона ощутила вспышку раздражения и вместе с тем грусти.
– Это серьезный вопрос, мистер Малфой, и он требует честного ответа. Чем вы готовы поступиться?
2004: «Используя минералы из почвы, оно начинает расти. От самых корней».