Площадь диктатуры

Я почему так уверенно говорю?
– помолчав, продолжил главный инженер. Пока вы меряли строевым шагом нашу тундру, я связался с директором - он на три дня выехал в Мурманск - и, доложив о вашем приезде, высказал свои соображения.

– Да и нет не говорите, черное белым не называйте, - пошутил Горлов, чувствуя, что главный инженер не лукавит.

– Не совсем так. Я уверен, что вы затеяли хорошее и нужное дело. Миллионы тонн ржавого хлама громоздятся вдоль всего нашего побережья, и никто пальцем не пошевелит, чтобы разгрести эту всесоюзную помойку. Нельзя, понимаешь, и никаких гвоздей! А ведь эта проблема требует решения и по своей сути тянет на общесоюзный уровень. Ваши предложения поддерживают всюду: и в Штабе Флота, и в Главкомате ВМФ а больше всех заинтересован, не буду скрывать, наш завод!

– Почему заводу больше всех надо? Зачем вам мелочевкой вроде демонтажных работ и разделки вооружения заниматься, тем более, что работа сверхплановая?
– удивился Горлов.

– Ситуация меняется. Раньше одна забота была: чтобы план был поменьше. А теперь надвигается другая: где найти заказчика и заказы, чтобы мощности загрузить и вовремя платить людям зарплату. Этот год мы еще продержимся на прежних объемах, а на будущий нас уже предупредили: госзаказ будет не больше семидесяти процентов, остальное ищите сами. Делайте, говорят, что хотите, хоть ночные горшки штампуйте, но чтобы объемы в денежном выражении были на уровне от достигнутого. Вот поэтому мы в вас больше всех и нуждаемся. Если все пойдет, как надо, мы на вашем заказе отработаем всю технологическую цепочку, причем за ваши деньги! И в следующем году будем готовы разделать не одно, а шесть-восемь судов. Этого добра лет на пять хватит!

– Так в чем вопрос, Яков Андреевич? Давайте за работу браться! Как Лигачев говорил: "Чертовски, товарищи, хочется поработать, - сказал Горлов, не ожидавший такого поворота событий.

– Хочется-то хочется, но боязно. Если какой-нибудь дурак в Москве подаст дело, как с АНТ'ом, головы полетят. Никто из руководства не усидит, всех за ворота и без выходного пособия. Думаю надо подождать!

– Но заказ-наряд выписан на второй квартал, - возразил Горлов.

– Заказ-наряд пролонгируем* до конца года, это мы берем на себя, обещал главный инженер.

– А контракт с иностранным покупателем? Как быть с ним? Ведь мы не кооператив, а совместное предприятие, и гарантии по нашим обязательствам взяли на себя иностранные партнеры, - возразил Горлов.

– Надо договариваться о перенесении сроков! Другого пути не вижу. В конце концов поставьте себя на мое место: стали бы вы рисковать в сложившейся ситуации, когда любой дурак, который захочет выслужиться или набрать политический капитал, сможет раздуть из нашей работы что-то наподобие дела АНТ'а в Северном, так сказать, исполнении?

Горлов понимал опасения главного инженера и на его месте, наверняка, рассуждал бы также. И в Мурманск ехать бесполезно - никто из военных не станет ввязываться в ставшую опасной историю. Но от этого не было легче, разве что осложнений с отъездом удалось избежать. Он долго молчал, пытаясь придумать, как переубедить собеседника, и выход вдруг обозначился сам собой.

"Как же я раньше не додумался" - мелькнуло у Горлова и, подавшись вперед, он спросил:

– А собственно чем вы сейчас, подчеркиваю - сейчас, рискуете?
– и, заметив недоумение собеседника, сам же ответил - До тех пор, пока корабль не отдаст концы от вашей причальной стенки - абсолютно ничем!

– Я же все подробно объяснил, и надеялся, вы поймете. Или я ошибался? Что вы предлагаете конкретно?
– раздраженно бросил главный инженер.

– Когда начнется навигация?
– стараясь выиграть время, спросил Горлов, чувствуя, что сможет убедить главного инженера, только нужно додумать пару самых убойных доводов.

– С ледокольной проводкой и без особых хлопот - недели через три, а так - от погоды зависит, но не позже двадцатых чисел мая, - безразлично ответил главный инженер.

– Ледокольная проводка - не для нас. Нам как раз и нужно, чтобы до конца мая корабль не выходил из Мурманска. Посмотрите внимательно, Яков Андреевич, обозначен ли заказчик в ваших документах?
– не показывая, как волнуется, заговорил Горлов.

– Из всех документов - только заказ-наряд и договор с вами, - полистав бумаги, ответил главный инженер.

– Отложим договор в сторону, тем более, что вами он еще не подписан, загляните в заказ-наряд, - попросил Горлов, и по тому, как главный инженер вертит испещренную сокращениями, подписями и печатями картонку, понял что тот не может найти нужную позицию.

– Смотрите седьмую графу сверху, - подсказал Горлов и, перегнувшись через стол, указал пальцем.
– Видите литеру "СЗ/ФРНиТ"? Значит, в нашу с вам работу заложено финансирование из средств стороннего заказчика и заводского фонда развития науки и техники.

– Не пойму, какая вам от этого польза?

– Польза в том, что вы уже можете начинать работать, и никто вам слова плохого не скажет, - уверенно сказал Горлов.
– При обычном порядке вы должны ждать прихода корабля, чтобы сличить наличие с судовыми спецификациями, по факту - актировать. Потом составляется ведомость демонтируемых узлов, и только после этого можно начинать разработку технологической документацию, включая нормоконтроль и все прочее. Меньше, чем за два квартала, работу не начать - поправьте, если в чем-то ошибся.

– Вроде, все правильно, - главный инженер ничего нового для себя не услышал, но было видно что, заинтересовался, ожидая дальнейшего.

– Я предлагаю пока забыть про наш договор, отложить его под сукно и забыть, будто его и не было. Суть в том, что вы можете начать пооперационную разработку технологии за счет заводского эф-эр-эн-и-тэ. Я знаю, что суда этой серии проходили капремонт у вас на заводе, и в архивах, наверняка, сохранились полные комплекты всей документации.

– И что дальше?
– зевнув, недоверчиво спросил главный инженер.

– За оставшиеся до начала навигации два с половиной месяца мы должны полностью подготовить людей, оснастку и - самое важное - продумать такую организацию работы, чтобы за две, максимум за три недели полностью очистить судно. График работ составляем из расчета трехсменной загрузки - без выходных! Расчет с рабочими беру на себя - за двойную зарплату и премию будут вкалывать лучше негров на плантации. БПЛ ошвартуется здесь в начале июня, если мы сразу, без раскачки начинаем демонтаж, то к началу июля все закончим.

– Не пойму, Борис Петрович, что это в принципе меняет? Если по-старому, то головы полетят в четвертом квартале, а если по-вашему - так еще до конца текущего, - разочарованно вздохнул главный инженер.

– Мы выигрываем время!
– наступил самый важный момент разговора, и Горлов старался говорить, как можно, уверенней.
– Вот увидите: к лету об истории с АНТ'ом все напрочь забудут, наверху другие сморчки вылезут, о нашем пароходе никто шуметь не станет, а если зашумят, то загодя и в нашу пользу: дескать, все говорят об экологии, но никто ничего не делает, а бюрократы тем временем травят наши моря и океаны ржавчиной, соляркой и солями тяжелых металлов. Вы же сами говорили, что проблема дозрела до всесоюзного звучания, и я с вами совершенно согласен. Статьи в газетах организовать несложно, было бы желание. Вы себя не узнаете, таким героем изобразят!