Плоть

Со мной такого не может быть,– подумал он.

К счастью, он включил верхнее освещение, прежде чем последовать за Селией в подвал. Лампочка отбрасывала лишь тусклое желтоватое свечение, но этого должно было хватить. Встав на колени, он осмотрел бетонный пол. Все вокруг него было залито кровью. Может быть, ключ находится под слоем крови? Он начал свободной рукой шарить сквозь влажный слой.

Краем глаза ему показалось, что Селия улыбается.

Нет.

Он посмотрел прямо на нее. Она была скальпирована, череп проломлен (а мозг отсутствовал, не забывай об этом), глаза закрыты, лицо превратилось в кровавую маску, и она ухмылялась.

Ее веки поползли вверх.

– Ты мертва! – завопил он.

У нее отвисла челюсть. Ее язык высунулся. На кончике языка лежал ключ от наручников.

Он потянулся за ним.

Зубы Селии сомкнулись на его пальцах. Вскрикнув от боли, он отдернул руку. Из обрубков трех откушенных пальцев брызнула кровь.

Он с ужасом посмотрел, как она пережевывает его пальцы.

Подвал внезапно погрузился во тьму.

Он услышал, как скрипнула лестница.

– Кто здесь?
– крикнул он.

Ответа не последовало, но Роланд знал, кто это был. Он все понял. Он начал хныкать.

– Оставьте меня в покое!
– воскликнул он.
– Убирайтесь!

Насмешливо напевая, голос во тьме скандировал:

– Я та-а-ак не думаю-ю-ю.

Голос Даны.

– Ты-ы-ы сейча-а-ас умрешь, - присоединился Джейсон.

Голоса доносились с верхних ступенек подвальной лестницы, но что-то схватило Роланда за футболку (рука Селии?) и потянуло его. Он повалился вперед. На нее. Ее ноги сомкнулись вокруг него. Ее руки (почему они больше не были прикованы к нему наручниками?) схватили его за волосы и заставили опуститься лицом вниз. Вниз, к ее лицу. Она прижала его губы к своим и фыркнула. В рот Роланда хлынуло месиво из раздробленных костей его наполовину пережеванных пальцев.

Он начал задыхаться...

И проснулся, хватая ртом воздух. Какое-то мгновение он продолжал думать, что находится во сне.

Но лампочка все еще горела под потолком подвала. Он лежал не на теле Селии, а на бетонном полу возле нее. Он поспешно поднял руки. Хотя они обе сильно дрожали, ни одна из них не была закована в наручники, и все пальцы были на месте.

Он бросил взгляд в сторону подвальной лестницы. Там никого не было. Конечно же, нет.

Просто кошмар.

Когда Роланд сел, его голая спина отлипла от пола.

Он огляделся и поднял нож, но наручников не увидел. Потом он вспомнил, что оставил их наверху вместе с одеждой.

Он застонал, с трудом поднимаясь на ноги. Его тело было напряженным и холодным. Мышцы болели. Это было безумием - позволить себе уснуть здесь, внизу. Что, если он проспал всю ночь?

Однако он был уверен, что проспал всего час или два. У него еще будет достаточно времени, чтобы улизнуть под покровом темноты.

Он поднялся по лестнице в подвал так быстро, как только позволяли его затекшие мышцы, и открыл дверь. От яркого дневного света у него защипало глаза. Он съежился, закрыв лицо руками. Испытывая тошноту, он "увидел", как съеживается и рассыпается в прах, словно вампир. Ему хотелось отвернуться от света, броситься вниз, в уютную темноту подвала.

Но тепло было приятным. Он стоял, сгорбившись, в дверном проеме, и холод, казалось, покидал его тело. По мере того как холод отступал, уходила и паника.

Большой пиздец,– сказал он себе.
– Но это еще не конец света.

Надо воспринимать это как вызов.

Именно так.

Он посмотрел на себя сверху вниз. Его обнаженное тело было багровым и покрытым запекшейся кровью.

Вызов.

Ему больше не было холодно, но внутри у него все дрожало, как будто он вот-вот зарыдает.

Если кто-нибудь увидит меня в таком виде...

Я что-нибудь придумаю.

О боже, как я мог заснуть? Как я мог проспать до утра?

Он потер липкое лицо, испустил дрожащий вздох и шагнул к дверям кухни. Прежде чем открыть их, он оглядел столовую. Прислушался. Убедившись, что он в ресторане один, он толкнул двери.

Рядом со стремянкой, пылесосом, ящиком с инструментами и банками с чистящими средствами он нашел несколько тряпок и старых полотенец. Несколько тряпок были грязными, но два полотенца казались достаточно чистыми. Он взял их с собой.

Он подошел к окну и выглянул наружу. Его сердце болезненно сжалось, когда он увидел машину на стоянке.

Машина Джейсона.

Он отвернулся от окна. Его рубашка, брюки и наручники валялись на полу рядом со смятым одеялом. Аккуратно сложенное платье Селии лежало на барной стойке.

Роланд взял свою футболку. Это была одна из его любимых, оранжевая с напечатанным под красочной, чудовищной физиономией, слоганом "Доверься мне". Она была жесткой от засохшей крови. Он уже собирался бросить ее, когда ему в голову пришла идея.

Почему бы не надеть свою окровавленную одежду? В ней он, наверное, мог бы дойти до своей комнаты в общежитии. При его репутации любой, увидевший его, просто решит, что это его очередной прикол.

Но его могут увидеть по пути в кампус. Горожане не знали о его репутации человека с чудаковатым поведением.

Пробормотав "дерьмо", он бросил футболку на пол.

Он знал, что сможет смыть кровь со своих волос и тела. Никаких проблем. Но ему нужна была одежда. Он знал, что одежда Джейсона находится в еще худшем состоянии, чем его собственная. Только на платье Селии не было крови. Ни за что,– подумал он.
– Будет слишком сильно бросаться в глаза.

Будь у него хоть капля мозгов, он бы разделся, прежде чем "вскрывать" Джейсона.

Он чувствовал себя загнанным в угол.

Должен же быть какой-то выход. Соображай!

Там, где есть проблема, есть и решение. Должно быть.

Проблема. Я не могу уйти отсюда в окровавленной одежде. Я не могу уйти отсюда голышом. Я не могу надеть платье Селии.

Почему это проблема? Потому что если меня увидят не те люди, меня могут арестовать.