Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

–  Я замужем, - вытерпев его взгляд, ответила она.

–  Вы просто как наши воспихи! Они, конечно, изменяют мужьям, но потом очень переживают.

–  Мне эти переживания не грозят.

–  Жаль. А Эдуард просто не умеет управлять портом. Это может плохо кончиться, и я этого никогда не допущу. Я вложил в дело слишком много денег.

Когда они покидали ресторан, за стойкой хлопотал совершенно другой бармен. Костя довез их, лихо вписываясь в извилистые повороты. Казалось, машина мчится не по шоссе, а скользит, словно по монорельсе, по белой разделительной полосе. Лидия Николаевна, поблагодарив

за ужин, направилась в свой номер, а Майкл остался около машины и о чем-то заговорил с телохранителем.

Она была немного пьяна, возбуждена, хотела перед сном поболтать с Нинкой, но дверь подруги оказалась заперта, и на стук никто не откликался. Огорченная Лидия Николаевна долго сидела на балконе, прислушиваясь к странным таинственным звукам, какие может рождать только сонное море. По телу блуждали нежные безымянные воспоминания, вызывавшие в душе умиротворяющую тоску. Потом она легла в холодную и чуть влажную постель, но спать не хотелось. Лидия Николаевна дочитала книжку, закончившуюся, как всегда, сногсшибательной свадьбой героев, выключила ночник и уже почти задремала, когда скрипнула дверь. Она открыла глаза: на пороге - совершенно голый - стоял Старков и улыбался с детским лукавством. В свете заоконного фонаря его тело напоминало вырезанного из черного дерева языческого идола.

–  Вы с ума сошли! Уходите сейчас же!
– почти закричала она.
– Если Эдуард Викторович узнает…

–  Не узнает. Я заплатил Косте.

–  При чем здесь Костя?

–  Не бойся! Никто ничего не узнает!
– он медленно подошел к кровати и встал на колени.
– Нам будет очень хорошо. Очень!

–  Я закричу!

–  Обязательно закричишь! Я обещаю…

–  Нет!
– она с размаху ударила его по лицу.

Он поймал ее руку и поцеловал.

«А он нахал!» - возмутилась Оторва.

«Заткнись, дура!» - совершенно Нинкиным голосом ответила ей Благонамеренная Дама.

Старков в самом деле оказался необычайным постельным искусником, обладающим почти спортивной сноровкой, - и поначалу Лидия Николаевна чуть не потеряла сознание от неведомой прежде остроты содроганий, но ближе к утру она испытывала уже тошнотворное состояние человека, объевшегося деликатесами.

–  Ты не разочарована?
– спросил Миша во время недолгого тайм-аута.

–  Я устала, - ответила Лидия Николаевна.

Светало, когда Старков, еще раз основательно продемонстрировав свою неутомимость, поднялся с постели и пошел к двери. На минуту он задержался у зеркала и, с восхищением оглядев себя, игранул могучей грудной мышцей. Лидии Николаевне стало так стыдно, так горько и противно, как никогда еще в жизни.

–  Ничего не было! Запомни, ничего не было!
– прошептала она.

–  Конечно, ничего!
– ответил он, озирая ее с тем профессиональным удовольствием, с каким, наверное, легкоатлет смотрит на планку, которую долго не мог преодолеть и вот наконец взял.

И вышел.

В ту же минуту она бросилась под душ, пустила горячую воду, почти кипяток, и долго смывала с себя случившееся. Ей казалось, если его остропахнувший спортивный пот впитается в кожу, Эдуард Викторович обязательно почувствует и обо всем догадается.

К завтраку она вышла поздно.

–  Ну и зря!
– сказала

Нинка.

–  Что - зря?
– похолодела Лидия Николаевна.

–  Не далась такому мужику! О чем на пенсии вспоминать будешь, неуступчивая наша?

–  Ты его видела?

–  Ну да! Я как раз вернулась, когда он уезжал. Плакал, как ребенок, говорил, что в Америке таких верных жен нет…

–  А ты?- спросила Лидия Николаевна, краснея.
– Как ты?

–  Что я? Качели… - угрюмо ответила Нинка.

Перед отлетом они хотели съездить на базар, но Костя не подал вовремя машину: заигрался с охранниками в нарды.

–  В чем дело?
– возмутилась Лидия Николаевна.

–  Пардон, мадам!
– ответил он с очевидной хамоватостью.

–  Ты что, денег накопил?
– обозлилась Нинка.

–  Накопил!
– ухмыльнулся Костя и обидно хрюкнул перебитым носом.

6.

В самолете Лидия Николаевна несколько раз доставала зеркальце и выискивала в лице, в глазах приметы давешней измены.

–  Прыщи - от морской воды, - успокоила ее Нинка.

В аэропорту их ждали две машины. Вторая с охраной.

Когда медленно открылись бронированные ворота усадьбы и они подъехали к дому, Лидия Николаевна заметила, что одетых в черное охранников стало больше.

–  Что-нибудь случилось?
– спросила она водителя.

–  Пока вроде нет, - ответил Леша.

Эдуард Викторович встретил ее холодно и даже поцеловал в щеку с видимым усилием.

–  Что происходит?
– встревожилась она.

–  Просто устал…

За едой, как обычно, сидели напротив друг друга в разных концах стола. Муж была угрюм.

–  Что президент?
– спросила она.

–  Занят.

–  Как дела в порту?

–  Плохо. Старков оказался негодяем.

–  Что-то еще можно сделать?

–  Делаю. Как ты отдохнула?

–  Очень хорошо. Жаль, что ты не выбрался. Погода была прекрасная. Я загорала без купальника. Увидишь!

–  Это все?

–  Нет, не все… Нинка склоняла меня к лесбиянству.

–  Склонила?

–  Это же шутка, Эд!

–  Ах, шутка?

Муж молча прихлебывал тибетский чай. Лидия Николаевна ела фруктовый салат и думала о том, что сегодня будет с ним необыкновенно нежна, но, конечно, не настолько, чтобы чрезмерной отзывчивостью выдать свою вину. Оглядывая залу, она посмотрела на портрет и вздрогнула от неожиданности: в глазах нарисованной женщины появилась какая-то блудливая поволока.

–  Теперь заметила?
– спросил муж.

–  Что?

–  Когда протирали пыль, повредили графит. Рисунок был плохо зафиксирован. Иди к себе!

–  Ты придешь?

–  Попытаюсь…

Поднявшись в спальню, Лидия Николаевна снова долго смотрела на себя в зеркало, стараясь уловить случившиеся в ней предательские перемены, потом ей показалось, что от тела все-таки исходит еле уловимый запах курортной измены, и она натерлась специальным ароматическим кремом, который купила когда-то в Париже, но так ни разу им и не воспользовалась. Потом вдруг спохватилась, что именно этот неведомый мужу запах может вызвать подозрения, и долго смывала крем с кожи, до красноты натираясь мочалкой.

Поделиться с друзьями: