Плутовка Ниниана ; Сила любви ; Роковые мечты (сборник)

Не вскрывая послания, Ниниана продолжала уточнить:

— Где он теперь? Почему не дождался меня? Ты сказала ему, куда я пошла?

— Читай!

Паулина хотела поскорее узнать содержание письма. Ей стоило больших усилий не сломать печать до возвращения Нинианы. Но на некоторые поступки она не могла решиться, боясь вызвать вспышку гнева темпераментной молодой госпожи.

Ниниана развернула пергамент. Она увидела неровные угловатые буквы, начертанные Люсьеном, по-видимому, в большой спешке. Пробормотав банальные вступительные фразы, она стала громко читать следующие.

— …узнал, к своему большому неудовольствию, что вы нашли убежище именно у Мариво. Какая глупая, недальновидная идея! Когда состоялось это обручение? Я о нем понятия не имел! Король никогда не даст своего согласия, я тоже категорически против! Недопустимо, чтобы именно теперь говорили, что Камара породнились со сторонниками кардинала! Срочно уезжайте из города и без промедления возвращайтесь домой. Я подам о себе весть, как только позволят обстоятельства. В данный же момент для меня чрезвычайно важно, чтобы ничего не случилось, чтобы на нашу семью не обратили внимания…

— Успокойся, детка, умоляю тебя… Ты же знаешь своего брата…

Умиротворяющую просьбу Ниниана пропустила мимо ушей. Переполнявший ее гнев отразился в глазах. Она даже не заметила, как смяла пергамент.

Глубокий вздох вырвался из ее груди. Потом она взглянула из-под прищуренных век на комок бумаги и яростно швырнула его в камин. Взметнулись вверх искры, огонь охватил пергамент, свернувшийся как осенний лист и превратившийся вскоре в пепел.

— Проклятый, самонадеянный, узколобый воображала! Что он, черт побери, из себя корчит?

— Боже милостивый, прекратишь ты орать или нет?

Паулина неожиданно быстро, при своей полноте, вскочила на ноги, схватила девушку за плечи и затрясла ее изо всех сил.

— Я недавно сказала камергеру барона про твою сильную головную боль, уложившую тебя в постель, а ты начала орать как конюх. Твоя бедная мама, услышав, какие слова ты произнесла, упала бы от ужаса в обморок. Разве благородная дама может так себя вести?

Ниниана, слегка смутившись, признала:

— Нет. Но брат, у которого есть хоть полторы извилины в мозгу, не станет писать подобных писем. С этим ты должна согласиться. Полгода мы не знали, жив ли он. А теперь он не находит ничего лучшего, чем давать смехотворные распоряжения. Ни слова о своем местопребывании и о своих делах в Париже. Возвращаться домой! Ха-ха! — Она сдержанно фыркнула и продолжала потише: — Неужели мы должны возводить стены разрушенного замка собственными руками или тайно собирать зерно на конфискованных полях?

— Вероятно, он не знает, что произошло у нас дома… — попробовала защитить виконта Паулина.

Ниниана сухо заметила:

— Умением думать он никогда не отличался. Это доказывает его униформа лакея герцога Орлеанского, в которой он явился нас разыскивать. Наверное, я должна поблагодарить Бога, что он не спросил Ниниану де Камара. Я в самом деле хотела бы узнать, откуда у него сведения о нашем теперешнем местонахождении. Барон ведь обещал сохранить все в тайне.

— Нельзя скрыть то, что известно более чем двум слугам. В Париже это так же невозможно, как и в провинции, — объяснила старая няня.

Ниниана промолчала. После первоначальной вспышки гнева она постаралась более спокойно проанализировать последние события и сделала свои выводы. Наверняка должна существовать веская причина для того, чтобы гордый аристократ переоделся в лакея. Она задумчиво пробормотала:

— Даю голову на отсечение, что он замешан в новом заговоре престолонаследника. Гастон Орлеанский потерпел поражение, но остался наследником короны. Никто не рассчитывает на беременность королевы Анны после семнадцати лет бездетного брака. К тому же вдовствующая королева Мария Медичи не делала тайны из своего желания увидеть на троне Гастона, а не его старшего брата.

Диана, скучая, вздохнула и осмелилась вмешаться:

— Нас все это совсем не касается. Однако если Люсьен говорит, что мне не обязательно выходить замуж за барона, я и не стану. Ты же знаешь, как он мне противен. Так разглядывает меня, словно хочет проглотить!

Ниниана помассировала себе виски. Еще немного, и у нее действительно заболит голова, как заявила Паулина камергеру. Она так взглянула на красавицу сестру, что та немедленно замолчала.

— Дай мне, Боже, терпения! Ты что, хочешь вернуться в старый охотничий домик, где мы провели зиму, Диана? Голодать, мерзнуть и испытывать страх перед мародерствующими солдатами? Я лично не хочу!

— Но я…

— Что бы ни говорил наш сумасбродный братец, ты вступишь в брак, предназначенный тебе отцом, моя дорогая!

Строптивость Дианы иссякла. В отличие от сестры послушание относилось к основным чертам ее характера. Каждый раз она выбирала возможность наименьшего сопротивления. Однако сейчас она надулась и сердито удалилась в спальню, не пожелав спокойной ночи ни Ниниане, ни Паулине. На лице Нинианы появилась полувозмущенная, полупечальная гримаса.

— Если Люсьен появился здесь только для того, чтобы вбить в голову Диане всякие глупости, то было бы лучше, чтобы он подождал со своим визитом до свадьбы.

— Ты говоришь чепуху, — вскипела Паулина. — Забыла наши тревоги о нем? То, как сама рисковала сегодня ради него? Ты же любишь брата, несмотря на его желание командовать!

— Неужели из-за этого я должна закрывать глаза на его ошибки? Он думает только о себе, о своих планах. Подобно отцу, предпочитает приказывать и ждет от всех повиновения, — устало произнесла Ниниана в свою защиту.

— Но ведь это так, Ниниана. Он стал главой нашей семьи, и его слово является решающим и для тебя, пока ты не найдешь покровительства у супруга.

— Ха-ха, пусть тогда скажет это решающее слово мне лично. Могу поспорить, что он опять оказался в неприятном положении. Если ему угодно, пусть рискует своей жизнью, а жизнь Дианы и мою пусть побережет… На сегодня хватит. Я так измучена, что еле держусь на ногах.

Несмотря на справедливость последних слов, Ниниана не смогла заснуть сразу. Она ворочалась с боку на бок и прислушивалась к регулярным ударам колоколов, раздававшимся над ночным Парижем. Лежа в темноте на кровати, занавеси которой она раздвинула, чтобы ночная прохлада освежала ее, Ниниана вперила неподвижный взгляд в балдахин, защищавший ее сверху. Воспоминания прошедшего дня болезненно возникали в голове.

Какая идиотская случайность — появление Люсьена именно в тот день, в который она сама отправилась в логово льва, чтобы узнать о судьбе брата. Не совершила ли она ошибку? Не привлекла ли по глупости внимание кардинала к Люсьену в самый неподходящий момент? А если шпионы кардинала выяснят, что брат скрывается среди посыльных наследника трона? Самому Гастону Орлеанскому нечего бояться палача, он ведь брат короля. А что ожидает его приверженцев?

И какую роль исполняет в этой драме барон де Мариво? Изо всех сил сопротивлялась Ниниана проникновению в свою память его имени, но оно прорвалось туда вместе с его четким образом и со всеми непрошеными переживаниями, вызванными им.