Пляска змей

Какое-то время отец молчал, потом заговорил:

— Я вовсе не сержусь на тебя.

— Правда?

— Правда. — Он вновь посмотрел на меня странным взглядом, и улыбнулся уголком рта. — Вы же всего лишь дети… Но больше не делайте так. Хотя… — Он прервался на несколько секунд. — Больше вы и не сделаете… Теперь все изменится… Навсегда…

— Как это? — Поинтересовался я.

— А вот придем домой, и узнаешь…

Эйфория моя очень быстро начала улетучиваться. Почему же он так смотрит на меня? И эта улыбка… Отец никогда так не улыбался. Да и вообще, он улыбался очень редко, после того как мама умерла… И было еще что-то в этой улыбке… Что-то…

Внезапно я услышал звук бегущей воды.

— Мы почти дома. — Холодно вымолвил отец.

Неожиданно сумрак сгустился. Туман сделался плотнее, в нем прибавилось грязных красок… Он сгустился стеной вокруг нашего дома, который предстал передо мной неожиданно четко… Это точно был наш дом. Но сада больше не существовало. Теперь, все вокруг затопила какая-то черная вода, журчащая многочисленными ручейками, и темнеющая тут и там широкими лужами. Я ощутил прикосновение этой воды к щиколоткам и содрогнулся…

Здесь повсюду ходили люди. Безликие и безмолвные, они выносили из нашего дома вещи, и утаскивали их в туман.

— Что происходит? — Спросил я у отца. Но отец не смотрел на меня. Он смотрел на дом и улыбался. И тут я наконец осознал, что пугало меня в его улыбке… Зубы. Они были желтыми и заостренными. Я попытался высвободить свою ладонь из его кисти, и не смог. Отец держал крепко. Но он ли это был? Ведь мой отец должен сейчас мертвецки пьяным спать в гостиной на диване…

Все происходило в ужасающей тишине, лишь вода тихонько шумела, безликие люди же, передвигались по ней почти бесшумно. Но вот обвиняюще громко скрипнули ржавые петли. Дверь дома закрылась, а потом открылась вновь, и двое безликих вынесли на улицу носилки, на которых покоилось грузное тело, с ног до головы обмотанное грязными бинтами. Безликие прошли с носилками мимо меня и скрылись в тумане, я же отчетливо учуял запах заставивший меня вздрогнуть… Обычно, когда во Время Тумана отец напиваясь засыпал на своем диване, вонь от него исходила невероятная… Эту вонь я учуял и сейчас. Когда безликие пронесли предо мной тело…

— Думаю, о том что происходит, — произнесло существо притворившееся моим отцом — тебе лучше всего расскажет кое-кто другой… А вот и она. Взгляни-ка…

Дверь вновь отворилась, и из темного проема показалась моя сестра. Она босая, медленно шла по черной воде, а за спиной ее…

— Мама… — Невольно вырвалась у меня.

За спиной сестры была мать… Прошел всего год, и поэтому я тут же узнал ее. Мама была удивительно красивой. Настолько красивой, что на несколько мгновений я даже поверил в то, что это действительно она…

Если бы только не ее улыбка… Мама улыбалась отвратительной желтой улыбкой. Ладони ее покоились на лице сестры, закрывая той глаза… Потом ладони эти упали, и сестра увидела меня. Она помахала мне рукой и крикнула:

— Ты не поверил мне! Но посмотри теперь. Это же мама!

Я захотел ответить ей, что женщина за ее спиной, вовсе не ее мать, да и вообще, наверное, не человек, однако осекся… Что, если и сестра моя не настоящая?

Кисть отца вдруг сделалась податливой, и ладонь моя оказалась на свободе. Я мог бы убежать прямо сейчас. Но… Сестра шла ко мне по черной воде. Она подходила все ближе, и я совершенно не знал, что мне делать… Вот она улыбнулась, и зубы ее оказались совершенно обычными, не острыми, и не отвратительно желтыми…

— Это мама. — Сказала она. — Почему ты боишься? Я ведь вижу, что ты боишься…

Я отрицательно покачал головой, и сестра нахмурилась.

— Почему ты не веришь? — Вопросила она даже как-то обиженно.

— Это не наши родители. — Я всматривался в ее голубые глаза. — Посмотри, что происходит вокруг!

— Мы переезжаем. — Сестра уже стояла совсем рядом со мной. — Так сказал папа. Мы уедем далеко отсюда, туда где не бывает тумана… Друзья папы помогают нам с вещами.

Может, это и вправду моя сестра? Но тогда, как же заставить ее поверить?

— У друзей отца, вроде бы, всегда были лица. Посмотри же… — Я вдруг уверился, что это действительно моя сестра. Особенно сейчас, когда она стояла так близко… — Что за черная вода вокруг? И, как думаешь, кого эти люди вынесли на носилках только что? Подумай об этом… И… Ты видела улыбку своей матери? Разве у нашей матери была такая улыбка? Ты же помнишь ее… Так же хорошо, как и я.

Сестра оглянулась на маму, и вдруг задрожала. Она испугалась, и что-то начала понимать, но все еще не верила.

— Послушай свою сестру, сын.

Рука отца легла мне на плечо. В это же мгновение я почувствовал, что вода поднялась чуть выше щиколоток… Существо притворявшееся нашей матерью положило ладонь на плечо сестры… В это мгновение я понял, что действовать нужно решительно и быстро…

4

Должно быть, она очнулась, и наконец поверила мне, в тот самый момент, когда я схватил ее за руку. Наши ладони соприкоснулись, и не говоря ни слова я потащил ее к стене тумана, не обращая внимания на то, что они смотрели… Существо притворявшееся нашим отцом, существо притворявшееся нашей матерью… Они смотрели, улыбались желтыми улыбками, и наверное думали, что ничего у меня не получится, что сестра не поверит мне, и вырвется из моих рук… Но она поверила, и поняла. Ведь она, на самом деле, была очень умной девочкой… Представляю, насколько сложно ей было сделать это. Но ведь и мне было сложно! Сложно и невыносимо больно… Я видел, как в глазах ее умерла радость, и как глаза эти наполнились горестным пониманием, а потом ужасом…

Все безликие люди остановились. Я успел увидеть, как один из них выронил из рук какую-то из моих книг, и книга эта упала в черную воду с громким всплеском. Я увидел это в коротком мгновении, прежде чем мы с сестрой окунулись в грязный морок. Морок этот окутал нас, и ноздри мои знакомо защипало, а слюна во рту вновь обрела привкус металла.

Мы бежали сквозь туман, и я ни на миг не отпускал руку сестры. Конечно, бежать таким образом было не очень удобно, но я ужасно страшился отпускать ее руку в этой зловещей мгле… Многоголосый вой, прозвучавший за нашими спинами, дал мне понять, что чудовища бросились в погоню.

Я несся через туман, совершенно не разбирая дороги, и конечно, это ничем хорошим окончиться не могло. Асфальт сменился землей а потом гравием… Через мгновение я споткнулся о рельсы, и, увлекая за собой сестру, рухнул вниз… Тело мое встретилось с темными деревянными шпалами. Боль смешалась с запахом креозота… Мне всегда нравился этот запах, и я знал, что креозотом пропитывают шпалы, дабы они не гнили как можно дольше… Уж не помню, кто рассказал мне это, отец или давным-давно покойный дедушка…

Сестра упала на меня. Она плакала, и все бормотала:

— Это была не мама. С самого начала не она…

— Не она. — Согласился я, вынимая из запястья крупную занозу.

— И отец, не отец. — Сестра громко всхлипнула. — Теперь я вообще не знаю, кто есть кто! — Она взглянула на меня с неожиданным испугом.

— А вдруг и ты, это не ты?!

Я, пытаясь не обращать внимания на боль заполнившую мою тело, обнял ее и прижал к себе.

— Я — это я, и ты — это ты. — Кровь стекавшая по моему запястью пачкала ее одежду.