Пляска змей

Страх в глазах Сильвии мешался с холодной яростью, и… мне нравилось. Я впервые видела ее такой — настоящей, обнаженной в душевном смысле. Сейчас, она быть-может даже попытается убить меня. Но это вряд ли… Сильвия не станет этого делать, если она действительно так умна, как я думаю…

— Первые годы проживания в клинике, я лишь использовала тебя для… для получения информации. — Я ожидала от нее этих слов, и потому ранили они меня не сильно. — Ты считаешь себя отличным манипулятором, Ева. Но тобой манипулировать также очень легко. Ты гонишься за эмоциями. За любыми эмоциями. Ты жаждешь любви. В свое время, ты, видать, эту любовь недополучила, или у тебя ее отняли… Я сразу увидела, насколько она тебе необходима, и приняла это во внимание… Я дала тебе то, чего ты так хотела, и манипулировала тобой.

— После подобных речей, ты должна была бы уже быть мертва. Я удивляюсь себе… Ладно. Продолжай.

Сильвия более не отводила взор, и складка меж ее бровей никуда не исчезла. Она хочет казаться храброй, но я то вижу, что ее колотит дрожь…

— Мне очень важен мой отец, и его цели. — Продолжила Сильвия. — Думаю, в этом ты можешь меня понять. Мы пытаемся остановить совмещение. Это важнее Григоровича и его дел. Это важнее всего…

Да, я могла понять…

Вороньи крики зазвучали вновь, но на этот раз куда громче… Я поморщилась. Эти крики уже совсем близко, но не у меня в голове, а где-то за окном… Так громко… Так много… Будто бы над призрачным поездом тысячи этих птиц.

Я потянулась рукой к окну и подняла шторку, пытаясь разглядеть за стеклом хоть что-то, кроме синих силуэтов в озере, и мелькания фонарей.

Вороны… Я, внезапно, действительно увидела их… Увидела во тьме, потому что они были чернее самой ночи… Великое множество ворон, с глазами горящими красным, летали над поездом, преследовали поезд, гнались за ним… За ним… А может-быть за мной…

— Ты слышишь, Сильвия?

— Что именно?

— Вороньи крики.

— Нет…

Я опустила шторку.

— Сильвия… Ты сказала, что использовала меня в первые годы пребывания в клинике, и ничего ко мне не чувствовала. Что ты чувствуешь сейчас?

— Я могла бы соврать, но врать не буду. В какой-то период я ощущала к тебе что-то вроде привязанности. Но вся моя беда в том, Ева, что я не умею любить по-настоящему. Я пыталась, но не могла научиться…

— Но отца то ты любишь, ты сама мне об этом говорила…

— Да, говорила… Но я не знаю, можно ли это назвать любовью. Это гипертрофированное чувство долга, разбавленное каплей привязанности. Я не умею любить… Я ощущала к тебе подобную привязанность, Ева. Да и сейчас, наверное, ощущаю… Но опять-таки, я не могу это назвать любовью.

Господи, да она почти полная противоположность мне, и в то же время в некоторых вещах на меня похожа.

— У меня все ровным счетом наоборот, Сильвия. Я влюбляюсь чаще, чем хотела бы, и всегда по-настоящему, очень сильно… И, мне кажется, я не умею по-другому. Я люблю тебя, Сильвия. И понимаю твои действия в интересах собственного отца. И поэтому, ты все еще дышишь. Потому, что я в первый раз решила понять кого-то, а не сразу убивать. Ты одна из лучших в Аканху, Сильвия. И ты очень дорога мне. Но… Ты мне лгала. Ты доносила о Григоровиче своему отцу. Ты лгунья и предательница.

— Совмещение важнее всего, Ева! Ты же понимаешь, если его не остановить, то умрут абсолютно все, в том числе и Григорович. Всему придет конец, абсолютно всему…

Я усмехнулась, вслушиваясь в вороньи крики.

— А может это вовсе не конец, не гибель, а рождение нового порядка. Ты не думала о таком?

Рот Сильвии болезненно изогнулся.

— Нового порядка?! Это не твои слова. — Покачала она головой.

— Да… Это слова старины О’Шея. Ну а чего? Может-быть, все и вправду не столь мрачно, как ты предполагаешь… Ладно. — Я склонилась к столу и сложила кисти рук домиком, как это иногда делал Григорович. — Говори, что вы там с отцом придумали, дабы остановить совмещение.

2

Сильвия говорила. Я смотрела на ее шевелящиеся губы, и думала, думала, думала… Думала о всяком-разном, о совмещении и его последствиях, но в первую очередь — о ней. Как же я ее люблю! И как хочу убить. Но, ведь я уже твердо решила, не лишать ее жизни… И все же, она должна получить свой урок. Она — красотка, лгунья и предательница.

Поезд несся сквозь колдовской сумрак. Вороньи крики то умолкали, то звучали вновь… Вспышки фонарей пробивались даже через плотную шторку.

— Ты помнишь, год назад, я с Габриэлем и его людьми отправилась на встречу с хонками? — Вымолвила Сильвия. — Тогда, хонки передали нам своего собрата, которого звали Нуадхой.

— Да. Ты меня еще тогда удивила, ведь сама напросилась на это задание… А такое поведение было для тебя нетипичным. Ты сказала Григоровичу, что отправляешься с его псами, якобы, для подстраховки.

— Именно. — Сильвия кивнула утвердительно. — Встреча происходила в одном из хонковских селений, достаточно далеко отсюда, на востоке. Мы добирались до этого селения почти неделю, и там пробыли несколько дней… За эти несколько дней, мне удалось разузнать многое… Я пробралась в одно из святилищ хонков. И едва не померла там от их охранной магии. — Она усмехнулась. — Но не померла… В общем, вот что мне удалось узнать. Клан Дарджо — один из низших кланов, подчиненных. Они относятся к так называемым низшим хонкам. Но есть и высшие хонки — красноглазые. Высших хонков куда меньше, чем низших. Они живут на севере, обладают большей магической силой, чем низшие, ну и глаза у них, как ты уже могла бы догадаться светятся не синим а красным… Красноглазые хонки ближе к демонам… И именно эти хонки начали совмещение. Они хотели владеть миром вместо людей. Но допустили ошибку, не до конца поняв суть того, что собираются совершить… Они начали это, но не способны этим управлять, а останавливать, похоже, не собираются…

— И вы с отцом решили сделать это за них. — Усмехнулась я.

— Все так. — Просто ответила Сильвия. — Чтобы запустить процесс совмещения, хонки использовали девятнадцать древних, мощных артефактов. Они называют их камнями Асху. Асху — это один из их многочисленных богов.

— Камни бога, значит…

— Камни бога. — Согласилась Сильвия. — Изначально, все промежутки были отделены друг от друга, запечатаны… Однако, с помощью камней Асху, хонки не только распечатали их, но и… привели в движение. Таким образом баланс мироздания был нарушен, и началось совмещение. Хонки словно…

— Запустили огромный блендер. — Подсказала я.

— Можно и так сказать. Они действительно запустили огромный блендер, смешивающий все грани мироздания. И обороты этого блендера с каждым годом нарастают.

Я подперла подбородок кулаком, внимательно смотря на Сильвию.

— И каким же образом этот чудовищный блендер можно остановить?

— Все те же камни Асху… — Уверенно сказала Сильвия. — Восемь лет назад, после первого толчка совмещения, когда впервые явился туман, эти камни были разбросаны по всем промежуткам. Необходимо отыскать все девятнадцать Асху, и с помощью них промежутки вновь запечатать. Однако, проблема в том, что не все могут к этим камням прикасаться, и использовать их силу… Тут нужен либо хонк, либо человек с определённого рода энергетической системой.

— Угу… — Я побарабанила пальцами по столу. — У тебя есть такой человек на примете?

Сильвия шумно выдохнула, потом скосила взгляд на проход, будто бы боясь, что ее может кто-нибудь подслушать… Мне было забавно наблюдать за этим.

— Было целых три человека. — Произнесла, наконец, она. — Но двое уже отпали.

— Интересненнько…

— Один из троих — доктор Григорович.

Я лишь хмыкнула, и сказала уверенно:

— Он не станет таким заниматься.

— Верно, поэтому он отпал. Есть еще девчушка из клиники, и ее энергетическая система подходит почти идеально. Девчушку зовут Лорена.