Плюш

Его глаза метают в мою сторону молнии, и могу с уверенностью сказать, что он очень, очень не доволен тем, что я здесь.

— Что сделал Лестер? — выпаливаю я, когда он продолжает молчать.

Сначала тренер непонимающе хмурится, затем хмурая складка на его лбу становится больше.

— Ты пришла спросить, почему я был строг с твоим парнем?

Тебе не все равно. Иначе бы ты так не сказал.

Я не отвечаю, пытаясь своим молчанием вывести его. Или разозлить.

— Это глупо, Вивиан. Я тренер, и я строг со своей командой, потому что требую немало.

Я издаю нервный смешок.

— Ну конечно.

Он бросает на меня настороженный взгляд. Его плечи напрягаются. Обойдя стол, он опирается на него бедрами и складывает руки на груди. Я четко вижу черные узоры под тканью его белой рубашки. И это сводит меня с ума.

— Вы сомневаетесь в моей тренерской работе, мисс Роббинс?

Не представляю, чего он хочет добиться, перейдя на этот тон «аля я профессор».

— Мне приходится сомневаться, тренер Фаррелл, — отвечаю я, вздернув подбородок.

Мы молча прожигаем друг друга взглядами. С моим телом творится невообразимое, когда он скользит взглядом по моим ногам. Сейчас подол моей короткой черной юбки едва видно, так как на мне слишком длинная футболка.

— Чего ты хочешь от меня? — наконец произносит он мягким тоном, едва ли не шепотом.

Я даже расслабляюсь. Мне так надоело мучиться и каждую ночь, лежа в постели мечтать о нем. Мне надоело быть одной. Мне надоело иметь секрет, который не имеет физической формы.

Вот он. Стоит передо мной. Живой, сильный и смотрящий на меня вдумчиво и даже с любопытством.

— Ты знаешь, чего я хочу, — так же тихо отвечаю я.

Шумно набрав воздух, тренер Фаррелл проводит рукой по лицу и качает головой.

— Не надо.

— Мне восемнадцать, — заявляю я. — Если дело только в этом…

Я не успеваю договорить. В два шага он оказывается возле меня. Я вжимаюсь в дверь позади себя.

— Тише, — говорит он, склонив голову надо мной. Я чувствую аромат его одеколона. — Дело не только в этом. Ты еще школьница, Вивиан. Я тренер. Так нельзя.

От безысходности я сжимаю подол юбки в кулак.

— Я это слышала много раз.

— И будешь слышать еще, — настаивает он. — Потому что это то, как оно есть.

Мы стоим слишком близко. Если кто-то захочет войти, то не сможет, пока сильнее не толкнет дверь, так как я все сильнее и сильнее к ней прижимаюсь. Все потому, что тело тренера Фаррелла приблизилось к моему.

— Так он твой парень? — спрашивает он.

Я едва дышу, следя за движением его кадыка.

— Поэтому ты на него зол? — Подняв глаза, я встречаюсь с его глазами.

— Ответь мне, Вивиан, — требует он.

Я не хочу так просто сдаваться. Почему я должна отчитываться перед ним? Все станет на свои места, если только он признается в очевидном.

— Кто та девушка? — снова спрашиваю я. — Та, что вышла из бара. Кто она?

Крошечная улыбка касается его губ.

— Не играй со мной.

В этой комнатке слишком душно. Воздух буквально наэлектризован.

— Ты не оставляешь мне выбора, — произношу я.

Он опускает руки и делает шаг назад. Дышать мне становится легче, но я чувствую не облегчение, а разочарование. Снова.

— Кто-нибудь может войти, — натянуто произносит он. — И…

— Мне лучше уйти, — заканчиваю я за него.

— Если только ты не хочешь ответить на мой вопрос, — пожав плечами, говорит он.

Опустив голову, я улыбаюсь. Спиной я все еще прижата к двери, как будто меня к ней приклеили.

— Но и мои вопросы остались без ответа, — парирую я.

Сжав губы в тонкую линию, тренер обходит стол и садится в кресло. Я усмехаюсь, так как уже понимаю, что он с трудом держит дистанцию.

— Мы в тупике, мисс Роббинс. — Тренер Фаррелл разводит руками, насмешливо сверкнув глазами.

Моя спина начинает ныть от такого напряжения. На самом деле я не знаю, что мне нужно сейчас сделать или сказать. Но мы должны поговорить. Должны.

Он следит за мной, когда я завожу руку за свою спину и хватаюсь за ручку.

— Сегодня примерно около десяти вечера я буду гулять возле Центра искусства. Быть может, там я получу свои ответы.

Я не жду, что он скажет. Быстро открываю дверь и выскакиваю из тренерской. Выдохнув, я иду по коридору и улыбаюсь, по-моему, слишком широко.

***

В подвале дома Харви Тэйта может уместиться вся хоккейная команда. Но сегодня здесь только узкий круг, поэтому не приходится проталкиваться через десятки тел, чтобы пройти.

Как и у любого подростка, все стены Тэйта обвешаны плакатами с хоккеистами. По центру стоит старый бильярдный стол без киев и шаров, поэтому он служит обычным столом, который заставлен пластиковыми стаканами, пивом, газировкой и чипсами.

— Все, это был мой последний глоток. — Кайден ставит полупустую бутылку пива на стол и плюхается на диван рядом с парнями.

Колтон и Тэйт сжимают в руках геймпады, уставившись в телевизор, а Дом каждые пять секунд подскакивает на месте.

— Ну! Ну!

— Так держать, чувак, — поддерживает своего ассистента Тэйт, не отрываясь от экрана.

Лестер постоянно переключает музыку на своем телефоне, стоящем в док-станции. Мы с ним ни словом не обмолвились о том вечере, когда я сбежала. Возможно, он подумал, что у меня не все в порядке с головой и не стал уточнять. Мне это только на руку.

— Мы здесь, чтобы смотреть, как они играют? — возмущенно спрашивает Рэйвен, подойдя к нам.

Мы с Трейси стоим у стены прямо за спинами парней и кидаем злобные взгляды на Лестера, чтобы он, в конце концов, остановился.

— Ты еще не смирилась, милая? — Трейси пожимает плечами.

Я кручу в руках зеленую бутылку пива, из которой не сделала ни глотка, и ковыряю ногтем этикетку. Я еще не придумала, как уйти, но если в ближайшее время не придумаю, могу опоздать.

Я уверена, что он будет ждать меня.

— Кай, я хочу домой, — говорит Трейси, сделав глоток из своей бутылки.