По эту сторону любви

На нас здорово сработал эффект полной неожиданности. Уж больно расслаблены и самоуверенны были бандиты. А когда начали соображать, уже заработал газ и дым. Все заволокло. К тому же их душил кашель и боль от моих кинжалов. Да и происходило все быстро, именно поэтому нам удалось вытащить Мэтра и Карла Фаберже.

Едва мы вывалились из кабинета, я захлопнула дверь и стала шарить в поисках чего-то, чем её можно будет подпереть. Комод бы какой? Я уверена, что зелье Себа их скоро вырубит, но подстраховаться не мешало бы. Себ понял меня, достал какой-то артефакт и приложил его к двери. Она заискрилась и, по всей видимости, замуровала бандитов внутри. Магия это чудесно. Сварка работает медленнее. И глаза режет. Там еще разные виды сварки бывают. Вот же ж! Как всегда мне в голову всякая чушь лезет в такие важные моменты.

— Себ? За полицией я или ты? — собрав таки мысли в кучу спросила я.

— Я. Давай поможем дойти до гостиной, и я побегу, а ты пока найди слуг, если они есть и организуй чай, — ответил мой умный брат.

— Слуг нет. Мы справлялись вдвоем с Вальтером. Приходит кухарка, но она уже ушла. И лучше не чай, а что нибудь покрепче, — слегка охрипшим голосом произнёс Мэтр Фридман.

— Вам может быть и покрепче. А вот Карлу лучше все-таки чай. Я сделаю, — и я, подхватив непрерывно кашляющего Фаберже, потащила его в гостиную.

Мэтр шел сам, слегка опираясь на руку Себа. Скорее всего, Себ успел со своей повязкой, и Мэтр успел вдохнуть немного. Устроив ювелиров в уютных креслах, Себ пулей вылетел из дома за полицией, а я поспешила на кухню. Там я нашла и чайник, и чай, и даже успокоительную настойку, которую щедро плеснула в чайник. Я нашла тележку, которую уставила чашками, вазочками с вареньем, сахаром и печеньем. Когда я, толкая её перед собой, входила в гостиную, там уже был и Себ, и полицейские.

И понеслось.

Вначале все складывалось на редкость удачно. Себастьян успешно отвечал на все вопросы полиции. Кто мы такие, когда пришли, цель визита. И письмо Мэтра Фридмана мы отдали, с приглашением. Сам Мэтр сидевший здесь же кивал. Я в это время усиленно вливала чай в уже переставшего кашлять Карла, ему стало заметно лучше. Он уже порозовел и даже пытался отвечать на некоторые вопросы, только вот голос его все еще хрипел. Однако Себ заметно улучшил качество своих реактивов за прошедшие два года.

А потом перешли уже к нашим действиям. Себ уверенно рассказал о реактивах. И к моему глубочайшему изумлению достал из саквояжа лицензию и подробный химический состав. Вот не зря его в свое время герцог… Так, не вспоминаем. Полиция прониклась.

Из кабинета, как только прибыло подкрепление, извлекли бессознательных бандитов. Главный полицейский аккуратно вынес и положил на стол перед нами причину всех бед «Великого герцога Цветущей Флории» в бархатной коробочке.

Вот тут то и выяснилось про ранение двух бандитов. Себ глянул на меня и уже собирался взять и это на себя, но врать не хорошо. Мне мама не рекомендовала делать это без особой нужды. Я таковой здесь не наблюдала. Поэтому и ответила, прервав брата.

— Это я приняла решение о необходимости использования метательных кинжалов. И применила их. На мой взгляд, весьма успешно.

— Э-э-э-э… Эманум Харлинсон. Поясните? Это вы метнули кинжалы и ранили двух бандитов? — немного ошарашенно проговорил главный полицейский.

Ну, может он был и не главный, но вопросы задавал он. И «Цветущего» взял под охрану тоже он.

— Да. Я обучалась владением метательными кинжалами у одного из лучших мастеров этого искусства в городе Орхус. У вас какие-то проблемы с этим? — и я задрала повыше подбородок, всем видом излучая уверенность и решительность.

Вот не была я ни капельки такой, и на самом деле отчаянно трусила. Да и откат после происшествия начинал наступать. Адреналин потихоньку уходил, и уже хотелось в гостиницу к сыну.

— Эманум Харлинсон, но ведь ваш брат уже в тот момент применил состав? Разве была необходимость, в метании ножей? — слегка приоткрыв рот в глубоком удивлении, продолжил задавать вопросы полицейский.

— Несмотря на эффект неожиданности, который мы использовали, на стороне бандитов был численный перевес и два заложника. Своими бросками я выкроила нам дополнительные минуты на то, чтобы спасти заложников. Эти броски были в высшей степени оправданы. Мне жаль, если вы считаете иначе, — и я, как мне показалась, сурово посмотрела на полицейского.

Он стушевался и опустил глаза. Его смущал то, что я была почтенной эманум. А вовсе не оправданность этих ранений. Но я решила еще спросить на всякий случай.

— Или вы жалеете этих убийц и воров? Оба ранения не были смертельны, тогда как дворецкого Вальтера они убили. Вам, по всей видимости, их жалко? Вы им сочувствуете и жалеете, что я причинила им боль? А ваше начальство знает о ваших сантиментах по отношению к ворам и убийцам?

Ох. Наверно я переборщила. Но я устала и перенервничала, а меня тут допрашивают вместо того, чтобы отпустить к сыну. Поэтому я продолжила. Если сейчас не отвяжемся, житья нам не будет.

— И да. Я понимаю, что необходимо было бы вызвать полицию и предоставить действовать вам. И я бы поступила так, располагай мы временем. Но угроза жизни, прозвучавшая в адрес заложников, была недвусмысленная. Потому было принято решение действовать самим, а не дожидаться полиции. Вы бы просто прибыли к двум трупам. Вы бы этого хотели?

— Нет. Что вы, эманум. Ваши действия были смелы и обоснованы, — поспешил меня уверить полицейский.

Эти слова меня успокоили, и я продолжила гораздо мягче.

— В таком случае мы с братом хотим вернуться в гостиницу. Мне нужно к сыну. К тому же вам еще оформлять раскрытие кражи знаменитого «Цветущего». Над этой задачей трудились лучшие сыщики, а нашли вы. И не просто нашли камень, но и задержали банду его воров. Поздравляю.

Он стушевался и поспешил меня уверить, что к нам нет никаких претензий, и что мы совершенно свободны как в действиях, так и в передвижениях.

Мы отправились на выход, сопровождаемые почтенным мэтром Фридманом. Он после выпитых рюмочек чувствовал себя вполне неплохо. Труп дворецкого уже убрали, и даже крови не было. Что-то, наверное, магическое. Мэтр пригласил нас на следующий день, на обед. Снова к пяти часам. И выразил нам глубочайшую признательность за все наши действия, заверив меня, что со стороны полиции не нужно ничего опасаться. Эти вопросы были вызваны удивлением. И если что, то он сам все уладит.

На следующий день мы с Себом прибыли даже раньше намеченного времени. Нас провели в гостиную. Здесь со вчерашнего дня ничего толком не поменялась. Хозяев пока не было и мы с Себом остановились напротив висящей на стене картины. Простые цвета и какая-то наивность были ей присущи, но в этой наивности и таилось очарование. Мы, молча её рассматривали, завороженные светом, идущим от полотна. Возможно сказывалось освещение, удачно подобранное для картины, но эффект сияния мы с Себом ощущали.

— Это Фра Анжелико. Мой любимый художник, — раздался голос, заставивший нас с братом обернуться.