По грехам нашим. В лето 6731...

— Слава Христу, спасителю! — прокричала Бела.

— Не вопи, Бела! Где Божана? — обратился я хриплым голосом к будущей жене Еремея, а может уже жены. — Ясколько я лежу?

— Дак с учора, — ответила девушка. — А боярыня у церкви молится.

— У меня в сундуке черный ларец принеси його и едь до Божаны, а до меня покуль не треба, — отдал я распоряжения, но опомнился. — Коли Еремей недалечи, нехай приде.

Получив аптечку в руки, как только вышла Бела, я начать себя лечить. Оказалось, что стрела прилетела не сзади, а спереди. Это облегчало мое самолечение. Прежде всего, посмотрел в маленькое зеркальце рану. То, что я очнулся действительно чудо, но рана воспалена, уже проступал через вонючую повязку, которая смердит еще и навозом. Сняв повязку, я практически залил себя перекисью водорода и сделал три обезболивающих укола, по сути, местную анестезию.

— Христос вседержитель! Открыл очи, — уже пробасил Еремей, входящий в горницу.

— Ерема нож потребен, вино хлебнае крепкое, полотно чистое, — сказал я, и друг, кивнув, убежал.

Вернулся он уже с Филипом и как это ни странно с Андреем.

— Якоже друже? — спросил Филипп, на что я просто киваю.

— По следу шли тых татей, воны пошли на марийскую землю, токмо звернули и пришли изнову до Унжи. Апосля пошли до земель Честислава Вышатовича. Купчина, что был в доме твоем. Токмо посекли тых татей у Честислава, — закончил свой доклад Андрей.

А ведь работа проведена огромная. Следили за исполнителями, не позволили себя запутать, ждали в городе, проследили до заказчика. Еще бы после взять их, но заказчик решил избавиться от свидетелей. Если бы сразу попытались захватить исполнителей, информации могло быть и меньше, или вовсе при захвате — убили бы. Андрей хорошо выслуживается.

Дальше была операция. Как только начала действовать бычья доза местного обезболивания, Еремей по моей диктовке резал и расчищал рану, так же готовилось и железо для прижигания. А я куражился, — никто не понимал, почему я не кричу от боли.

— Треба виру взять, — сказал я в момент, когда во мне ковырялись ножом. Все присутствующие вошли в ступор, а Филипп перекрестился.

— Войсил ведает? — задал я очередной вопрос. — Ерема пошто не лечаш?

Первым, от моих художеств, пришел в себя Андрей, который высказался только в пользу мести. Вскоре и Филипп сказал, что Василий Шварнович в курсе покушения, но подробностей не знает. Он только приехал откуда-то и просил сообщить, когда и если я очнусь. Посыльный уже выехал.

Тем временем принесли раскаленую качергу, которую я сказал приложить к ране. Так точно вся гниль выйдет. Тут я уже скорчил гримасу, несмотря на то, что боли не было, фантомные то никто не отменял.

Выздоровление. Подружка Дженни

Глава 25. Выздоровление. Подружка Дженни

Примчалась Божана, и все присутствующие дипломатично удалились. А я сожалел, что не получилось поговорить с Филипом, как первый день обучения организован. Сегодня прибывают и уже должны прибыть рекруты. С приходом же Божаны, да еще в такой истерике в ближайшее время нечего и говорить о работе. Вот и потеряны дни.

— Живой! А поповичи-то ужо отпевать думали! А ты живой! Любы, я руки наложу, коли сгинешь. Любы мой, — причитала любимая жена.

— А ну баба, — прикрикнул я, насколько хватило голоса. Получилось не очень, но Божана замерла. — Не треба очи пригожие слезой окроплять.

Дальше было молчание и только всхлипывание.

— Дозволишь Юрию прийти? — спросила жена.

— А то как, он сын мой, — сказал я, и Божана вышла за дверь и сразу же вернулась.

У меня вообще сложилось впечатление, что за дверью целая очередь. Одни входили, другие выходили. Я не говорил, что это было утомительно, все встречи были нужны, но обидно, что никто и не подумал о том, что мне нужно отдыхать. Вот, неправда, что только женщинам нужно внимание. Некоторые мужчины могут стойко перенести любую рану, но вот при температуре чуть выше нормы могут расклеется и вести себя как дети. Вот и мне с одной стороны остро требовалось быть в курсе событий и корректировать работу, но так же хотелось и простой участи и заботы.

А я развел бурную деятельность, пока действие обезболивающего не прошло. Дал указания Макарию и Мышане, последней в присутствии первого посоветовал присмотреться к Андрею — мудрому, сильному и лишенному семьи.

Прибежал и посыльный с информацией, что к пристани подошел корабль и скорее всего булгарский. Сразу нашлась работа Филиппу и Андрею. Мне ужасно было интересно, особенно когда посыльный сказал, что они говорили о торговле. Только я стал думать, как удачно и чем поторговать с булгарами, как заявился Войсил.

— По здорову ли Корней? — с издевкой спросил тесть.

— По здорову, Василий Шварнович, вот почиваю, — вернул я шпильку.

— Кто? Ведаешь? — уже крайне серьезно произнес тысяцкий.

— Так, ведаю, виру узять дозволишь? — я тоже серьезно спросил.

— Кто? — пристально посмотрел на меня глава администрации города, а так же и глава рода.

— Честислав Вышатович, — сказал я и убрал свой взгляд от Войсила. Пусть решает.

— Не усе, приняли меня тысяцким… токмо виру брать сторожкой, — сказал тесть и изменил тему для разговора.

Оказалось, что Войсил знает про булгарских купцов, которых обнаружили еще на подступах к городу. Более того, уже поговорил с ними, и именно он разрешил булгарским представителям прибыть ко мне.

Заехали булгары как бы случайно проездом. А, так как все равно они после собираются возвращаться в Булгарию, то и прибыли на кораблях. Оказывается, во Владимире Жадоба с Шинорой так расторговались, что устроили чуть ли ажиотаж за зеркала. Скупили же их венецианцы все и сразу, они так же хотели было приехать туда, где делают такое чудо. Служители культа хотели назвать зеркало сатанинским предметом, но сам князь похвалялся подарку, и это было маленькое зеркальце. Поповичи, узнав о радости от подареного зеркала князя, присмирели. Особенно помог некий монах Даниил, который был проездом из Ростова и, как стало очевидным, имел определенное влияние на епископа владимирского. Какая-то интересная личность и как я понял, он и с Шинорой успел пообщаться.

Главным же для меня было то, можно торговать зеркалами спокойно и поднимать цену. Тесть не знал, за сколько продавал Жадоба это чудо для людей XIII века. А у меня осталось только три зеркала. Я бы и у жены бы забрал подаренное ранее, если уж речь об огромных сумм. Ей я и сам позже сделать смогу. Тем более, что амальгама на пару десятков зеркал была взята из XXI века.

Поговорили мы с Войсилом и о редиске. Что можно с ней делать, и как выращивать. В этом времени рацион питания был своеобразным, не могу сказать, что слишком безальтернативным, но редиска может занять важное место на столах региона. Следует знать, как важны витамины после зимы, то можно и продлить жизнь людей.

Тесть предупредил, чтобы ни в коем случае не давал купцам семян. Или дорого продать, или продавать саму редиску. Спросил и о том, сколько этого овоща у меня. Решили, что продавать в этом году рано, но вот уже в следующем — запросто.

После обсуждения перспектив сельского хозяйства и решительной скупки всего скота, что появляется в Унже, моими тинуами, разговора не получалось. Я так же только ждал, когда Войсил уйдет, так как возобновлялась боль, и не хотелось потерять лицо. Возможно, тесть увидел мои страдания с улыбкой на лице, вскорости ушел. Я же вколол себе в бедро снотворное и закономерно уснул.