По когтю льва

– Ну-ну… Пара тысяч кукол! Это немало, конечно, но называть Землю Страха театром марионеток Либитины я бы не стала.

– Я тоже сначала думал, что Нефандус - безобидный кукловод, помешанный на красивых куклах. Потом понял: главный объект его игр - люди. А марионетки - лишь инструмент и ширма для отвода глаз. Я расскажу, - Гектор вынырнул из тени кресла, склонился к Хелене, наконец-то увлёкшись разговором.
– Она спасла меня после Восемнадцатого Бала Карды, проводила в свои земли, поселила около своего логова. То есть, это я считал тогда, что логово Северного Кукловода близко - та самая заброшенная шахта… А на самом деле Либитина могла быть в это время на другом краю земли. Он говорила со мной только через своих кукол. И…

– Ну?

Гектор помолчал, собираясь с мыслями:

– Я гостил у неё долго: почти пять лет. И долго не понимал, что со мной играют! Мне казалось, я разгадал хозяйку Лабиринта. Что я почти выяснил, кто она… И она жестоко посмеялась надо мной при нашей последней встрече. Явилась в том обличье, которое представлялось мне самой хозяйкой. И показала, что и это - только кукла.

– Какое это было обличье?
– хмуро спросил Адам.
– Со мной она однажды поиграла также.

– Обычный мужчина. Моих, примерно, смертных лет.

Митто покачал головой:

– Нет, мне явился хилый старик.

– Вот видишь! Охотники победили Либитину?
– смешно. Она лишь поиграла с их главарём, как с нами. Орден получил уродливую и вполне устроившую его версию. А истинная Либитина скрылась. Впрочем, - Гектор вздохнул, - я вовсе не уверен, что это женщина. Это существо прячет свои цели, свои идеи. Знаю, что оно любит представляться оскорблённой женщиной, ведомой местью Владыке. Но истинные цели Нефандуса тоньше и холодней. Это не женский ум.

Они помолчали. Хелена придвинулась ближе к Адаму, успокаивающе погладила его руку.

– Ну, начинай же, милый, - робко попросила она.
– Твоя очередь.

Адам улыбнулся. Следов страха не осталось на его лице. Глаза весело сверкали, когда он поглядел на Гектора:

– Я не из простого любопытства захотел услышать историю Либитины, Гектор. Ты бывал в её архиве?

– Доводилось. Если это был ТОТ САМЫЙ полный архив.

– Либитина увлекалась Бездной и её преобразованиями. Это точно. И в свите Дэви давно ходили слухи, что она была изгнана Владыкой за свои мечты. За мечты, похожие на твои, Долус.

– О!

– Это не всё, - Адам осклабился, довольный эффектом своего рассказа.
– Много лет спустя после изгнания Либитины, одной даме удалось вырвать у Северного Кукловода часть сведений о Бездне. Именно вырвать - Либитина не поиграла с нею, как с тобой или мной… Она прокляла её! И через некоторое время ей удалось натравить на воровку кардинцев. Но было поздно. Воровка воспользовалась сведениями… и эта воровка была моя создательница, Регина Вако!

Хелена ахнула и тут же прижала ладонь ко рту.

– Ты говорил, тебя обратил твой дядя?
– глухо спросила она из-за ладони.

– Врал. Всем врал!
– Адам с вызовом посмотрел на неё.
– Та Вако успела перейти дорогу всем старейшим Короны. Если б бессмертные узнали, что я - её проклятое создание, меня разорвали бы на части.

Хелена поджала губы, но опять погладила его руку:

– Ничего. Я понимаю.

– Регина Вако и её муж изучали Бездну по материалам Нефандуса. Муж Регины увлекался музыкой, кроме всего прочего. И он сочинил мелодию, известную как мелодия Бездны…

– Что-что?

– Мелодия Бездны! Её нельзя сыграть ни на скрипке, ни на флейте, ни на рояле. Поэтому господин Вако сделал специальный инструмент, способный издавать эти звуки.

– А Регина, получается, просто завладела его открытиями?
– Хелена улыбнулась и покачала головой.
– Хитра…

– Её муж создавал удивительные, невозможные вещи, она же вдохновляла его, - Адам вздохнул.
– Голос Бездны! Она была его Музой и, когда он вспомнил о страхе перед Богом и отрёкся от своих трудов, безжалостно, как полагается той же Музе, убила его…

Гектор прищурился. Его пальцы выбивали быстрый ритм на подлокотнике кресла:

– А “мелодия Бездны”? А тот инструмент? Куда они пропали после гибели Регины?

– Полагаю, искать следует в тайнике за зеркалом, - Адам устало прикрыл глаза.
– Всё, я всё сказал. Теперь же страшная кара должна обрушиться на голову того, кто посмел проговориться об этом.
–

Он замолчал. Склонив голову, стал ждать молнии из преисподней, где несомненно томился дух страшной госпожи Вако.

– Ты видел этот инструмент? Слышал мелодию?
– негромко спросил Гектор. Он напоминал сейчас хищника в одном прыжке от добычи.

– Видел и слышал. Господин Вако заключил её в музыкальную шкатулку.

Гектор удовлетворённо вздохнул и опять откинулся на спинку кресла:

– Звуковые колебания - вот оно! Чистая, общая для всех детей Бездны частица! Мои учёные и не пробовали искать в этой области. А, между тем, это и есть недостающая половина нашего проекта, Адам!

Беседа окончилась. Вампиры задумали пойти на ночную прогулку, и дали Гектору честное обещание не убивать смертных. Но Гектор на всякий случай проверил их ошейники, точно заправский охотник. Ошейники были хорошо закреплены.

– Я просто хочу расправить крылья, - закапризничала Хелена.
– Я не голодна!

Гектор отпустил их. Но сам пробыл дома недолго. Скоро ушёл куда-то и отсутствовал два часа. Потом он вернулся, по виду огорчённый, и опять не лёг. В задумчивости смертный бродил по коридорам дома Митто.

Смертная жизнь… В отличие от друзей-вампиров Гектор не испытывал отвращения к своему состоянию. Наоборот, избавленный от постоянного вампирского голода, он мог мыслить куда яснее. И ощущение времени усилилось - он мог мыслить быстрее… Угрожающих признаков наступления старости смертный пока не замечал. Единственное, что злило его, выводило из себя каждый день и каждую ночь - неудача с опытами.

Он вновь поставил на карту всё… И в этот раз должен был выиграть! Долгие пятнадцать лет, когда Гектор был наблюдателем, а не участником событий, научили его многому. Терпеть, выжидать, не радоваться победам, не огорчаться поражениям. Абсолютно уверенным в себе он взялся за очередную авантюру - создание искусственных вампиров. И здесь скоро выяснилось, что его нетерпеливость и неумение ждать остались при нём. Гектор вытерпел несколько месяцев, потом опять начал срываться. И опять начался бесцельный, безумный бег, вновь пустое растрачивание сил в погоне за недостижимой целью! Снова бездумное разрушение того, что сам же кропотливо строил месяцы и годы!