О, книг божественных страницы – лепестки,О, чудо-песнь: Россия, Лета, Лорелея.Вы полюбились мне, рассудку вопреки,И я об этом никогда не пожалею.Ну а все люди по природе – что жуки,И каждый мнит себя потомком скарабея,С кем стать товарищем, кого принять в штыки,Нужна решимость разобраться, не робея.И пусть не умники кругом, не дураки,Не пышут злобой, не разносчики елея.Жизнь проживать свою – совсем не пустяки.То жаром вспыхивая, то огарком тлея.
«Что костры инквизиции мерзкие…»
Что
костры инквизиции мерзкие?Что костёр девы Жанны Д'Арк?Взвились ярче костры пионерские,Красно-пламенный детства угар.Помню, раз в одно утро туманноеРечь несвязную молвила ты,Что мы просто смешные и пьяные,Запоздавшие в осень цветы.
«Фиоритуры – это лесть…»
Фиоритуры – это лесть,Вокала трепетного перлы.Из глуби вдоха к высям лезть,До муки слез щекочет нервы.Семь раз отмерь и трижды взвесь,Еще не факт, что будешь первым.Зато невежество и спесьС тобою встретятся, наверно.Какое счастье, что мы здесь,Светлы душой и не манерны.Живем и радуемся днесь,И все уйдем закономерно.
«Мой вымышленный друг совсем не рад…»
Мой вымышленный друг совсем не радСознанию, что он живет как раб.Свобода, по-французски liberte,Наверное, засветит нашим детям,Как в наши дни ворвалось фуэте,Рожденное еще когда Чекетти.А нам по жизни некогда веснаОбманным эликсиром послужила,Как флаги революции, красна,Со звездами, что сгустком крови в жилах.
«Из театра представления…»
Из театра представления —В театр переживаний.Устав от ночи бдения,Заснул я на диване.Москва, назад столетие,Открыла мне кулисы.Таирова там встретил я,И Коонен Алису.Свое пристрастье вкусамиНе упустив из виду,Я в переулке БрюсовомРайх встретил Зинаиду.«Твой сон не в руку», – скажетеС лицом в надменной мине.Зато не надо в гаджетеМне их искать отныне.
«В метро сегодня, окрыленные…»
В метро сегодня, окрыленные,Все с красной ветки на зеленую,Да и с оранжевой на синююВсе молодые и красивые.И, словно свита триумфатора,Все скопом ввысь по эскалатору.И даже мне больные нервыДень марта календарный первыйСумел всерьез разбередить.Всё потому, что бог Ярило,Со всей космическою силой,Явил языческую прыть.
«Грядущих дней в остатке чисел мало верст…»
Грядущих дней в остатке чисел мало верст,Сны в колыбели, жизни выстрел и погост.Куда теперь, скажи, субстанция моя,И неужели знать о том не вправе я?Увы – не дадено почившей в бозе девеХоть малой толикой намека рассказать,Какие слышатся ей райские напевы,Что ублажает ее мертвые глаза.
«Смятение в глазах и блеск отчаянный…»
Смятение в глазах и блеск отчаянный,Защитная готовность на все сто.Кто будешь ты, попутчица случайная,В раструбе долгополого пальто?Не скромности удел ходить по лезвию,Жизнь вовсе не
арена Шапито.Мне кажется – я знаю, ты – поэзия,Но как посметь сказать тебе про то?
«Мой ангел, голубка моя…»
Зое Бру
Мой ангел, голубка моя!Тебя, будь то время иное,Писал бы Кранах, сыновья,И Гойя, конечно же, Гойя.Тебя бы, упорствую я,С охотою пуще неволи,Воспели Жорж Занд и мужья,И опусы Сартра Жан-Поля.И даже сквозь трель соловьяВ час сумерек поздней весноюМне слышится песня твоя,И имя волшебное – Зоя.
«Снег выпал только в феврале…»
Снег выпал только в феврале,И был настолько изобилен,Как говорил – ты не жилецНа нашей матушке земле.Лишь тьмой недюжинных усилийЯ откопался наконец.
«Не всё повально время лечит…»
Не всё повально время лечит,Да кто ж от счастия бежит?Как ты пришла ко мне под вечер,Воспоминания свежи.И день был серенький, неброский,Да и закат не пламенел.Но этой встречи отголоскиДосель колышутся во мне.
«Где гуртом полчища вороньи…»
Где гуртом полчища вороньиС утра клевали требуху,Теперь там солнечные кониНа кристаллическом снегу.И небеса, что цвета стали,Совсем светлы, как посмотреть.Мы жизнь без страха принимали,Где ужас в слове умереть?
«Те годы детские советские…»
Те годы детские советскиеСреди дворовых райских кущ,Они – как пляски удалецкие.Дитя был весел, но тщедущ.Его пленила математика,Сильнее химий и историй,От хулигана до догматикаДиапазон весьма просторен.И до сих пор им не забыто,С литературой не был в ссоре,Как дедка с бабкой у корытаВели разборки возле моря.
«Я, заворачивая за угол…»
Я, заворачивая за угол,Привычно сбрасываю хвост,Равно как все исчадья Дракулы,Оберегают свой погост.Цвела черемуха да выцвела,Стоит в бутонах бузина.Душа в накале – ждите выстрела,Первопричина не важна.Так корабли, поэты плаванья,Стремятся в гавани стареть,Чтоб оживлять воспоминания,Когда минует время петь.
«Кто вас придумал, плиты тротуарные…»
Кто вас придумал, плиты тротуарные!Для истребления народа он был прав!Отсюда переломы рук ударныеИ в гипсе тазобедренный сустав.Пока до «скорой» я страдал на Баррикадной,У перехода на коварном вираже,Народ всё падал, поднимался, снова падалИ обессилевал опять вставать уже.
«Всё в жизни надоело до черта…»
Всё в жизни надоело до черта,Но сам я делаюсь не свой,Когда услышу звуки Моцарта,Аллегро из Сороковой.И мне особо дорог Лермонтов,И мутный англичанин БайронЗа то, что были интровертамиВ своей поэзии печальной.