По обе стороны Днестра

_______________

* М. С т у р д з а - поверенный в делах румынского посольства в

Латвии, глава румынской делегации на советско-румьгнских переговорах

в Риге в январе 1932 г.

– На сей раз румыны проявили необходимую твердость, - снова перебил своего собеседника Клюзо.
– О каком пакте о ненападении можно вообще вести разговор с большевиками? Это равносильно тому, как на днях метко написал Стефан Лозанн в "Матэн", чтобы доверить охрану границ профессиональным контрабандистам. Советы в Риге еще раз продемонстрировали всему миру свою агрессивность. Теперь совершенно ясно, что они готовятся вернуть эту провинцию силой оружия. К великому сожалению, эту простую истину не желает понять наш Бриан, этот краснобай*. Надеюсь, вы оценили по достоинству мой каламбур?

– француз тонко улыбнулся.

_______________

* Французский министр иностранных дел Аристид Бриан был известен

как искусный оратор. В конце 1931 г., обеспокоенный усилением военной

мощи Германии, он предложил СССР начать переговоры о заключении пакта

о ненападении. Правые, реакционные силы во Франции и Румынии,

интересы которых выражает Клюзо, всячески пытались сорвать

перспективу заключения пакта о ненападении между СССР и Францией.

Клюзо обыгрывает ораторские способности Бриана и его якобы симпатии к

красным.

– Браво, великолепно сказано, - Федоровский слегка похлопал в ладоши.
– Вы совершенно правы, месье Клюзо, все упирается в бессарабский вопрос. И сейчас надо убедить общественное мнение не только в Румынии, но и в Европе, что из-за неуступчивости и агрессивности Советов с ними невозможно вести дела. Как я понимаю сообщение моего кишиневского друга, в Румынии предпринимаются соответствующие меры. Пока точно не могу сказать, в чем они конкретно заключаются. Полагаю, что речь будет идти о терроре, свирепствующем в соседней с Румынией Молдавской республике и об использовании беженцев в пропагандистских целях. Об этом же говорят и сведения из некоторых других источников. Свободная французская пресса должна сказать свое слово, в чем, месье Клюзо, весьма кстати было бы ваше содействие.

Француз снова зажег погасшую сигару, пустил дым кольцами.

– Содействие окажем. Наши интересы в данном случае совпадают. Бриан и все остальные, те, кто предает забвению высшие идеалы демократии и заигрывает с Советами, должны убедиться: от Советов, и только от них, а не от Германии, исходит главная опасность для Франции и всей Европы. Румынии сама история предназначила стать передовым антибольшевистским бастионом, противостоящим Советам на Востоке. Санитарный кордон.
– Он задумчиво забарабанил пальцами по столу.
– Мы тоже получили кое-какие сведения по этому делу. К сожалению, не от наших румынских коллег. Они там, в Румынии, обижены, полагая, что Франция их предала, начав переговоры с Россией о пакте о ненападении. Коммунисты наглеют с каждым днем. Этот мальчишка Пери имеет наглость утверждать в их "Юманите", что Кэ д'Орсэ* якобы оказывает поддержку румынской сигуранце, причем не только политическую, но и финансовую. Глядишь, так они скоро и до нас доберутся.

_______________

* Кэ д'Орсэ - набережная, где находится французское министерство

иностранных дел. Так часто называют французское МИД.

– До кого - нас?
– настороженно спросил Федоровский.

– По-моему, я выразился совершенно ясно, - усмехнулся Клюзо.
– До нас - это значит до "Сюртэ женераль" и ее "Сервис д'Ориан"*, которую я имею честь представлять, и до вас, месье Федоровский, вместе с вашими румынскими друзьями из второго отдела. Теперь, надеюсь, вы меня поняли? Было бы непростительной ошибкой недооценивать разведку коммунистов. Да, вот еще что. Этот Пери пишет также о какой-то истории с похищением видного большевистского генерала или дипломата, арестах в Бухаресте и Констанце и прямо обвиняет сигуранцу в антисоветской провокации. В чем там дело, вы случайно не в курсе?

_______________

* "Сервис д'Ориан" - служба Востока.

– Очень даже в курсе, - самодовольно ответил Федоровский и вытащил из кармана сложенный вчетверо газетный лист.
– Специально для вас прихватил, как в воду глядел.
– Он протянул Клюзо газетную страницу.
– Это первая полоса нашего завтрашнего номера.

Клюзо, закурив новую сигару, углубился в чтение, и по мере того, как он читал, лицо его все больше хмурилось.

– Любопытно, конечно, но... Поверьте мне, если бы этот Агабеков был такой важной птицей, за которую он себя выдает, да еще бы служил в советском полпредстве в Париже, мы бы о нем наверняка знали. Скорее всего какой-нибудь проходимец. Их сейчас немало развелось среди беглых русских*.
– Спохватившись, он быстро добавил: - Вы уж меня извините, я не хотел вас обидеть. Ну да черт с ним, с этим... как его? Назревают события поважнее.

_______________

* Здесь необходимо следующее уточнение. Михаил Агабеков (он же

Григорий Арутюнов) действительно не служил в советском полпредстве в

Париже. Он был резидентом советской разведки на Ближнем Востоке и

принял решение не возвращаться в Советский Союз. Личность Агабекова

неоднозначна и противоречива, о чем свидетельствует его поведение за

границей. Он оказался замешанным в ограблении ювелирного магазина в

Брюсселе. В 1937 г. его труп был обнаружен на франко-испанской

границе. Считается, что невозвращенец Агабеков был ликвидирован

органами НКВД по личному указанию Ежова.

V

Стояла глубокая морозная ночь. Двое пограничников - Иван Калюжный и его напарник Владимир Шевцов медленно шли вдоль Днестра, всматриваясь и вслушиваясь в такую обманчивую тишину. За старшего был Шевцов - он служил на границе уже третий год, а до призыва работал на строительстве Магнитки. Неторопливым, размеренным шагом обходили они свой участок вдоль Днестра.

Поравнявшись с валуном, Калюжный вспомнил недавнее происшествие. Кого же все-таки он тогда задержал? Начальник не объяснил, только объявил благодарность. А за что благодарность-то? Тот нарушитель не пытался сопротивляться, сам, можно сказать, в руки шел. И разговаривали они наедине, всех из помещения удалили. А потом тот спокойно ушел обратно на ту сторону. А что, если?.. Иван испугался этой своей страшной, невероятной догадки, которая уже не раз приходила ему в голову, но не решался ни с кем ею поделиться. Еще засмеют. А все же... Может, Володьке все рассказать? Он давно служит, да и городской, пограмотнее.

– Слышь, Володя, - он легонько ткнул в бок Шевцова. Рука уперлась в мягкий овчинный полушубок, и тот, не ощутив легкого толчка, даже не повернул головы.
– Володя!
– уже громче окликнул товарища Калюжный. Слушай, что скажу.

Шевцов резко обернулся и зло прошептал:

– Чего пристал? Нашел время разговоры разговаривать. Опять, небось, о своей красавице Галине будешь рассказывать. Забыл, что начальник наказывал: удвоить, утроить бдительность. На сопредельной стороне что-то замышляют. Начальство, оно должно знать. Так смотри, не зевай.

Калюжный обиженно замолчал. Делиться своими сомнениями сразу расхотелось. Вскоре пограничники вышли к околице Протягайловки. Еще немного - конец их участку. Вдруг оба как по команде остановились и прислушались. Шевцов, невзирая на крепкий мороз, даже снял буденовский шлем, закрывавший уши, и стоял с непокрытой головой, повернувшись всем корпусом в сторону села. Оттуда явственно доносился какой-то непонятный шум. Шум с каждой минутой нарастал, становился все громче. Они уже отчетливо различали характерный скрип снега под сапогами. Людей, если судить по скрипу, было много, однако человеческих голосов не было слышно. Это удивляло и озадачивало. Они увидели, наконец, черную толпу, которая устремилась к берегу Днестра. Это было так неожиданно, что молодые ребята растерялись. Первым опомнился Шевцов. Вскинув винтовку, он закричал так, что его голос можно было услышать и на другом берегу:

– Стой, стрелять буду!

Толпа дрогнула, смешалась и пограничникам показалось, что люди остановились. Послышался надрывный женский вскрик, потом другой, детский плач. Однако и женские вскрики, и детский плач перекрыл громкий, срывающийся от волнения хриплый голос:

– Ынаинте, фрацилор! Ну вэ темець де нимик. Ведець, ей ну траг. Ынаинте, май репеде, май репеде!*

_______________

* Вперед, братья! Не бойтесь. Видите, они не стреляют. Вперед,

быстро, быстро! (молд.).