По обе стороны сна

— Договорились, — Александр прикоснулся к теплой руке женщины, посмотревшей на него с интересом. О таком варианте она действительно не думала.

Дети появились как-то вдруг, еще слегка дрожащая Гермиона и обнимающие ее Гарри с Аленушкой. Девочка, не отличавшаяся лохматостью, сразу же поделилась с папой:

— Представляешь, папа, Гарри выучил чары специальные, чтобы не было больно… — Майя внимательно посмотрела на мальчика, понимая, что для него это норма. Сидевший рядом с ней мужчина, общаясь с малышом только ночами, тем не менее сумел его правильно воспитать. Обо всем этом действительно стоило подумать. И проверить диагноста.[2]

Общеупотребительное название менструации Нечто, позволяющее диагностировать неполадки в совершенном организме этого существа

Глава 24

Часть 22

Помощники действительно оживили крепость, они взяли на себя всю хозяйственную часть, разрешая тем не менее девочкам время от времени радовать своих мужчин. Березкины же засели за чары, которые помогут им в общении с местными людьми — защитные, атакующие, чары перемещения… Выходить в мир следовало только тогда, когда он сможет всех защитить, так считал отец семейства, также считал и Гарри, читая и тренируясь. Папа начал учить мальчика фехтованию, а беспокоившиеся о них обоих сестры сели за чары переноса.

— Всем табором гулять не будем, — задумчиво произнес папа. — Сначала разведка, потом… Хм… Потом посмотрим, но нужно иметь возможность быстро убежать, если что.

— Хорошо, что не «убить всех», — проворчала Аленка. — А то твой с мечом наголо уменьшит численность населения, потому что по книжке у него тормозов нет.

— Гарри не такой, — улыбнулась Гермиона. — Хотя, если тронут кого-то из нас, он вполне может…

— Поэтому учимся и готовимся, — заключил Березкин-старший. — Надо посмотреть по кладовым на тему того, как у нас с деньгами, кстати.

— Ну есть чары, во-первых, — ответил ему Гарри, потом подумал и куда-то двинулся. Перед ним тут же возник помощник. — Вам не надо ходить, достаточно просто спросить, — улыбнулся удивительно похожий на домовика помощник, обладавший гораздо большим разумом. На стол высыпались крупные серебряные монеты с непонятной чеканкой. — Ого, — произнес мальчик.

— Вопрос с деньгами более-менее понятен, — кивнул Александр, которого помощники звали мастером. — Спасибо.

Никогда не забывавшие говорить «пожалуйста» и «спасибо» люди удивляли помощников, но совсем не удивляли Старейшину, слушая их разговоры, он понял многое. Двое детей, спасшие сородичей, были совсем одни во всем мире, согреваемые только своим отцом через границу миров. Прошедшие Испытания, о которых было мало известно, кроме того, что эти испытания очень страшные, четверо соединились в этом мире, что тоже было необычно.

— Юные мастера, найдется ли у вас время для разговора? — поинтересовался Старейшина у Гермионы и Гарри, удивляясь тому, что составившие довольно жесткий контракт существа не считают тем не менее его и его народ слугами.

— Конечно, Старейшина, — улыбнулся мальчик, переглянувшись со своей кудрявой девочкой, — хоть сейчас, — он пригласил существо за стол, помогая Гермионе усесться на стул с высокой спинкой.

— Расскажите о покинутом мире, пожалуйста, — в этот момент девочка была готова заплакать, Старейшина это очень хорошо видел, но юный мастер успокоил свою возлюбленную, прижав ее к себе.

— Это был… — Гарри мгновение подумал о том, что рассказать, а потом не выдержал и рассказал, как все было: о плакавшем в темном чулане малыше и добром дяде, приходившем во сне; о том, как относились к его любимой; о том, что такое был оставленный ими магический мир, и как два домовика дали надежду. Старейшина слушал и понимал своих соплеменников, не сказавших детям всей правды, но и сами дети были готовы на многое, чтобы соединиться с тем, кто спасал их души. Старейшина понял этих людей, приняв какое-то решение.

— Вы отлично справились, — похвалила их Майя. — И народ выбрали правильный, они будут верными Контракту, пока верны ему вы.

— Мы не будем его нарушать, — улыбнулась удобно устроившаяся на коленях мальчика Гермиона.

— Я знаю, — кивнула женщина, подавив внезапное желание обнять детей. — Что же, пора двигаться дальше, — мимолетные касания Александра, теплая обстановка их общения, постепенно становившиеся ближе многое пережившие дети что-то меняли в самой женщине, заставляя где-то глубоко внутри пульсировать мягкий теплый шарик.

— Мы разделились, — сообщила Аленка, отлично видевшая, что между папой и этой женщиной что-то зарождается. Против девочка не была, потому что папа тоже человек, второе испытание это очень хорошо им всем показало. — Мы с Мионой учим перемещалки, а папа с Гарри — всякие защищашки и убивашки.

— Логично, — улыбнулась от терминологии девочки Майя, шагнула вперед и, не в силах справиться со своим внутренним желанием, на мгновение прижала Аленку к себе. Что-то происходило с ней самой, что-то, чему женщина названия не знала. Совсем юная по меркам своего народа, Майя начинала ощущать нечто необъяснимое к этим детям, ну и к их отцу, конечно, а Саша смотрел ей в глаза, чуть улыбаясь, и Майя видела в серых глазах мужчины непонятное ей выражение, от которого, почему-то, ей становилось тепло.

***

Майя даже не предполагала, что некая высшая сущность решила наказать ее за вмешательство, за защиту этих «низших». И эта высшая сущность подвергла юную представительницу древнего народа, поставленного, чтобы равнодушно следить за соблюдением общих правил, самому страшному для нее наказанию — в ней пробудились эмоции, она начала чувствовать, что для холодных представителей ее народа было совсем нехарактерно. Если бы Березкины оттолкнули Майю, то она была бы наказана, на всю свою вечность запомнив этот урок, но вот отталкивать женщину Березкины не спешили.

— Папа, папа, а тебе нравится тетя Майя? — поинтересовалась у отца Аленка, залезая ему на колени, несмотря на то что была уже большой девочкой.

— Наверное, да, доченька, — улыбнулся Березкин-старший. — Только вот она же богиня, или кто еще там, а мы просто люди, зачем мы ей? — был в этой фразе отголосок горечи, забытой боли, с которой в сердце офицера отдавалась его первая любовь.

— Думаешь, она хочет просто поиграться? — глаза девочки были очень серьезными, да и вопрос был не самым простым.

— Не знаю, доченька, — честно ответил папа, прижав к себе Аленушку. — Хотелось бы, чтобы нет, но…

— Значит, надо спросить, — очень тихо произнесла девочка, зажмурившись. Она очень любила так сидеть — прижавшись к папе, чтобы чувствовать его и слышать успокаивающее биение папиного сердца. На ее счастье папа девочку не расслышал, уйдя с головой в свои мысли.

День катился к закату, Гермиона затаив дыхание зачаровала то, что потом когда-нибудь назовут «порт-ключ», но на себе пробовать не стала, даже не потому, что Гарри за опыты на себе обещал отшлепать, а потому, что страшно было очень. В то, что Гарри может отшлепать, девочка не верила, вот папа, наверное, может, если его довести, а Гарри просто не сможет.