По поводу прошлой ночи

Мне нужна была пробежка и подольше, потому что было важно сжечь немного энергии перед предстоящей ночью. Я не хотел отпугнуть Майю. Правда заключалась в том, что я мог быть, вроде как, чрезмерно пылким. И последнее, что я хотел, — это быть чересчур напористым. Она уже говорила мне, что это ее не возбуждало.

Кэнди оказала мне услугу, когда назначила встречу с Майей на шесть. Так как сегодня мой выходной, это означало, что я мог бы провести с ней столько времени, сколько захотел бы. Я бы не ограничил себя лишь одним часом. Я хотел узнать ее получше.

Мой план заключался в том, чтобы заказать еду в номер и вместе поужинать. Обычно совместное употребление пищи растапливало лед. Затем, мы бы поговорили о том, что она хотела бы получить от нашей совместной ночи. А после этого, я бы действовал в зависимости от обстоятельств.

Кто знал? Может, Майя просто хотела быстрый перепих и на этом покончить. Или вполне возможно она захочет, чтобы это продолжалось долго. Я бы уделил ей особое внимание: звукам, которые она бы издавала и чувствительным местечкам на ее теле. Мне нужно, чтобы все прошло хорошо. Эта встреча была для меня важна так же, как и для нее. Лишить девушку девственности — это серьезное дело.

И она была у меня первой в этом.

С одной стороны, я был рад. Но с другой — встревожен. А вдруг я не оправдаю то, что она обо мне нафантазировала? Учить женщину мастурбировать по телефону — это одно, но секс — совсем другое дело. Мы будем просто продвигаться маленькими шажочками.

Тяжело дыша, я вытер пот с лица, затем проверил часы. 14:15. Полтора часа пробежки должны были помочь. Мне нужно было добраться до дома и подготовиться. И когда я сказал подготовиться, я имел в виду во всех смыслах.

Медленно поднимаясь по ступенькам к своей квартире, я открыл дверь и сбросил с себя обувь. Затем шорты. Не было смысла идти в душ прямо сейчас, иначе мне бы пришлось делать это снова через пару часов. Кроме того, мне нравилось ощущение, когда пот высыхает на коже.

Потягивая шею из стороны в сторону, я прошел в угол комнаты и расстелил свой коврик для йоги. Мне необходимо было расслабиться и в этом мне помогали только две вещи. Йога. И секс.

Мой член уже был в полуготовом состоянии. Мое тело знало свое дело.

Положив коврик на пол, я сел по-турецки, глубоко дыша, и закрыл глаза. Я какое-то время просто дышал, прежде чем встал, принял позу воина, а затем позу дерева. Из позы собаки мордой вниз я перешел в планка и, наконец, принял позу чакравакасана. Мое тело расслаблялось, я сделал вдох, затем медленно выдохнул.

Мой член, теперь уже полностью твердый, дернулся, ударяясь о живот. Я пробормотал себе под нос:

— Да, да. Спокойно, парень. — Затем лег прямо на спину посреди гостиной. Я закрыл глаза и подумал о сегодняшней ночи. Мой желудок сжался в предвкушении. Я скользнул рукой вдоль бедер и провел ею по своей твердой длине. Мой рот приоткрылся от удовольствия.

Я сделал это еще раз. Сжимая, я медленно двигал рукой вверх-вниз и снова вверх, растирая большим пальцем капельку предэякулята, которая появилась на головке моего члена. Я использовал смазку для стимулирования чувствительного местечка, задавая более быстрый ритм своей ладонью.

Я думал о сексе. Грязном сексе. Горячем сексе. О бессмысленном, жестком трахе. Я думал о моменте проникновения, когда головка моего члена встречается с влажной киской, и воспоминания об этих ощущениях окутывали меня. Я фантазировал о сиськах и посасывании сосков, розовых, коричневых, красных.

Стон застрял у меня в горле, когда мой член дернулся в руке, отвечая на грязные мысли в моей голове. Моя рука задвигалась быстрее, жестче. Мои бедра толкались в пустое кольцо, образованное моей ладонью, и мышцы по бокам моей задницы и бедер восхитительно сжимались оттого, что их заставили поработать.

Мне было это нужно. О, Господи... как же мне это нужно.

Затем я подумал о безликой женщине, которая отдаст мне себя этой ночью. Глаза без цвета и губы неопределенной формы взывали ко мне. Воспоминания о ее нежном, хрипловатом голосе во время ее первого оргазма атаковали меня.

— Срань Господня. Срань-мать-вашу-Господня. О, господи. Вот дерьмо. Иисус Христос!

Будет ли она такой же взрывной подо мной, в то время как я буду вдалбливаться в нее?

От мысли о Майе, кончающей вокруг моего члена, крепко сжимающей его своей влажной киской, все мое тело напряглось. Рука, держащая член, сжалась еще сильнее, а на лице отразилась боль. Я стиснул зубы, и мои бедра бесконтрольно дернулись. Интенсивное удовольствие, граничащее с болью, пронеслось по моему телу, пока я наблюдал, как мой член пульсирует, выплескивая сперму на мой живот.

Затем я рухнул на коврик для йоги, тяжело дыша и снова потея. Чувствуя слабость, я пролежал так довольно долго, прежде чем встал и пошел в ванную, чтобы включить душ.

Мне нужно было побрить яйца. Ох, такова жизнь мужского эскорта. Настолько гламурна.

***

Возле кровати зазвонил телефон. Я подбежал, чтобы ответить на звонок.

— Алло?

Женщина на другом конце провода спросила.

— Здравствуйте, мистер Куинн. Это Джейн из обслуживания номеров. Я вижу, что вы заказали ассорти десертов для своей гостьи на сегодняшний вечер. Могу ли я предложить вам добавить к заказу вино Brown Brothers Moscato? Или, возможно, Zibbibo?

Я любил то, каким предусмотрительным был этот отель. Я полагаю именно поэтому я и платил им так много.

— Что бы вы ни выбрали — подойдет. — Внезапно ко мне в голову пришла мысль. — Джейн, я не увидел крем-брюле в меню.

И как всегда, Джейн только и ждала, чтобы угождать.

— Нет, мистер Куинн, его там нет. Боюсь, что меню для обслуживания в номере не очень разнообразное. Но в связи с тем, что вы являетесь нашим постоянным клиентом, я могу спросить шефа Жака в ресторане отеля, сможет ли он сберечь одно с ужина.

Я улыбнулся, затем посмотрел на свои часы. На часах было 17:50.

— Если вы сможете доставить крем-брюле к шести, то это ощутимо скажется на ваших чаевых.

Будучи как всегда профессионалом, Джейн коротко ответила:

— Оно будет у вас в шесть, сэр.

Я положил трубку, осмотрел комнату и еще раз удостоверился, что все было идеально для сегодняшней ночи.

***

Миа

И вот он настал. Тот самый момент, когда моя жизнь ощутимо изменится.