По прозвищу Китаец
Шрифт:
– Нет. Я у подруги. Около Ильинской площади.
– Прекрасно. Минут через пятнадцать-двадцать выходи к остановке автобуса…
– Двойки? – покорно уточнила Елена.
– Да. Я подъеду.
– А куда мы поедем? – наивно спросила она.
– Ко мне. Ты ведь не была у меня, а девушке полагается знать, где живет ее бойфренд, – игриво подытожил он.
– Мне не…
– Отбрось сомнения, – Китаец провел ладонью по волосам, – пять капель спиртного и ничего больше.
– Ладно, – застенчиво произнесла Лена.
Китаец бросил трубку на рычаг и стал не спеша одеваться. На этот раз – сплошная
– Ты уже приготовилась к вечеру? – с улыбкой сказал Китаец.
– Можно сказать, что так, – смущенно улыбнулась Елена.
– Прошу, – Китаец взял ее под локоток и повел к машине.
– Отличный джип, – оценила «Массо» Елена.
Они выехали на Чернышевскую.
– Так Евгения Елизаровна не против? – спросил Китаец.
– Не против. Но за объявлением, что я приду не одна, последовала куча предостережений, сопровождаемых разными вопросами. Дошло дело до того, что мама меня напрямую спросила о характере наших отношений.
– Это как же? – лукаво улыбнулся Китаец.
– Спим ли мы, и если да, то с каких пор? И почему о своем друге я говорю только сейчас… – смутилась Елена.
– Занятно, – Китаец повернул голову к Елене, – и что ты ответила?
– Что отношения у нас чисто платонические… – Елена потупилась, и Китаец увидел, как сквозь слой грима пробивается слабая краска стыда.
– А если бы наши отношения не были платоническими, ты бы сказала правду или соврала?
– Зачем говорить о том, чего нет? – пренебрежительно хмыкнула Елена.
– Сейчас нет, – беззаботным тоном произнес Китаец.
– Это намек?
– Нет, генеральная репетиция, – рассмеялся он.
Елена с опаской посмотрела на него. Было в этом черноглазом человеке что-то ненадежное, тревожившее ее сердце, в чьем теплом гнездышке с давних пор поселился образ идеального мужчины – внимательного, заботливого, состоятельного, вежливого, элегантного. Китаец несколько не соответствовал этой блаженно-малодушной установке. И, будучи послушной дочерью своей пробивной мамы, Елена испытывала естественное чувство непонимания, если не сказать, тревоги, когда слышала, каким тоном Танин говорит о таких серьезных вещах, как взаимоотношения полов.
– Думаю, – как бы отвечая ее настороженному настрою, сказал Китаец, – этот пробел можно заполнить.
Его губы растянула лукавая усмешка.
– А малой кровью обойтись нельзя? – сделала вид, что обиделась, Елена. – Ты ведь используешь меня…
– Отнюдь. Я мог бы поговорить с твоей мамой в стенах мэрии…
– Но тебе не хочется терять времени, – проницательно заметила Лена.
– Отнюдь, – повторил Китаец, – я
очень принципиальный человек. Если женщина мне не нравится, я никогда…– Но тебе ведь не понравился мой макияж, – усмехнулась Елена Прекрасная.
– Откуда ты это взяла? – поразился ее проницательности Китаец.
– По твоему лицу видно было. Не думай, что на нем ничего не отражается, – с оттенком превосходства сказала Лена.
– Может, ты и права. Мы сделаем тебе другой макияж. Надеюсь, принадлежности у тебя с собой? – многозначительно покосился он на ее замшевую сумку.
– С собой, – улыбнулась Елена.
– Обожаю всякие женские штучки…
Оставив джип у подъезда, Китаец распахнул перед Еленой дверь. Они быстро миновали лестницу и вошли в квартиру.
– О господи, – воскликнула Елена, – сколько пыли! Настоящее жилище холостяка!
– Только не надейся, что я дам тебе тряпку и приглашу произвести здесь уборку. Эта пыль священна! – Китаец принял от Елены шубу и повесил на вешалку.
– Территория не маленькая, но почему такая пустота? – пожала плечами стоящая посреди гостиной Лена.
– Я довольствуюсь малым, – с достоинством произнес Китаец, – а вот другие комнаты я тебе посещать не советую.
– Это почему же? – заулыбалась Лена.
Она стояла такая соблазнительно стройная, такая юная в своем сиреневом пиджаке и черной облегающей юбке…
– Потому что там, – приблизился к ней Китаец, – вакуум, обычный физический вакуум.
Елена непонимающе посмотрела на него. Он придвинулся вплотную и расстегнул ее сиреневый пиджак. Под ним была только черная сеточка боди и никакого бюстгальтера. Грудь у Елены была большая и округлая.
«Не девичья, а женская», – подумал Китаец. Он хитро посмотрел на Лену – что же ты, мол, никакого белья не надела? Едва его руки спокойным, можно даже сказать, отработанным жестом легли на ее тонкую талию, она сама прянула в его объятия.
Он нашел два ее напрягшихся от возбуждения соска, которые дырявили прозрачно-сетчатое боди, и страстно сдавил. Лена издала блаженный стон и стала медленно оседать на пол. Он взял ее прямо на ковре, едва не порвав тесную юбку. Она что-то шептала ему на ухо, о чем-то умоляла… Он не расслышал. Когда ее протяжный и резкий, как вой сирены, стон потряс гостиную, Танин сделал несколько бурных рывков и, впечатывая цветущее тело Лены в пол, замер на нем с остывающим в гортани криком. Казалось, они оба потеряли сознание. Через пару минут Танин снова услышал ее нечленораздельный шепот. Лена запустила руки ему в волосы и болтала, как помешанная.
– Давай я помогу тебе раздеться, – Танин принялся стаскивать с нее одежду.
Когда на свет божий во всю свою матовую мощь глянула ее нагота, он подхватил Лену на руки и понес в ванную. Включив воду, он осторожно погрузил Лену в ванну и залез сам. Излишне говорить, что ее кричащий макияж был смыт за считаные доли секунды.
Глава 13
Поставив джип между серым «БМВ» и красным «Фольксвагеном» последней модели, Танин вылез из машины и помог выйти Лене. Миновав просторный холл, они поднялись на третий этаж пятиэтажного дома из разряда новых кирпичных построек и, выйдя из лифта, подошли к двери с номером «двенадцать».