По следам дзёро-гумо

– Что? О, господи, только не это! – Амина подхватила широкий шелковый подол и, задрав его, попыталась стянуть платье через голову, но у нее ничего не вышло.

– Перестань, глупая! – Мысленное восклицание Зэнзэн прозвучало раздраженно и насмешливо. —Зато, когда ты обернешься пауком, платье превратится в красивый узор и станет твоим отличительным знаком. По таким знакам мы узнаем друг друга, когда находимся в паучьем облике.

– И что же, его совсем никак нельзя снять? – Если бы Амина говорила вслух, ее голос сейчас задрожал бы от омерзения.

– Не знаю, может, и получится содрать вместе с кожей, но никто из нас не пробовал. Кому такое придет в голову? Тем более, платье соткано из шелковых нитей, произведенных всеми почитаемой госпожой Киаохуи, она получила предназначение Главной Прядильщицы, и наряды, изготовленные ею – великий дар.

Осознав слова Зэнзэн, Амина с трудом подавила рвотный рефлекс. С ума сойти! Мало того, что платье с ней срослось, так оно еще и сделано из слюны паучихи!

– Меня огорчает твое недовольство! – Брови Зэнзэн устремились к переносице и стали похожи на крошечные дротики, вонзившиеся в межбровную складку. – Платье от госпожи Киаохуи – самый достойный наряд для того, чтобы предстать перед взором Великой Праматери! Явиться к ней в обычной человеческой одежде означает проявить неуважение! Мы все преклоняемся перед нашей Королевой! С нее начался наш род. Давным-давно, когда она была еще самой обычной женщиной, один могущественный демон явился ей и сказал, что в следующей жизни ее душа вернется в мир в паучьем теле —такова ее карма, слишком уж много прегрешений она совершила. Праматерь стала умолять демона помочь ей, и тот нашел способ обойти закон кармы. Наша Королева родилась пауком, но обрела способность принимать человеческий облик. Однако же демоны – очень коварные существа, любят поглумиться над чужими страданиями, и если дают что-то, то вовсе не для того, чтобы осчастливить. Демон, который помог Королеве, сделал так, чтобы весь род пауков-оборотней питался человечиной, а души съеденных жертв попадали прямиком в Диюй —царство мертвых, на вечные муки и страдания. Благодаря нашей Великой Праматери никому из нашего рода не грозит попасть в Диюй или влачить жалкое существование в теле обычного, хрупкого и незаметного насекомого. Мы боготворим нашу Королеву и жестоко караем любого, кто дерзнет проявить к ней неуважение! – Глаза Зэнзэн вспыхнули фанатичным огнем. – Так чем, говоришь, тебе не понравилось платье от госпожи Киаохуи? Ты все еще хочешь его снять?

– Нет-нет, пусть остается, – поспешно заверила ее Амина, расправляя скомканный подол.

– Что ж, в таком случае нам пора. – Зэнзэн направилась к выходу и отворила дверь.

Амина оторопела от неожиданности, увидев скучковавшихся у порога огромных черных пауков, каждый из которых превосходил размерами крупного кабана. При виде Зэнзэн они разбежались в стороны, прижались к стенам коридора и попрятались в темных углах.

– Это твоя вчерашняя свита. Сейчас утро, и в нашем заведении нет посторонних, так что стражам незачем притворяться людьми. Находясь в облике паука, они быстрее бегают, им так удобнее. Да выходи же, не бойся, не съедят! – Зэнзэн обернулась к замешкавшейся у двери Амине. – А вот Великая Праматерь запросто может высосать тебя, как сырое яйцо. Не просто так, конечно, а только если ты ей не понравишься.

Явно забавляясь, Зэнзэн растянула губы в широкой ухмылке и звонко щелкнула зубами перед носом Амины.

Глава 20. Ожерелье Юнру

Безлюдный холл на первом этаже игорного дома, вчера казавшийся таким роскошным, сегодня выглядел, как дешевая забегаловка: грязные следы на полу, остатки еды на столах и беспорядочно расставленные стулья придавали помещению запущенный вид. Между столами ковыляла Юнру, вооруженная совком и веником.

Амина спустилась сюда вместе с Зэнзэн, но та велела подождать ее и удалилась, сославшись на какие-то срочные дела. Просторные двустворчатые двери парадного входа, по-прежнему раскрытые настежь, впускали внутрь дневной свет, лишенный солнца: небо, видневшееся в дверном проеме, было сплошь серым, как паутина, густо обросшая пылью. Глядя на него, Амина вспомнила, что оно не настоящее, а матерчатое – судя по всему, ткань натянули для маскировки, чтобы здание игорного дома нельзя было заметить сверху, к примеру, с дронов или спутников. Хозяева заведения тщательно прятали это место от посторонних глаз. Интересно, кто они – пауки-оборотни или все-таки люди? Почему-то вспомнился фильм о китайской триаде, связанной с незаконными азартными играми.

Амине захотелось выйти на крыльцо и осмотреть здание при свете дня, а заодно глотнуть свежего воздуха, потому что наводившая порядок Юнру запылила весь холл. Однако паучий конвой шустро выстроился в ряд перед выходом, преградив Амине путь, едва она направилась в ту сторону. Раздраженно фыркнув, Амина развернулась и пошла в противоположный конец холла. Сделав несколько шагов, она резко остановилась и оглянулась. Пауки, семенившие следом, застыли на месте, уставившись на нее крошечными блестящими глазками и пошевеливая острыми жвалами. Вид у них был до того омерзительный, что Амина не сдержалась, взяла со стола пустую тарелку и разбила ее об пол неподалеку от них. Фарфоровые осколки брызнули во все стороны и застучали по хитиновым панцирям. Пауки попятились. Амине показалось, что ее соглядатаи так и наливаются злостью.

– Не смейте ко мне приближаться! – потребовала она, не очень-то надеясь, что они послушаются, а затем продолжила свой путь. Обернувшись вновь через пару шагов, она с удовлетворением отметила, что на этот раз ее свита держалась на более почтительном расстоянии.

Навстречу Амине выскочила Юнру с веником наперевес – судя по всему, она услышала звон разбитой посуды. Маленькая, но широкая, она занимала весь проход, и Амине пришлось отступить в сторону, чтобы дать ей дорогу. Юнру прошуршала мимо, чем-то позвякивая, и Амина заметила у нее на груди золотое украшение – множество колец, нанизанных на толстую золотую цепь. Странно, что оно не привлекло ее внимания сразу, когда Юнру привозила платья в номер – скорее всего, потому, что как раз платья и притянули взгляд, или не только платья, но еще и необычная походка Юнру. Но сейчас Амине хотелось рассмотреть украшение, а точнее – кольца. Ее терзала страшная догадка о том, что это могут быть обручальные кольца мужчин, побывавших здесь. Ей даже показалось, что она видит среди них кольцо Кирилла.

Амина пошла вслед за горничной, и когда та нагнулась, чтобы собрать в совок осколки, обратилась к ней:

– У меня есть красивое колечко, с настоящим бриллиантом. Можем поменяться.

Юнру медленно выпрямилась и накрыла ожерелье рукой. Кисть у нее была широкая, с короткими, словно недоразвитыми, пальцами. Амина подумала, что горничная, судя по выражению лица и наивному взгляду, вряд ли обладает высоким интеллектом, и, сняв с пальца свое обручальное кольцо, подала ей на раскрытой ладони.

– Нравится?

Юнру потянулась к нему обеими руками, выпустив ожерелье.

Глаза Амины расширились и, казалось, превратились в острые стекляшки, причинявшие режущую боль. Кольцо Кирилла действительно было там, среди прочих колец! Амина не могла ошибиться, ведь ее собственное кольцо представляло собой уменьшенную копию кольца ее мужа, и оба они были сделаны на заказ.

– Ну, так что? Меняемся? – спросила Амина, стараясь скрыть мысли, хаотично мечущиеся в голове.

Юнру улыбнулась, закинула короткие руки за голову, щелкнула застежкой. Через пару мгновений кольцо Кирилла было у Амины в руках. Правда, пришлось отдать свое, но что поделать, уговор есть уговор. Она с сожалением проводила взглядом символ своего недолгого замужества и осторожно спросила, держа перед глазами Юнру кольцо Кирилла:

– Скажи, где ты это взяла? Кто-то подарил? Или ты его нашла?

Юнру испуганно заморгала. Амина ласково улыбнулась и попыталась еще раз:

– В каком номере оно было? Помнишь?

Узкий лоб Юнру покрылся складками от неимоверных умственных усилий.

Амина с тяжким вздохом вынула из ушей серьги и показала их горничной. Та, недолго думая, сгребла украшения и, к великой радости Амины, ответила:

– Покажу. Завтра.

– Давай сейчас! – Амина мысленно молила всех богов, чтобы горничная согласилась, но та замялась в нерешительности.

– Скоро приедет господин Фенг. Он сердится, когда застает меня в своем кабинете, если я не успеваю закончить уборку до его приезда. Очень-очень сердится. Из-за тебя он рассердится еще больше.

– Мне бы только одним глазком взглянуть! – Амина понятия не имела, найдется ли в кабинете некоего господина Фенга что-нибудь, способное пролить свет на судьбу ее мужа, но ей отчаянно хотелось целиком вытянуть эту ниточку, за кончик которой ей повезло ухватиться.

Взгляд китаянки скользнул в сторону, к огромным настенным часам, стилизованным под паутину вроде той, что красовалась на вывеске снаружи.